Через несколько минут я убедилась в том, что на поляне не спрятаны ловушки. Пожиратель печени приходил сюда. И не ушел. Я пнула землю. Начав с края, с опушки леса, я топала по земле вокруг, двигаясь но плотной спирали к центру поляны. Здесь звук изменился.

Сделался гулким. Под землей что-то захоронено.

«Пещера, —промелькнуло в мозгу Пантеры. Ее тянуло в сон, но она все еще сохраняла бодрость. — Его логово, укрытие».

— Да, — пробормотала я.

Я села на корточки и провела рукой по сосновым иголкам, но они не отходили, были намертво приклеены к двери, вмонтированной в землю. Камуфляж.Я откатилась назад, оперлась об одно колено и носок другой ноги. Коричневая дверь сливалась с сосновыми иголками, побитыми дождями и ветрами, выгоревшими на солнце, и выглядела совсем непритязательно: с рельефными вставками и потемневшей медной шарообразной ручкой. Такие двери установлены на входе в дом каждого среднестатистического гражданина. Пот струился по моему затылку и скапливался под плетенным из колец ошейником. Дыхание было ровным, но быстрым.

Я перевесила «бенелли» вперед и зажала в ладони кол. Потянулась к ручке. Сама еще не понимая, что буду делать, окажись дверь закрыта. Нет, не закрыта. Отпереть сразу ее не удалось, как будто она крепилась на петлях. Но потом она плавно отошла назад, а за ней обнаружилась дыра в метр шириной и полтора метра глубиной. В северном направлении от отверстия шел круглый тоннель, похожий на кроличью нору, только шире, достаточно широкий, чтобы человек мог пронырнуть туда.

— Вот черт, — прошептала я. Придется спускаться.

Стены тоннеля были мокрыми, из земляных стенок торчали висящие корни. В нос ударил запах плесени и недавно открытой могилы. В основании тоннеля пол был ровным и прочным, хорошо утоптанным. Потом на земле показались странного вида отпечатки — здесь выродок падал на колени, опирался на кисти рук, взрыхлял землю носками сапог. Я изучила поверхность — отпечатки одинаковые. Следы сапог. Одни и те же. Если у выродка и был слуга, то здесь он явно не проходил. Съеден», —предположила Пантера.

Я втянула воздух, изучая запахи: плесень, сочные корни сосны, вода недалеко, влажная земля и что-то мертвое. Уже давно мертвое. Прямо по курсу. Спрыгнула в тоннель, приземлившись на согнутые ноги, «бенелли» наготове, задержалась в той же позе, дав глазам время привыкнуть к темноте. Насколько я могла видеть, — кроме меня, здесь никого. Перебросила дробовик за спину и зажала в кулаке любимый кинжал. Лезвие почти полметра длиной, хорошо посеребренное, с глубоким желобком для быстрого стока вампирской крови; на рукоятке из лосиного рога резьба, выполненная Эваном, мужем Молли. Разделаюсь с этой тварью на месте, если, конечно, удастся найти его.

Проползая вглубь земли, в темноту, двигаясь по горизонтали тоннеля, я наткнулась на какой-то мешок. Открыла — внутри оказалась одежда — и выпустила наружу запах упыря: затхлое разложение и тот самый запах, с которым он покинул дом Кейти. Возможно, запах безумства и разума. Под мешком плашмя валялись сапоги высотой до колена, похоже на обувь для верховой езды. Дальше на земле остались отпечатки голых ног. Выродок разделся и побежал вперед. Голый. До чего же странно.

Взгляд выхватил что-то белое на фоне всеобщего сумрака. Прямо на меня смотрел череп. Кое-где на костях все еще виднелась прилипшая кожа и клочки рыжих волос. Кости ног и ребра отвалились от ступней и позвоночника и были разбросаны вокруг. Я подняла ближайшую кость. Бедренная. Глубокие следы зубов, хищных клыков отпечатались сверху и снизу. Почти не сомневаюсь, что раньше она принадлежала человеку, служившему выродку. Бросила кость и поползла вперед. В темноту.

Почва стала влажной, свод тоннеля опустился. Ноги теперь по колено утопали в воде. Тоннель резко оборвался, из его потолка торчала цементная труба — окружной водопровод. Я заглянула внутрь: черная вода доходила почти до верха, оставляя лишь немного места для воздуха. Я выдрала корень из стенки тоннеля и просунула его в трубу — дно нащупать не удалось. Брошенный на поверхность воды, он тут же исчез в недрах водопровода. Возглас досады сорвался с губ.

