Одного удара оказалось недостаточно. Чернокожий был живуч как кошка. Уже слыша за своей спиной, где-то там, наверху, крики и стук подошв, Макаров изловчился и с силой врезал ему по затылку.

Следующий удар пришелся по цепкой руке…

Переломанная в запястье, она разжалась, и Макаров, отбрасывая балясину в сторону, с трудом перевалился через перила и полетел вниз…

Прыгать по ступеням не было ни сил, ни времени. В проеме двери третьего этажа стояли двое людей Гламура…

Ударившись спиной и затылком, Макаров на мгновение потерял сознание.

Когда свет снова вспыхнул, он увидел восседавшего на его груди оскаленного негра. Макаров плохо разбирался в отличительных чертах афроамериканцев, но сейчас был готов поклясться, что видел не того, которого избивал балясиной. Часом ранее Гламур называл кого-то Алтынбеком. Уже несколько раз довелось увидеть чернокожих. Были и китайцы, и похожие на скандинавов ребята. Гламур явно не возражал против интернационального состава своей команды. Главное, чтобы выполнялись приказы…

Лицо негра было окровавлено до такой степени, что алая влага сочилась даже по зубам. Присмотревшись, Макаров увидел огромную кровавую шишку на его плече. Такая же показалась со стороны лопатки. Это были последствия одной из стрел, пущенных Макаровым вслепую…

Размахнувшись, негр всадил в лицо Макарова сильный удар и приложил к губам рацию.

— Он здесь, Хозяин!..

И снова — удар.

«Делай с ним что хочешь, лишь бы он мог говорить! — услышал Макаров голос Гламура. — Но только чтобы он мог говорить! Потом я его отдам вам…»

Увидев перед собой хищное сверкание лезвия, Макаров дернулся в сторону, и нож врезался в черепицу, раскрошив ее с глухим треском.

— Я выполню эту просьбу, но глаза тебе, сука, выколю! — взревел негр, наваливаясь на беглеца всем телом и снова занося нож.

Схватив руку негра за запястье, Макаров перевернулся вместе с противником.

Чуть качнувшись назад, он согнул левую руку в локте и опустил ее на голову чернокожего. Получилось не сильно, но убедительно. Из расквашенного носа хлынула кровь, добавляя ужасной картине на его лице еще более потрясающий вид.

Воспользовавшись секундной растерянностью противника, Макаров добавил еще и еще. Потом, почувствовав, как ослабела хватка, удерживающая его в партере, он тяжело поднялся и тут же рухнул вниз, ломая коленями ребра своего убийцы.

Широко раскинув руки, негр замер и уставился в сияющие ярким светом светильники потолка. Веко левого глаза дернулось и замерло. Он смотрел, и зрачки его не реагировали на свет. Левая пола пропитавшегося известковой пылью пиджака распахнулась, и Макаров разглядел широкую рукоять «беретты».

Он обессиленно лег рядом и сунул руку под еще теплую мышку негра…

Рука удобно легла на рукоять, он потянул оружие на себя и перевернулся на спину…

Конечно, сюда уже мчится, если уже не примчалась, бригада служек Гламура. Левша еще раз взглянул вниз, на кабину лифта. Она остановилась как раз под ним. Значит, лифт привез кого-то на этаж ниже.

Он еще раз посмотрел в огромный витраж. Видение не исчезло. Внизу, под ним, красовалась деловая часть Манхэттена. С высоты птичьего полета он хорошо различал Эмпайр-стейт-билдинг. Здание, на которое он три года назад взбирался. Арест и две недели заключения в окружении латиносов и драчливо настроенных чернокожих он вспоминал без особого восторга.

— Это бред, бред… — бормотал он, вынимая из пистолета магазин и считая патроны. — Конечно, эта девка заодно с Гламуром, возможно, он успел передать ей какие-то инструкции…

Где-то вдалеке, в коридоре, хлопнула дверь.

— Возьми это, — приказал он девчонке и кивнул на зеркало в золоченой раме, висящее в углу кабинета. — Вынеси его в коридор и поставь углом к стене.

Кори, последние минуты бывшая сомнамбулой, сняла зеркало и, морщась, понесла к выходу. Вскоре ей стало понятно, что тот велит установить его таким образом, чтобы, находясь в кресле, можно было смотреть в стену коридора и видеть то, что происходит в холле у ее стола.

