— Он здесь!! — превозмогая боль, проорал прибитый к стене, и было ясно, что появился кто-то, кому этот короткий отчет был нужен.

— А ты живуч, сукин сын! — вскричал на английском Макаров и сделал шаг вперед.

И едва не погубил этим свою жизнь. Где-то там, слева, в конце коридора, темнела фигура, которой мгновение назад на том месте не было…

Качнувшись, Макаров снова завалился в комнату. Но за ту сотую долю секунды, что он совершал этот полет, он почувствовал, какая она на ощупь, смерть…

Пуля, пройдя у его лица, обожгла горячим скрученным воздухом его лицо. В противоположном месту стояния тени конце коридора раздались звук удара и грохот осыпаемого стекла.

Макаров показался из двери комнаты, и лук, зловеще хлопнув тетивой, распрямился в сторону Гламура.

— Ты добрался до лука, мерзавец! — прохрипел Гламур, кося глаз на вибрирующую в дюйме от своего лица стрелу. Она вонзилась, расщепив вязовую панель, ушла в пустоту стены на полфута и теперь слегка задевала своей агонией последнего полета скулу хозяина дома. — Оставь его в покое!

Макаров спрятался за скелетом шкафа и посмотрел на лук.

— А в чем дело, Гламур? Что ты так беспокоишься за лук?

— Если ты повредишь его…

— Судя по голосу, это была угроза? — Макаров хмыкнул.

— Да, это угроза! — вскипел Гламур. — Это самая большая угроза, на которую я только способен! Положи лук на пол и уходи к чертовой матери!

Макаров еще раз посмотрел на лук.

— Это твой тотем?

— Скоро мое терпение закончится!.. Положи лук, если хочешь, мои люди швырнут тебе револьвер!

— Что ты там пищишь, сосунок? — крикнул в коридор Макаров. По лицу его ручьями струился пот, адреналин разрывал вены кипением, рука русского уверенно вынимала из колчана новую стрелу. — Я попал тебе в голову и включил мозг?

Приближающийся топот по лестнице и восклицания охранников Гламура заставили его снова выглянуть в коридор.

Гламура в коридоре уже не было.

— Да что такого в этом луке?..

Выйдя на площадку, Макаров пустил стрелу, выхватил из колчана вторую, вложил в лук, снова пустил… снова вложил и снова пустил…

Одна из трех попала наверняка. Пронзив обе ягодицы повернувшегося к нему боком двухметрового гиганта-альбиноса, стрела застряла, и теперь этот экзотический пирсинг не позволял дико кричащему громиле не только бежать, но даже и шевелиться. Две стрелы тоже во что-то угодили, но оценивать масштаб разрушения вражеской силы у Макарова уже не было времени. Он только что выпустил последнюю стрелу…

Вбежавшего на этаж охранника он встретил парой неточных и несильных ударов, добавил ногой, отбив себе при этом колено, толкнул тело на спешащих по лестнице на помощь другу головорезов и бросился туда, где совсем недавно стоял и стрелял в него Гламур.

В конце первого коридора он упал на пол, перевернулся и появился во втором коридоре. Если Гламур ждал, то целился он никак не в пол…

Однако предусмотрительность была излишней. Второй коридор, очерчивающий периметр этажа под углом в девяносто градусов по отношению к первому, был пуст. А это значило, что Гламур сразу после выстрела бежал.

Топот сандалий был хорошо слышен охранникам, вот-вот готовым появиться из-за угла, и нужно было постараться сделать так, чтобы они не увидели его спину…

Они не успели на какое-то мгновение…

Первую очередь Макаров услышал, еще находясь в коридоре. И в тот момент, когда он валился на пол третьего коридора, опоясывающего этаж, пули прошили, выбив из отверстий клубы пыли, коридорный тупик. Вторая очередь носила характер всплеска бессильной ярости. Еще сидя на полу, Макаров видел, как коридор наполняется пылью, летящими в разные стороны щепками, осколками чего-то стеклянного, и все закончилось тем, что на колени его, выскочив из этого ада, упала желтая синтетическая роза. Из какой-то напольной вазы, видимо… Это значило, что люди Гламура очередями уже пробили стены… В тупике ничего не было видно. Дышать там тоже было невозможно — в воздухе в виде взвеси стоял известковый угар…

«Куда же ты убежал, Гламур?» — подумал Макаров, размахиваясь и наотмашь молотя луком вынырнувшего перед ним из облака пыли человека в камуфляже. Перепрыгнув через него, он увидел лестницу. Прыгнув на перила, он соскользнул вниз, как в подлодке. В проеме он ожидал пулю, но лестница была пуста. И он в три прыжка пересек первый пролет, и в два — следующий…

А на втором этаже приключилась неприятность.

