Неужели это видно даже со стороны? Она ведь ведет себя вежливо, потому что не доверяет собственному сердцу! Франческа велела Сюзи не молоть чепуху. Однако мисс Кимболл непросто сбить с толку. Вместе с младшим братом Билли Джорджем она ходила в театральный кружок и подслушала очень любопытный разговор.

«Ты в одной группе с Франческой Корлеоне?» — спросил Билли.

«Почему ты спрашиваешь?» — поинтересовался Джордж.

«Да так…»

«Она что, тебе нравится?»

«Заткнись, болван! — взревел Билли. — Так вы в одной группе или нет?»

«Ты же велел мне заткнуться!»

Билли набросился на брата с кулаками.

«Я знаком с ее подругой», — не выдержал напора Джордж.

— Слушай, а ты не врешь? — подозрительно спросила Франческа.

Хотя зачем Сюзи врать? Проанализировав отношения между своими братьями, Франческа пришла к выводу, что соседка ничего не придумала.

В следующий раз, столкнувшись с Билли, Франческа ничего не сказала и просто опустила глаза. А через секунду он пригласил ее на свидание в кафе за городом.

— Там играет Фергюсон, — пытался заинтриговать девушку Билли. — Знаешь его хит «Когда уходит женщина»?

— Я не люблю Фергюсона, — пробормотала Франческа, стараясь сдержать улыбку и густо краснея. На следующий день начальница общежития передала девушке красную розу и конверт с кассетой Фергюсона. Через два дня она и Билли уже встречались, а сейчас, два месяца спустя, ехали на север — в Нью-Йорк.

Теперь, после того, как они узнали друг друга до самого конца (четыре раза за четыре часа, за которые Франческа испытала и боль, и первое наслаждение, отчетливо осознавая, что в постели Билли побывали десятки девушек), она тайком смотрела на любимого и понимала — он совсем не такой, каким казался в начале знакомства. Среднего роста, с темными глазами, кривоватой улыбкой, довольно симпатичный, хотя, конечно, не красавец. Светлые волосы казались постоянно растрепанными, а гардероб будто позаимствован у флоридского адвоката — ботинки из светлой кожи, светлые костюмы и вечно мятые рубашки. Рубашки были мятыми всегда, причем мялись они уже через пять минут после того, как парень их надевал. В нагрудном кармане всегда лежали часы, которые принадлежали прадедушке Билли, губернатору Флориды. Парень ужасно танцевал, зато знал наизусть сотни песен и смеялся заразительнее любого комика. Его родители ненавидели друг друга и практически не занимались воспитанием сыновей. Вырастила Билли няня-негритянка, но она наглоталась таблеток после того, как ее сына убил Ку-клукс-клан. Парень нашел няню в ванной, а рядом — пустой пузырек со снотворным. С того самого дня он раз в неделю посещал психоаналитика и, не стесняясь, об этом рассказывал. Иными словами, несмотря на вполне заурядную внешность, Билли обладал природным обаянием и живым умом, которые притягивали людей. Он был прирожденным политиком — на треть благодаря фамилии, на треть благодаря знаниям и изысканным манерам, а последнюю треть определить было сложно. Франческе казалось, что это харизма.

Девушка вела машину только по территории Виргинии и смогла заснуть, когда ее сменил Билли. Проснулась она от того, что на плечо легла рука Ван Арсдейла. Франческа резко села, пытаясь всмотреться в неяркий зимний сумрак.

— Думаю, ты захочешь это увидеть, — сказал Билли. — Твой родной город.

Девушка протерла глаза. В голосе парня слышалась гордость, вид был правда потрясающий, и все-таки на возращение домой не похоже.

— Тебе нравится? — спросил Билли.

— Конечно! Слушай, ты устал? Ты когда-нибудь ездил при густом снеге? Сколько сейчас времени?

— Снег не проблема, мы ведь часто бываем в Австрии и берем напрокат машину. А со временем все в порядке, мы нагнали.

— Я тебя люблю, — сказала Франческа, целуя колючую щеку Билли.

— Юниор Джонсон к вашим услугам, мадам, — проговорил парень, изображая тягучий южный акцент.

Джонсон был ловким гонщиком, водившим за нос полицию во времена «сухого закона». Неужели Франческа не слышала про Юниора Джонсона? Это троюродный дядюшка Билли!

