— Потому что следующий мужчина, с которым я лягу в постель, будет моим мужем.

— Понимаю. Не хотите больше тренировочных полетов.

— Точно.

— Плохо. Я отличный пилот. — Он подмигнул ей.

Рози с трудом сдержалась, чтобы не захихикать. Она всегда была смешливой. Но не сейчас, когда на карту поставлен план всей ее жизни, который она должна осуществить.

— Речь идет о жизни, а не о полетах.

— Что вы имеете в виду?

— Дети. Много детей. — Она обвела рукой вокруг. — Я хочу, чтобы дети заполнили этот дом. И я хочу, чтобы мой муж хотел того же.

— Дети, — повторил он задумчиво, как будто сама мысль была для него открытием.

— Не просто дети, а много детей. — Ее понесло.

— Сколько?

— Десять. Лучше дюжина, — сказала она, рассчитывая, что двузначная цифра произведет нужный эффект. Сработало: она могла поклясться, что Кент побледнел. Сердце болезненно кольнуло. Рози почувствовала разочарование. Какая-то часть ее рассчитывала, что он скажет: «О'кей, давай начнем». Вместо этого он смотрел на нее с изумлением.

— Это не семья, О'Ханлон, это взвод. И постоянная беременность. Вы шутите, да?

— Нет, я хочу этих детей, каждого из них.

Кент вздохнул и покачал головой:

— Я не верю.

Рози показалось, что он спорит сам с собой. Она продолжала удерживать позиции.

— Все дело в том, что я хочу быть женой и матерью. И мой муж должен этого хотеть и поддерживать меня всем сердцем, головой, своим временем и своими деньгами.

— Вы еще и про сперму не забудьте.

— И это тоже.

Он почти смеялся, но посерьезнел.

— Итак, вы не хотите работать после замужества?

— А растить детей разве не работа?

— Вы же понимаете, о чем я говорю. Большинство женщин сейчас думают об успешной профессиональной карьере.

— Верю. Я и хочу посвятить себя воспитанию своих детей со всем профессионализмом, на который способна. Что еще может доставить такое же удовлетворение?

— Дети в сегодняшней экономике дороги…

— Ага! Я так и знала. Деньги. Каждый, кто не любит детей, готов поговорить о том, сколько стоит их вырастить.

— Разве я сказал, что не люблю детей?

— А вам и не надо было.

Он издал протяжный вздох.

— Я просто хотел сказать, что деньги имеют значение каждый раз, когда мы принимаем какое-то решение в жизни. Хотим мы этого или нет.

Она неприлично шмыгнула носом. Ее мир и так переполнен людьми, которые все сводят к деньгам. Еще один такой ей не нужен.

Он наклонился к ней и наигранно-бодрым тоном спросил:

— А в вас есть хоть одна деловая косточка, Рози?

Она горделиво ответила:

— Ни одной.

Он словно ждал такого ответа и сразу спросил:

— А зачем вы все это мне рассказали, Рози?

— По-моему, это очевидно.

Он ухмыльнулся:

— Вы решили, что для этой работы моя сперма не подходит.

— Хм, я уверена, что у вас все в порядке для одного ребенка. И то попозже, когда это будет удобно и денег хватит, чтобы заплатить за его колледж. А ваш ребенок будет к тому времени чувствовать себя совершенно одиноким.

Она ждала, что он начнет возражать. Вместо этого он спросил:

— Знаете, где найти такого мужа?

— Не имею понятия. Но я знаю, что он существует. И как только я освобожусь от корсета, начну его искать.

Он снова взглянул испытующе:

— Сколько вам еще ходить в этом?

— Не больше трех недель.

Кент глубоко задумался. Рози понятия не имела о чем.

В понедельник Рози проснулась не в своей тарелке. Казалось, что ночью ей внедрили в голову какой-то протез, который ей вовсе не подходил. Она сморкалась и кашляла. Возможно, если бы ей удалось выспаться, она чувствовала бы себя лучше. Но со сном было плохо после пятничного визита Саммертона. Сначала он чуть не отравил ее, когда газовал, торопясь отъехать от ее дома. Он уехал, и она не переставала о нем думать. Даже ночью эта распутница Гормония будила ее чуть не каждый час. Лучше бы ей было «полетать» вместе с Саммертоном. По крайней мере тогда бы была причина чувствовать себя выжатой как губка.

