— Ты жалеешь выродка? — Серафим схватил его за грудки и притянул к себе. — Не жалей. Тебе повезло, что я чту закон, иначе бы ты висел рядом с ним.

Он с силой толкнул его к стражникам. Ройк не выдержал и плюнул в лицо хозяина поместья. Тот взревел как раненый буйвол и кинулся на него с кулаками. Ройк не мог защищаться, но ему на помощь пришли королевские стражники. А парни оттащили своего хозяина от места драки.

— Ты такой же выродок. — Орал Серафим. — Все вы маги выродки. Нет, чтобы навсегда покончить с нечистью, вы продолжаете плодить ее.

Стражи подняли Ройка из грязи, куда он упал под ударами разъяренного отца, и быстро затолкали в возок. Ройк был рад нежданной боли, так как боль физическая помогала справиться с болью душевной. А душа не просто болела, она заходилась криком. И одна только мысль билась в голове… Стоило ли спасать мир, если в нем живут такие люди как Серафим?

— Стоило, Ройк, стоило.

Ройк моргнул пару раз отгоняя наваждение, но оно не исчезало. Среди еще двух таких же оборванных и грязных заключенных сидел… Гэрис. И выглядел он не многим лучше него. Волосы спутались, рубашка порвана и сквозь дыры просвечивает худосочное костлявое тело. Руки ноги опутаны кандалами, а в голубых глаза вселенская печаль.

— Скажи, что ты мне снишься.

— И рад бы сказать, но не могу.

— Ладно я дурак, а ты-то как здесь оказался?

— Оказываю тебе моральную поддержку. Разве не видно?

— Э… — Ройк поднес руки к лицу и почесал нос. — Не видно. Лучше б ты оказал эту самую поддержку, когда меня судить будут.

— Тебя не будут судить. Ты уже осужден. Забыл?

— Забыл. — Ройк вспомнил прошедшие месяцы. Надо признать самые счастливые месяцы в его жизни.

Он молчал, думая о своем. Гэрис, тоже молчал, не сводя любопытного взгляда. Двое каторжников застыли заколдованным сном, уставившись бессмысленными взорами в дальний угол возка.

— Как осужденный, я имею право последнего желания?

— Конечно. — Мальчишка кивнул совершенно серьезно.

Ройк опять задумался. Чего бы такого пожелать. Не каждому смертному божество делает такое предложение. Пожелать спасения? Так Гэрис спас бы и так, если бы хотел. Передать что-то для Элеоноры или Эсселина? Он сам этого не хотел. А что до остального…

— Нет у меня последнего желания, если только ты не умеешь воскрешать из мертвых.

— Умею.

— Тогда путь Римми живет. Только подальше отсюда, а еще лучше, если он найдет отца.

— Это три желания, а не одно. — Бог склонил голову на бок и глаза его лукаво блеснули. — И если уж ты так расщедрился, то почему не пожелаешь мальчику быть человеком?

— Не знаю. Если он родился оборотнем, значит такова его судьба. Не вмешайся я, у него был бы крошечный шанс выжить. Ведь до обращения больше недели. За это время многое могло произойти.

— Ты прав, Ройк. — Гэрис встряхнулся. Исчезли кандалы, исчезла грязная одежда. Он опять стал похож на себя прежнего. — Не вмешайся ты, все бы сложилось по-другому. Через два дня в этих краях появится опытный оборотень. Он бы забрал мальчика с собой, отвел к своим и научил жить с этим даром. А тебе не хватило этих самых двух дней чтобы твоя жизнь сложилась по другому. Но ты выбрал свою судьбу тогда, и выбрал сейчас, отдав все три желания ребенку, а не забрав себе.

Гэрис стал медленно исчезать, и Ройк спохватился, что не успеет спросить.

— Почему ты выполнишь три желания, ведь обещал одно.

— За каждую твою смерть по желанию, Ройк. — Донесся голос как бы издалека и Ройк остался один на один со своей судьбой. Точнее не совсем один. С исчезновением Гэриса двое его собратьев по несчастью очнулись и первое, что он от них услышал было.

— Ты кто?

Все, что мог ответить на это Ройк, это расхохотаться.