— Ara! Так вот откуда взялись деньги Ван Арсдейлов!

Парень начал что-то говорить, но тут же осекся.

— Все в порядке, Билли. Ты же хочешь узнать!

— Ты ничего не должна мне объяснять!

— Уверен? — Они обсуждали это и раньше, и девушка рассказала, как отец пошел против семьи, решив стать честным бизнесменом. Его фирма носила имя Корлеоне, но только из уважения к отцу. — Если есть вопросы, лучше задай сейчас, не ставь меня в неловкое положение перед семьей!

Парень не ожидал такой реакции и смотрел на девушку, разинув рот.

— Неужели ты думаешь, я стану…

— Я не думаю, а ты не станешь, — отозвалась Франческа. — Билли, мы оба устали, прости меня.

В канун Рождества на дорогах были пробки, и, пока добирались до Лонг-Бич, молодые люди потеряли лишний час.

Из сторожки у ворот, за которыми стояли дома ее родственников, вышел охранник. Билли опустил окно, и Франческа почувствовала дурманящий запах, доносящийся из дома бабушки. Она наклонилась, чтобы охранник смог ее увидеть.

Охранник назвал ее Кэтти и извинился, что не узнал без очков.

Без очков?

— Вообще-то я Франческа!

— Мы ожидали, что вы приедете на «Хонде», а не на «Тойоте», — оправдывался охранник. — Ваша мама путает машины. Вам лучше поспешить, она звонила уже раз сто!

Дом бабушки был первым и самым маленьким из восьми, стоящих полукругом за воротами. Никаких рождественских украшений! Бабушка до сих пор носила траур. По другую сторону аллеи спряталось бунгало, где когда-то жила ее семья. Перед входом построили снеговика, а на двери был венок размером с колесо.

Прежде чем Билли свернул с дорожки, из дома синьоры Корлеоне стали выходить родственники Франчески. Впереди шла Кэтти в больших очках в черной оправе.

— Проголодался? — спросила Франческа.

— Как волк! — отозвался Билли.

— Очень кстати. Советую есть всего и побольше, иначе они подумают, что тебе не нравится!

Франческа вышла из машины. Ее ошеломил холод (боже, неужели она жила в таком холодильнике?), а потом сила объятий Кэтти, которая буквально набросилась на сестру. Дико визжа, девушки стали целовать и обнимать друг друга. До разлуки с сестрой Кэтти никогда не выражала чувства так бурно. Только выпустив ее из объятий, Франческа поняла, что плачет.

— У тебя очки, — заметила она.

— А ты беременна, — прошептала Кэтти.

Ошеломленная Франческа стала легкой добычей родственников, которые едва не задушили ее в объятиях. Кэтти стояла в стороне с самым невинным видом. Франческа знала, что забеременеть можно и в самый первый раз. Они с Билли не предохранялись — девушка просчитала, что эти дни не самые благоприятные для зачатия. Откуда же Кэтти знает? Они, конечно, близнецы, но такая интуиция…

Билли взял огромную сетку с апельсинами в одну руку и с грейпфрутами — в другую.

— Где елка? — поинтересовался он.

— Какая елка? — переспросила Кэтти, прижимая к себе Мэри, дочку тети Кей. На вид просто настоящая мамочка!

— Какая елка? — эхом повторила маленькая Мэри.

— Рождественская, под которую кладут подарки.

— Мы итальянцы, Билли-бой, и елку не ставим.

— Итальянцы, Би-бой! — кричала Мэри.

Вот это уже старая добрая Кэтти!

— Ради бога! — воскликнула Франческа. — В нашем бунгало есть елка! Просто бабушка в трауре. Положи подарки возле presepe.

Услышав внучкино «ради бога», Кармела Корлеоне усмехнулась, а Билли непонимающе пожал плечами.

— Как же это называется? — пробормотала Франческа. — Ах, да! Ясли Христовы!

Кэтти поняла безмолвный вопрос Билли и кивнула. Да, presepe не мешают трауру бабушки Кармелы.

— Пойдем, ясли в гостиной, — сказала она Билли.

Сандра многозначительно изогнула брови и взглянула на часы.

— Снег, — отбилась Франческа. — Нас задержал снег.

— Что, во всех штатах шел снег?

— Нет, только после Виргинии, — попыталась вспомнить Франческа. На этом отрезке пути она крепко спала.