Рядом с ней стояла совершенно заспанная Дафна и, видно, не слишком понимала, что происходит.

— Попались, — прошептал дядя Джейк.

— Попрошу всех немедленно выйти из помещения, — потребовала бабушка, буравя Сабрину взглядом, который красноречиво говорил о том, как она разочарована.

— Эй, что это? — удивилась Дафна. — Твоя рука зажила?

— По-видимому, ты использовала волшебную мазь, — сказала бабушка.

— А зачем терпеть боль и ждать целых три месяца, если можно сразу вылечиться? — спросил дядя Джейк.

— Но какой ценой, Джейкоб?

— Я не понимаю, о чем ты?

— Волшебство не дается даром. За него всегда приходится платить.

— Не понимаю, что платить? — упорствовал дядя Джейк. — Ее рука зажила. И магия ничего не потребовала взамен.

— Ничего подобного! За это несомненно придется заплатить. Например, тем, что она не получила важного жизненного опыта. Сабрина сломала руку, когда ввязалась в то, во что я строго-настрого запретила вмешиваться. За то время, пока рука у нее заживала, она, хочешь не хочешь, должна была осознать последствия своих поступков. Проще всего взмахнуть волшебной палочкой или помазать перелом магическим бальзамом. Но чему это учит? Разве это поможет Сабрине понять, каковы пределы ее возможностей?

— Мама, ты говоришь про Сабрину с Дафной так, будто это обычные дети, — сказал дядя Джейк. — Но ведь это не так. Они Гриммы, и поэтому их жизнь не будет простой. Пусть обычные дети постепенно познают пределы своих возможностей. Им же не придется иметь дело с каким-нибудь Бармаглотом или сумасшедшей Красной Шапочкой, которая преследует их близких. Нашим девочкам надо срочно научиться бороться. Если бы они умели пользоваться хоть чем-то из того, что у нас тут пораспихано, может, у Сабрины, вообще не было бы перелома. Их надо научить всему, чему вы с отцом обучали меня и Хэнка начиная с пяти лет. Папа разрешил нам испробовать всё, что здесь хранится…

— …Ваш отец был неправ, — прервала его бабушка Рельда. — Девочки испробуют все волшебные предметы только после того, как я решу, что время для этого настало. А до тех пор я должна научить их только одному: что за любое волшебство надо платить.

— Чушь! — только и сказал Джейк.

— Ах, чушь! Джейк, неужели ты так ничего и не понял? После всего, что случилось? Ведь твой отец погиб потому… — Бабушка замолчала на полуслове, и воцарилось долгое молчание.

— Мне не надо напоминать, почему погиб мой отец, — сказал наконец дядя Джейк. — Ведь это я убил его.

— Джейк, я вовсе не хотела…

Но дядя Джейк не дал ей договорить. Резко повернувшись, он бросился прочь по коридору и, пройдя сквозь портал, исчез.

Вслед за бабушкой Сабрина и Дафна направились к себе в спальню. Бабушка, не проронив больше ни слова, лишь указала пальцем на постель. Всё и так было понятно. Девочки улеглись.

— А что, дядя Джейк правда убил дедушку? — спросила Дафна, но бабушка Рельда лишь покачала головой.

Сабрина не поняла, что та имела в виду: что не убил или что она не хочет говорить об этом.

— А по-моему, дядя Джейк прав, — сказала Сабрина. — Когда же ты научишь нас пользоваться волшебными предметами, которые хранятся у Зерцала?

Бабушка даже как будто съежилась от этого вопроса, словно он причинил ей физическую боль.

— У нас достаточно времени, — наконец тихо ответила она.

— Нету у нас никакого времени, — сказала Сабрина. — Мы с дядей Джейком поняли, что задумала Красная Шапочка. Она хочет восстановить свою семью. У нее уже есть мама с папой и еще чей-то младенец. А теперь она собирается похитить тебя.

- Не может быть! — ахнула Дафна.

— Ничего подобного, — сказала бабушка, подтыкая сестрам одеяла. — Со мной ничего плохого не случится.

— Ты уверена? — спросила Сабрина. — А вдруг случится? Ведь тогда мы с Дафной останемся в этом городе одни. Ты же видела в школе, как все настроены против нас. Разве мы сможем защититься без тебя?