В кухне она залпом выпила стакан сока, потом, шмыгая носом, приготовила себе завтрак. Есть не хотелось. Она сидела за столом, пытаясь сосредоточиться. Даже утренний кроссворд не помогал. Она взяла чашку с чаем и пошла к компьютеру. Перед ним лежала инструкция, которую ей надо было отредактировать для Кента. Эта штука была размером с телефонную книгу Нью-Йорка. Пора приниматься за работу.

Собака притопала к ее ногам и уставилась на бумаги.

— Пойдем-ка прогуляемся, Фонт.

Его не надо было уговаривать, он вновь превратился в щенка, и все части его тела сразу задвигались. Для пса весом больше ста фунтов картина была неподобающая. Рози тоже заторопилась, и через секунду они уже оказались за дверью. Как раз вовремя, чтобы встретить въезжающего во двор Саммертона.

Это было именно то, чего ей недоставало вдобавок к ее простуде — чтобы еще и сердце стучало, как молоток. Что он здесь делает? Они почти не разговаривали после того, как она ему рассказала о своем плане на жизнь. Он как-то пригорюнился. Она была уверена, что после того разговора они будут общаться только через компьютер. И вот он здесь, выходит из машины.

Она смотрела на него, не в силах сопротивляться желанию быть рядом с ним. Почему он не может быть «тем самым»? Но ведь с того момента, как он объединил слово «дети» с деньгами, она поняла, что он другой. Почему бы ему было не оглянуться вокруг и не представить себя на ее лугу в окружении кучи счастливых и любимых детей? Почему он не хочет того, чего хочет она? Она шмыгнула носом. Ну и Бог с ним. Она не может заставить Кента Саммертона, да и любого другого, иметь семью. Ее будущий муж должен захотеть этого так же сильно, как она. Иначе это приведет к катастрофе.

Кент вышел из машины, стряхнул капли дождя с волос и почти наткнулся на Рози. Он был удивлен, увидев ее у двери.

— Что вы здесь делаете?

— Я здесь живу, — сказала она, высмаркиваясь. Хорошо, что на холоде она не чувствовала запах Кента. Это помогало защищаться.

— Это я знаю, — ответил он, подняв брови. — Я спрашиваю, почему вы стоите у дверей, — он замешкался, — в этом… Куда вы собрались?

Рози только сейчас сообразила, что идет дождь.

— Собиралась на прогулку. Хотите со мной?

— Извините?

Рози чихнула и почувствовала дикую головную боль. Кент взял ее за руку.

— Если вы сейчас же не войдете назад в дом, я отвезу вас в общество анонимных психопатов.

Он открыл дверь и втащил ее внутрь. Пес посмотрел на них неодобрительно, но тоже вернулся. Рози снова чихнула, но решила снять куртку. Он был прав. Снаружи был ливень, а она не могла себе позволить умереть от воспаления легких. Джонас ее убьет.

— Я сделаю вам горячее питье, хорошо?

— Что вы сделаете?

— Горячий напиток.

— Для этого нужна плита.

— Но у вас она есть, и, чтоб вы знали, я умею с ней управляться.

Рози шумно высморкалась. Кент возвел глаза к небу и сказал:

— Я принимаю это как знак недоверия. Но я умею кипятить воду и собираюсь это сделать. Горячая вода, лимон и мед. — Он затащил Рози на кухню. — А после этого — в кровать. Моя мать говорит, что это всегда помогает.

— Звучит обнадеживающе. — Рози подумала, что ее мать купила бы ей пачку бумажных носовых платков и ушла бы в офис. Если надо было выбирать между работой и дочерью, она всегда выбирала работу.

Предложение полежать в постели действительно звучало хорошо. Рози опустошенно наблюдала, как Кент хозяйничал у нее на кухне. Он делал все очень быстро, и уже через минуту она пила это саммертоновское средство от простуды. Не амброзия, но очень близко к этому.

— А зачем вы пожаловали? — наконец-то поинтересовалась она.

— Ага, вы уже почти нормально говорите. — Кент выглядел довольным. — Хорошо, что я вовремя приехал и спас вашу несчастную жизнь. — Кент глотнул кофе, который сам же успел приготовить. Рози сидела с видом человека в тяжелом утреннем похмелье. — А куда вы собирались в таком состоянии? — спросил Кент, не отвечая на ее вопрос.