Первое, что пришло в голову Макарову, когда он увидел перед собой лацканы пиджака и сверкающую из-за них белоснежную сорочку, была мысль о том, что Гламур все-таки не оставил намерений договорить с ним.

Но это был не Гламур…

В руках негра, рост которого был явно выше двух метров, не было оружия. Подняв голову и невольно отступив на шаг, Макаров с изумлением посмотрел в лицо гиганта. В этот рот без труда вошел бы двойной биг-мак…

Негр шагнул к русскому, и подбородок его чуть склонился к груди. Сообразив, что его решили заломать, Макаров быстро отшатнулся и осмотрелся. «Не коридор, конечно, но места для маневра достаточно…» — решил он, оценив размеры площадки.

Первый удар не получился. Вернее сказать, — он получился, и даже очень хорошо получился, но этот хук, который выбил бы сознание из любого другого, лишь развернул голову гиганта под прямым углом, после чего тот, взявшись за челюсть, со зловещим треском вправил ее и продолжил движение к жертве. В том, что перед ним жертва, было очевидно не только ему, но теперь и Макарову.

— Не может быть, чтобы у тебя не было кнопки, — пробормотал Макаров по-русски, отступая и оглядываясь.

Бить этого мутанта в живот не имело смысла. При каждом шаге под сорочкой играли такие квадраты брюшного пресса, что был реальный риск сломать себе руку.

Продолжая играть в отступление и растерянность, Макаров резко взмахнул руками и опустил на голову гиганта лук Гламура. Лук спружинил, вызвав ярость афроамериканца, и отлетел в сторону. У Макаров заныли обе руки. И тогда он бросился вниз, в ноги негра…

Рассчитав, когда на пол ступит и ощутит твердь опорная нога врага, он стремительно выставил вперед прямую ногу и, изо всех сил оттолкнувшись другой ногой, полетел вниз…

Удар пришелся на двадцать сантиметров выше стопы мутанта. Он был такой сокрушительной силы, что любой другой уже давно подлетел бы вверх и рухнул на паркет. Этот же парень лишь удивленно посмотрел на свои туфли и после — на Макарова.

И тот увидел, как зрачки на оливковых глазах чернокожего мгновенно сузились до размеров острия булавки…

Нервные окончания дали сигнал мозгу, тот их принял и послал обратно. По тому же принципу работает автосигнализация с обратной связью.

Там, где заканчивался черный шелковый носок охранника Гламура, раздался отвратительный на слух треск.

Не доверяя боли, негр шагнул вперед.

Нога его в месте перелома неестественно изогнулась, осколки кости впились в плоть, и он, срыгивая зловонную массу, повалился на пол.

Макаров понял, что до потери сознания этим человеком остались считаные мгновения. Как раз столько нужно ему, чтобы спуститься вниз и не попасть под пули штурмовиков, которые уже приближались к освещенному солнечными лучами дверному проему…

Но негр терять сознание почему-то не хотел. Спортивный характер давил на слабость, заставляя ее отступать и сдаваться. Едва Макаров шагнул к лестнице, чтобы начать спуск, в ногу его вцепилась огромная черная рука.

Макаровым тоже овладела ярость. Он еще не давал отчета тому, спортивная она или нет. Он не размышлял и секунды. Подобные коллизии на этом Острове с ним уже случались, и разница была лишь в том, что теперь рядом не было ни одного предмета, которым можно было воспользоваться как ручной тяжестью.

Согнув свободную ногу, Макаров с перекошенным от злости лицом выбил из пролета перил резную балясину. Схватив ее рукой и окончательно вырвав из гнезда движением, напоминающим то, каким вырывают с корнем дерево, он подбросил ее на ладони…