Левша разглядел девушку. Стройна без изъянов, шея чуть тонка, но женщину это никогда не портит. Короткая юбочка, крепкая большая грудь за полупрозрачным шелком блузки, и лицо правильной формы, с выразительными глазами и чуть пухлыми губками, делающее ее похожей на Анджелину Джоли. Гламур умеет подбирать секретарей.

— Почему ты не уходишь? — без удивления поинтересовался он. — По моим расчетам, я только что нажил кровного врага.

— Вы мне не враг, просто странный мужчина. Я не ухожу, потому что до сих пор в шоке. И потом, куда мне идти?..

— Разве ты не мечтаешь вырваться из лап сумасшедшего?

— Не такой уж вы сумасшедший. Хотя быть в Нью-Йорке и удивиться, что за окном Нью-Йорк…

— У вас настоящая грудь или резиновая?

Кори порозовела.

— Меня такой мать родила.

— Сразу с силиконом?

— Мистер… как вас?…

— Левша.

— Левша? — Она сыграла бровями. — Забавное имя… Ну ладно, я не против. Так вот, Левша, все, что вы видите перед собой, дело рук природы, а не хирургов. И глаза у меня голубые, и волосы на самом деле золотистые. И ноги от рождения ровные. И грудь настоящая. И задница, и живот, и плечи мною заимствованы от матери и, чтобы вконец утолить ваше любопытство, сообщу, что за те двадцать два года, что живу на свете, до сих пор не повстречала мужчины, которому позволила бы задержаться в своей постели более чем на ночь.

— Так вы проститутка?

— А вы — идиот. Как и все те, которые вылетают поутру из моей кровати, чтобы никогда больше в ней не оказываться! Здесь полно тех, кто умеет носить костюмы от Бриони, но не умеют быть мужчинами.

Левша рассмеялся.

— А у вас, видимо, есть мечта? Как и у всякой американской женщины?

— Разумеется.

— И что же она представляет собой, мечта ваша? — с любопытством проговорил он, только сейчас догадываясь, чем занять время ожидания. — Мужа, умеющего готовить на уик-эндах барбекю, фанерный дом на берегу озера с метровой выбеленной оградой, троих детей, лабрадора и рожи из тыкв на Хеллоуин?

Девушка с интересом оглядела Левшу с головы до ног.

— Кто вы, мистер? Простите, что в третий раз задаю этот вопрос.

— Вы работаете в грязной компании, Кори, — подумав, сказал Левша.

И тут же смутился. За окном — Манхэттен, над ним — Остров. Под ним — черт знает что. Он уже месяц не пробовал жареной картошки. И вот сейчас — секретарша, которая сидит как ни в чем не бывало и точит пилкой ногти. Конечно, все это подстроено Гламуром… Свести Левшу с ума в джунглях не получилось, поэтому нужны новые формы воздействия. Например, вот это окно… Нет никаких сомнений, что это экран, на который выводится изображение со спутника. Можно сымитировать любую высоту с достаточной четкостью изображения. А на самом деле за стеклом — земля. Или соседнее помещение… Но девочка не похожа на сучку, отрабатывающую свой хлеб в подземелье. Что-то блестит в ее глазах. Что-то, очень похожее на удивление.

— В какой-то момент вы показались мне сообразительной и даже милой девочкой, и мне пришло в голову помочь вам выйти из беды, которая скоро грянет. И я даю вам совершенно бесплатный совет: прямо сейчас, не собирая вещей, возьмите со стола свою сумочку и под банальным предлогом попытайтесь выбраться наружу, на поверхность. Там мои друзья, они помогут вам. Поверьте, Блэйк — не Блэйк… Он… — Левша подумал, как объяснить, что Блэйк — не Блэйк. — Он убийца и злодей. А за окном — не Манхэттен, милая. И домой вы не ходите из этого офиса, вам это просто кажется. Скажите, вам вводят какие-нибудь инъекции? Или, к примеру, вы принимаете таблетки для профилактики свиного гриппа? Ну, или что-то в этом роде?

— Вы… шутите?

— Нет, не шучу. — Лицо Левши, обращенное в сторону зеркала, напряглось. — Кажется, я опоздал с советом. Но вы сами хороши. Могли бы понравиться мне раньше!