Скользя ногами по полу, полезла по тоннелю обратно. Упырь нашел отличное укрытие на день. Подземный водопровод. Наверняка у него с десяток выходов. Но нырять я ни за какие коврижки не собираюсь. Возможно, ему дышать и не обязательно, а мне еще как надо.

Выбравшись наружу, я уселась на край ямы и свесила ноги внутрь, чтобы отдышаться. Лучшего укрытия на день для вампа не придумаешь: выходов хоть отбавляй, темно, многочисленные пути к отступлению благодаря разветвленной водопроводной системе обеспечены.

Если бы он вернулся туда, где оставил одежду, то, без сомнения, уловил бы мой запах и удрал раньше, чем я смогла бы отреагировать. Если бы даже я выстрелила, как только он показался. Всего один выстрел, и, промахнись я, он тут же набросился бы на меня — и быть мне тогда ужином. Ставить ловушку тоже нет смысла. Он мог вылезти где угодно и, вероятно, припас одежду у каждого входа. Готова поспорить — в этом месте он появлялся часто из-за Эгги и ее семьи.

Я вздохнула, встала и поковыляла обратно к мотоциклу, грязь подсыхала в душном пекле жаркого полдня.

На обратном пути к дому Кейти я гнала по мосту по платной дороге. Грязь на джинсах высохла и сковала ноги. Убранные в хвост и узел волосы растрепались, и теперь пряди развевались на горячем ветру. В желудке весь день урчало от голода.

Перед домом «Девочек Кейти» по-прежнему толпились типы из правоохранительных органов, в полной боевой готовности. Перекрыв улицу патрульными машинами, разбившись на маленькие группки, они, в основном мужчины, хотя было и несколько женщин, что-то обсуждали. «Скорая» и наряды ликвидации чрезвычайных ситуаций уже уехали. Вся местность была опутана желтой лентой. Я оставила мотоцикл на полпути в нашем квартале. С собой совершенно открыто, не пряча, несла дробовик, лицензия у меня имелась. Но «бенелли» — необычное оружие. Оно било на поражение. И, учитывая кровавое преступление, происшедшее здесь, копы так просто не отстанут.

Громила стоял в стороне с легавым в униформе, Джимом Гербертом, и женщиной, одетой просто и без затей, — Джоди Ришо, которая была человеком Кейти в новоорлеанской полиции. Может, ее подруга, хотя вряд ли. Она выглядела замученной, а Джимми — свирепым. Неудивительно.

Но вот Громила… Громила стоял, уперев руки в бока, джинсы с низкой талией плотно облегали его задницу и обрамляли походные ботинки. Футболка заправлена внутрь. Никаких тебе свободно висящих штанов и нарочитой небрежности. Гора мускулов, коротко подстриженные темные волосы. Я вспомнила близнецов и прикинула, сколько лет Громиле. Мысли о нем начали волновать меня, и я пресекла их — любопытство сгубило кошку. Интересоваться любимчиком Лео — довольно глупо, особенно если кровные узы между собой они, кроме всего прочего, крепили и в спальне.

Я подняла руку, чтобы привлечь его внимание. Он перевел взгляд с меня на копов и вопросительно поднял бровь. Я повертела головой в разные стороны, давая ему понять, что желания общаться с полицейскими у меня нет. Показала на задний двор дома Кейти, махнув рукой вверх-вниз, изображая прыжок через забор и приземление у себя дома. Он почти оскалился в улыбке и отрывисто кивнул. Я развернула мотоцикл и поехала в объезд, чтобы не наткнуться на легавых. Надо думать, Громила не потеряется. Все-таки не первый раз. Может быть, даже не второй.Надо будет как-нибудь разобраться с вторжением в мой дом и частную жизнь. Сейчас, например. Пантера, до этого сонно мурлыкавшая, немного насторожилась. Забавно…

Когда я подъехала к дому, Громила уже стоял у входа, прислонившись к железной опоре, поддерживающей нависавший сверху балкон примерно метр высотой. В его позе присутствовала непринужденная легкость и готовность знатока боевых искусств, тем не менее, заметив меня, он скрестил руки, так что мышцы на руках набухли еще сильнее. Очень хорошо.