Дождавшись, когда карета отъедет от крыльца, Элли отложила вилку и посмотрела на Эйдеса.

— Ужин закончился, милый. Иди мыть руки и спать.

— Но мама… — закапризничал Эйдес.

— Никаких но, Эйдес. Быстро спать.

— Пап? — мальчик повернулся за поддержкой к отцу.

— Делай как сказала мама.

Наткнувшись на твердый взгляд отца, Эйдес сполз со стула и понурив плечи поплелся наверх. Когда шаги мальчика стихли, Элли повернулась к Перу.

— Если ты хотел высказаться, то нужно было лишь дождаться, пока разойдутся гости и Эйдес отправится спать. Незачем было пугать женихов Ривы и тем более рычать на ребенка.

Пер закрыл глаза и беззвучно выругался в тысячный раз пожалев, что оказался на месте Ройка. Уж лучше бы он перерезал глотку себе, чем оказался здесь.

— Элли, я не хочу ссоры.

— Я еще не начинала сориться, милый, но если ты хочешь…

— Не хочу. Все что я хочу, это положить этому конец. Мы уже месяц торчим здесь, и ничего не изменилось. Никаких намеков на изменения. Эйдес как был малолетним ребенком, так и остается им.

— И что ты предлагаешь? — Элли погасила накатившую злость.

Депрессия и постоянная раздражительность стали ее постоянными спутниками. Она больше остальных устала от этой ситуации, так как заботы о ребенке легли на ее плечи. Но что она могла поделать?

— Надо прекратить сюсюкаться с мальчишкой и попытаться сделать из него мужчину. Завтра же я запишу его на занятия рукопашным боем, верховую езду и владение оружием.

Пер замер, ожидая упреков в жестокости и отсутствии понимания и сочувствия к мальчику, но увидел только бесконечную усталость, промелькнувшую в глазах принцессы.

— Поступай как сочтешь нужным. — Она встала и дежурно поцеловав «мужа» в лоб, пошла наверх проверить, лег ли Эйдес спать.

Прошел еще месяц в упорных тренировках. Эйдес был на седьмом небе от счастья. Пер выл от злости, что ничего не меняется. Рива приуныла. Ее женихи превратились в настоящую проблему. Нужно было что-то решать, и притом быстро иначе вся эта неразбериха грозила перерасти в грандиозный скандал. Элеонора держалась из последних сил. Ей все труднее становилось сдерживать горячий норов Пера, упрямство Ривы и не дать испортить мальчишку окончательно. Она похудела, побледнела и вечная печаль поселилась в ее взоре. Даже соседки обратили на это внимание, когда Элли пригласила кумушек на утренний чай.

— Дорогая, на тебе совсем лица нет. — Пожилая матрона ласково похлопала по руке Элеоноры. — Что происходит?

— Все хорошо, догорая Аделла. Просто я неважно себя чувствую. — Элли вымученно улыбнулась. — Еще чаю?

— Да, пожалуйста. Твой чай выше всяких похвал. Предрекаю скоро слухи о нем и твоих чудесных пирогах дойдут до Эрла и ты удостоишься чести быть приглашенной ко двору.

Элли улыбнулась веселее, придав лицу положенное, восторженное выражение.

— Буду уповать, чтобы ваши слова оказались правдой.

— Так и будет! — Поддержала ее довольно молодая дама из соседнего квартала. — Такая чудесная девушка со столь безупречными манерами будет украшением двора.

— Прошу прощения. Я на минуту. — Элли кивнула женщинам и прошла на кухню.

Схватив полотенце, она закрыла им лицо и завизжала что есть силы, зная, что ее никто не слышит. Немного придя в себя она достала из печи поднос с румяными булочками, переложила на фарфоровое блюдо и с улыбкой вернулась в гостиную. Новое лакомство было встречено восторженными возгласами. Пока дамы кушали угощение, обсуждали ее таланты, Элли глянула в окно и невольно удивилась. Пер вернулся. Причем один без Эйдеса, и гораздо раньше обычного.

— Еще раз прошу простить.

Элли вышла из гостиной и встретила великана у порога.

— Пер, что случилось? Где Эйдес?

— Элли, как хорошо, что ты дома.

Услышав голоса в гостиной он глянул на принцессу.

— У меня гости. Я же говорила тебе вчера.