— Сабрина, перестань! — воскликнула Дафна. Сабрина сама уже была не рада, что заговорила об этом, слова так и звенели у нее в ушах. Это было бессердечно по отношению к бабушке. Сабрина уже жалела о сказанном и хотела бы вернуть свои слова обратно.

А бабушка, словно оглушенная словами внучки, на мгновение застыла, а потом повернулась и тихо вышла из комнаты, даже не пожелав им спокойной ночи.

— Знаешь что, Сабрина, — сказала Дафна, — давно хотела тебя спросить: когда ты перестанешь себя вести как последняя дура и нахалка?

— Понимаешь, Дафна, — пробурчала в ответ Сабрина, — ты не сталкивалась с Красной Шапочкой и Бармаглотом, а я сталкивалась и поэтому знаю: бабушке надо всерьез отнестись к этой угрозе.

Дафна, сердито засопев, скрестила руки на груди, а потом повернулась к Сабрине спиной и, вытащив из-под головы подушку, заткнула ею ухо, чтобы не слышать голоса сестры.

Наутро Сабрина проснулась рано, в надежде, что удастся некоторое время побыть с дядей Джейком наедине. Может, они бы проглядели дневники, поискали бы еще какие-нибудь сведения о Красной Шапочке и Бармаглоте — то, что она раньше не заметила. Но, увы, когда Сабрина спустилась вниз, его уже не было. В гостиной бабушка Рельда, расположившись в кресле за обеденным столом, попивала маленькими глоточками чай и что-то записывала в своем дневнике сказочных отчетов. Увидев Сабрину, она приветливо улыбнулась ей, как будто вчерашней размолвки вообще не было.

— Я позвонила в аптеку узнать, есть ли у них какое-нибудь средство, чтобы смыть фломастер с лица, — сказала бабушка. — К сожалению, ничего нет, но они мне сказали, что через несколько дней всё само пройдет.

Сабрина нахмурилась: им легко говорить — несколько дней!

— Что ты хочешь на завтрак? Я приготовлю всё, что твоей душе угодно, — сказала бабушка, но не успела Сабрина ответить, как в дом буквально ворвался дядя Джейк и водрузил на стол ярко-розовую коробку с пончиками.

— Я принес кое-что на завтрак, — сказал он и, обогнув стол, поцеловал мать в щеку. — Привет, красавица!

Бабушка старалась быть серьезной, но Сабрина заметила, что и на нее действовало неотразимое обаяние дяди Джейка. И бабушка заулыбалась.

— Джейк, — сказала она, — с утра детям нужна здоровая еда.

— Да ты только попробуй эти пончики! Я битый час простоял за ними в очереди. Пекарь выпекает их ночью, и, если прийти в его лавку при пекарне в пять утра, когда он открывает ее, можно купить их еще горячими. Ты бы видела, какая была длинная очередь! Вокруг всего квартала! Даже Мясник со Свечником явились, а ведь эти трое, вкупе с Пекарем, терпеть друг друга не могут.

— Да уж, любая дружба развалится, если оказаться посреди моря в старом тазу, — заметила бабушка и, сунув руку в коробку, вытащила пончик, покрытый сахарной глазурью. Откусив кусочек, она довольно улыбнулась. — Божественно! — только и сказала она.

— Известное дело! — засмеялся дядя Джейк. — Я съел целых семь и получил такой заряд энергии, что даже забрался на вершину горы. Сабрина, давай как-нибудь сходим туда, на Таурус. Оттуда весь город — как на ладони.

— Я уже побывала там на прошлой неделе, когда мы удирали от Бармаглота, — ехидно заметила Сабрина.

— Совсем другие ощущения, да? А я уж и забыл, до чего красив наш город зимой.

«Тоже мне город! Всего-то четыре квартала», —подумала Сабрина.

В гостиную вошли Дафна с Эльвисом.

— Ой, пончики! — воскликнула девочка, а Эльвис высунул язык, с которого на пол закапала слюна.

— Угощайся, — сказал дядя Джейк, раскрывая коробку.

Дафна запустила в нее обе руки и вытащила два пончика.

— Два сразу? — ухмыльнулся дядя Джейк.

— Один для Эльвиса, — объяснила девочка и подбросила пончик в воздух.

Дог подпрыгнул и, схватив его на лету, тут же проглотил. Он, пожалуй, даже вкуса не успел разобрать, подумала Сабрина.

Дафна, сунув пончик в рот, опустилась на стул с каким-то мечтательным выражением на лице.