До Нардагаса они добрались за четыре дня. За это время их компания пополнилась еще тремя бедолагами, и стразу стало тесно, зато тепло. Между собой они не разговаривали, да и о чем говорить обреченным на смерть. Потому и молчали, думая каждый о своем. По прибытии в Нардагас их доставили в городскую, а не королевскую тюрьму и поместили в камеру, сняв оковы со всех кроме Ройка. Заботливый хозяин поместья предупредил стражу, что он маг. Ройк не особо печалился о происшедшем. Бывали времена и хуже. Ему бы только весточку послать Ринальдо. А пока нужно доложиться начальнику тюрьмы по полной программе. Не хватало еще, чтобы люди продолжали умирать вместо него. Звеня браслетами на руках, он подошел к решетке и прижавшись к ней лицом всмотрелся в длинный коридор. Никого. Придется ждать стражника, разносящего еду и переговорить с ним. Сокамерники разбрелись по углам и теперь угрюмо наблюдали друг за другом. Неожиданно один из них заговорил.

— Ты сядь. Не стой. Мы здесь надолго. Так что нет смысла лишний раз надрываться.

— Это вы мне? — Удивился Ройк.

— Тебе, тебе. Садись рядом, соломой поделюсь.

— Я слышал другое. — Встрял еще один. — Эрл приказал казнить по одному из нас каждый день. Так что долго мы тут не задержимся. Максимум на неделю.

И он зашелся злым смехом. Ройк передернул плечами и подсел к первому из говоривших. Признаваться в том, что все их несчастья из-за него он не собирался. Морду набьют, а он сдачи дать не сможет.

— Давно объявили облаву? — Решил он выяснить обстановку.

— Недели две назад.

Ройк вжался спиной в стену. Значить четырнадцать человек уже умерло. Если бы он сразу отправился домой, вместо того, чтобы прохлаждаться в поместье Элеоноры, спаслось бы как минимум семеро.

— А как народ воспринял появление двух новых лун? — На всякий случай задал он давно интересующий его вопрос.

— Как, как. Да никак. — Второй опять расхохотался. — Боги когда-то их взяли, боги вернули. Что нам простым смертным до божьих помыслов. На то есть Владыки и прочие маги, чтобы думать об этом.

Это был камень в его огород. Любой взрослый отличал кандалы для людей, от сделанных специально для магов. Ройк опустил голову. Так он и знал. Простой народ ничего не знает ни о конце света, ни о посланниках Владык. А уж о том, что ему с друзьями пришлось пережить, не знает ни одна живая душа в подлунном мире.

— Не слушай ты его. И не переживай лишнего. — Решил приободрить несчастного мага первый говоривший. — Это он по злобе душевной и от ума недалекого. Не любит вашу братию простой народ.

Ройк удивился, подобному сочувствию и присмотрелся к собеседнику внимательнее. Немолодой, сильный мужчина. Одежда из добротного полотна. Сапоги из хорошей, дорогой кожи. Правда грязный и помятый как все они, так это дело рук стражи, а не дурного нрава. И как только затесался в их милую компанию.

— И не думал, милейший. Отпереживался уже, хватит. А на добром слове спасибо.

— Не за что.

Мужик поерзал, устраиваясь удобнее. Ройк посторонился, давая больше места. Мужчина нахмурился.

— Сиди уж. Места всем хватит. — А потом вдруг добавил. — Ты бы поспал что ли.

— Э… спасибо выспался. Четыре дня спал.

— Оно и видно.

Он хмыкнул и закрыл глаза, вознамерившись спать. Ройк откинулся на стену и уставился в маленькое решетчатое окно под самым потолком. За мутным от грязи стеклом медленно темнело, возвещая о наступлении ночи. Вскоре появился стражник, расставил в коридоре факелы и собрался уходить. Ройк, понимая, что до утра тот не вернется, подошел к решетке.

— Эй, служивый, не подойдешь на два слова.

Стражник обернулся, нахмурился, а увидев его закованные руки медленно подошел.

— Чего тебе? Только учти, если ты о кормежке, то не положено. Что на вас еду переводить напрасно, все равно помрете.

Ройк усилием воли удержал рвущиеся ругательства. Изобразив на лице самое понимающее выражение он согласно закивал.

— Я все понимаю, и не потребую от вас невозможного. Скажите, вы могли бы устроить мне встречу с начальником тюрьмы. Это в ваших же интересах.

— С начальником? — Удивился страж. — С чего ты решил, что начальник захочет говорить с тобой. Ему нет никакого дела до вас оборванцев. С вас хватит и караульного, чтобы вздернуть на виселице.