— Не важно.

Он увлек ее в дальний конец дома.

— Пер где Эйдес? — Элли начинала беспокоиться не на шутку.

— Он в безопасности. Скоро я за ним поеду, но сначала найду Риву. Вот ведь вертихвостка, даже не сказала куда направляется.

— Пер, ты пугаешь меня! — Элли заломила руки. — Что стряслось?

— В городе чума.

Элли пошатнулась. Пер поддержал ее и усадил в кресло, а сам заметался по комнате, как лев в клетке.

— Под любым предлогом выпроводи подруг. Собирай вещи, через три часа покидаем город.

— Откуда ты узнал? Может все это слухи?

— Не слухи Элли. — Пер опустился поле нее на колени и взял ее ледяные руки в свои. — Из достоверных источников я знаю, что в нижнем городе уже умерло от этой проклятой болезни десять человек. Эрл под страхом смерти приказал держать все в строжайшей тайне, но слухи уже просочились. Скоро ворота города закроют навсегда, и если не уедем сегодня, то окажемся в смертельной западне. Так что не теряй времени, возьми самое необходимое, остальное бросай. Справишься без меня?

— Да. — Онемевшими губами прошептала Элли.

— Вот и умница.

Пер встал и быстрым шагом направился к выходу. Элли посидела еще немного, а потом заставила себя встать, вернуться в гостиную и улыбаться, так как будто ничего не произошло. Ей удалось без проблем закруглить встречу, подарив каждой из дам по безделушке и дав в придачу по кульку с булочками. Когда они прощались в холе, Элли умудрилась без истерики вынести их пожелания скорейшего выздоровления и дальнейшего процветания. Когда за последней из них закрылась дверь, Элли вытерла пот со лба и поспешила собрать вещи. Она управилась за час. Сумки давно были в их экипаже. Она даже коней впрягла, а Пер все не возвращался. От беспокойства она не могла найти себе места, а когда у их крыльца с грохотом остановился экипаж, Элеонора была на грани нервного срыва.

Пер и Рива влетели в дом. Эйдеса он нес на руках. Увидев бледную и по дорожному одетую Элеонору, Пер молча передал ей ребенка и они поспешили к экипажу.

Но город покинуть так и не успели. Эрл предвидя панику, успел закрыть ворота, никого не впуская в зараженный город и никого не выпуская. Пришлось возвращаться. В доме, Пер запер ворота, навел охранные заклятья на забор, чтобы хоть как-то сдержать заразу. Рива разожгла костры по периметру сада, пробормотав, что как-то читала о такой мере предосторожности, применявшейся в древности. Элли сидела в детской с Эйдесом и пыталась отвлечь малыша.

К вечеру обычно шумный и веселый город погрузился в угнетающую тишину. Элли выглянула в окно. Ставни всех соседних окон были закрыты, на воротах светились руны, предупреждающие, что дом закрыт для посещений. На улицах горели костры и только стук деревянной палки, да крик глашатого, оповещал жителей города о наступивших страшных временах.

Элли задернула шторы, чтобы не видеть пустых улиц города. Ужинали они в гнетущем молчании. Даже, Эйдес, почувствовав состояние взрослых не болтал, увлеченно рассказывая о том, как прошел его день. Только спросил.

— Пап, мы завтра пойдем к мастеру Торбату?

На что получил лаконичный ответ.

— Нет.

Наконец тягостный ужин закончился, но Пер попросил всех остаться.

— Надо обсудить как жить дальше.

— Пусть Эйдес пойдет спать. — Начала Элли, но Пер жестом прервал ее.

— Пусть останется. Это его сознание. Все это зачем-то важно для него. Наша задача выжить как можно дольше, пока он не решит своей проблемы. Если мы покинем иллюзию раньше, чем Эйдес трансформируется, все то, через что нам удалось пройти, окажется напрасным.

— И что ты хочешь от нас? — Рива выглядела как никогда серьезной.

— Завтра я отправлюсь в город. Как смогу пополню запасы еды, пока это еще возможно. Рива на тебе чистая вода и поддерживай постоянный огонь. Элли, на тебе дом. А я постараюсь сдерживать заразу как можно дольше. В город никому не выходить. Двери никому не открывать и ни с кем не общаться даже через открытое окно. Понятно?