— Но если другие вампиры женятся на обычных женщинах, почему ты шарахаешься от них, как от чумы? Какие-то комплексы?

— Нет у меня никаких комплексов! — буркнул Йен. — И предрассудков тоже. — Его взгляд словно приклеился к ее длинным ногам. — Я готов признать, что среди смертных встречаются очень привлекательные экземпляры… — Матерь Божья, она закинула ногу на ногу!

— Тогда я не понимаю, почему ты боишься назначить свидание смертной женщине. — Тони пожала плечами.

— Потому Что, имея дело с вампиршей, мне не нужно выдумывать байки насчет того, кто я и чем занимаюсь. Я хочу, чтобы наши отношения с самого начала строились на взаимном доверии.

— И… никаких тайн друг от друга?

— Вот именно. Никаких тайн. И никаких взаимных обвинений. Для смертной женщины было бы нелегко смириться с моим прошлым. Зато вампирша поймет и не станет винить меня за то, что я когда-то делал ради того, чтобы выжить.

— Ты имеешь в виду то, как ты использовал женщин в качестве источника пищи? И секса? — Тони бросила на него неприязненный взгляд.

— Именно это я и имел в виду, когда говорил, что не хочу, чтобы меня судили. — Йен скрипнул зубами. — Да, признаюсь, я пил кровь, когда был голоден… Но я никогда не насиловал женщин!

— Как это? — возмутилась Тони. — Ты не манипулировал ими? Не навязывал им свою волю?

— Я не насильник, если ты это имеешь в виду. — Они свернули на Западную Тридцать четвертую улицу. — Я не виню тебя. Трудно ждать объективности от женщины, едва не ставшей жертвой вампира. Наверное, поэтому ты так болезненно относишься к подобным вещам.

— Я не болезненно отношусь к подобным вещам! — рявкнула Тони. — Просто у меня до сих пор поджилки трясутся, стоит только вспомнить об этом!

— Не нужно путать меня с мятежниками, — поморщился Йен. — Уверяю тебя, стоит мне только проникнуть в сознание женщины, как я тут же чувствую, хочет она меня или нет. И если я пойму, что я ей почему-либо неприятен, то сразу оставлю ее в покое.

— И тебе никогда не приходилось внушать женщине желание, чтобы она упала в твои объятия? — недоверчиво спросила Тони.

— He-а… ни разу, — ухмыльнулся Йен. — Единственное, что мне нужно было сделать, — это внушить ей, что я старше, чем выгляжу.

— Стало быть, ты обманывал их! — прокурорским тоном заявила Тони.

— Да нет же! Это мое чертово лицо обманывало их. Я был взрослым мужчиной — а люди считали меня сопливым мальчишкой. Вот мне и приходилось прибегать к этому способу, чтобы женщины считали меня старше. Впрочем, как ни крути, это был обман. Именно поэтому мне так важно, чтобы в моих отношениях с женщинами с самого начала все было честно.

— А что тебе мешает быть честным со смертной женщиной? — удивилась Тони.

— И как ты себе это представляешь? «Привет! Слушай, я вампир. Может, пообедаем вместе, ты не против?» — Йен хмыкнул.

— Ну, думаю, найдется немало женщин, которые с радостью станут встречаться с тобой, узнав, что ты вампир!

На светофоре загорелся красный свет. Притормозив, Йен повернулся к Тони.

— Думаешь, я мечтаю, чтобы меня любили только за то, что я бессмертный? А тебе было бы приятно сознавать, что тебя отвергли лишь потому, что ты смертная?

— Я… наверное, я была слишком строга к тебе… — запинаясь, пробормотала Тони.

— Милая, я не виню тебя. Бог свидетель, после того нападения ты имеешь право подозревать всех на свете. Ведь ты едва не погибла. Но те, кто напал на тебя, были жестоки еще до того, как перестали быть людьми. Можно превратить человека в вампира. Но смерть не способна сделать из тебя убийцу — им нужно родиться.

— Тогда, значит, ты хороший, да? — прошептала она.

— Во всяком случае, я стараюсь, — очень серьезно ответил Йен.

Их взгляды встретились.

— Чего ты хочешь больше всего на свете? — неожиданно спросила Тони.

Смотреть в ее зеленые глаза… лет эдак сто или двести. Потрясающие глаза! Йен не уставал любоваться ими — только что они горели гневом, а мгновением позже уже искрились смехом или наполнялись сочувствием.

— Я хочу, чтобы меня любили. Любили искренне, таким, какой я есть. И я сам тоже хочу любить. Хочу встретить женщину, которую полюблю всем сердцем… и буду любить вечно. Хочу сходить с ума при одном только взгляде на нее. Хочу восхищаться ею — ее умом, ее телом, ее душой.

— О… — потрясенно выдохнула Тони.

Аромат горячей крови заполнил его ноздри, по всему телу Йена пробежала сладкая, томительная дрожь. Он придвинулся ближе.

— Ты… твои глаза, — прошептала она.

Йен понял, что она имеет в виду. Его глаза покраснели. Все вокруг заволокла багровая пелена. Он осторожно обхватил Тони за шею.

Она не отстранилась. Взгляд Йена скользнул к ее губам, и это было последнее, о чем он успел подумать. А в следующее мгновение он уже целовал ее.

Тони слегка напряглась, но Йен не намерен был отступать. Его губы осторожно скользнули по ее губам. И она отозвалась. Расслабилась, прижалась к Йену, уронила голову ему на плечо. Сердце Йена едва не разорвалось от счастья. Забыв обо всем, он крепко прижал ее к себе.

У них за спиной внезапно кто-то оглушительно засигналил. Оба вздрогнули. Тони, ахнув, отодвинулась. Йен уставился на светофор — и только сейчас обнаружил, что красный свет сменился зеленым. Он резко нажал на газ.

Кровь Христова… что он делает?! Он пытался убедить себя, что легкий флирт никому не повредит. Но… целоваться?!

Он покосился на нее. Побледнев, Тони машинально закрыла ладонью рот.

— С тобой все в порядке?

— Да. Нет.

Йен вдруг заметил, что у нее трясутся руки.

— Прости, — моментально раскаялся он. — Мне не следовало целовать тебя.

— Забудь об этом. — Тони зажмурилась. — Считай, что ничего не было.

Йен долго молчал. Кого она хочет обмануть? Он знал, что будет думать об этом снова и снова.

— В любом случае это ничего не значит, — упрямо продолжала она. — Ты ищешь вампиршу. Я тебе не подхожу. Так что это было… ошибкой.

Внезапно тишина в машине взорвалась тяжелыми аккордами. Тони, вздрогнув, принялась озираться по сторонам. Но музыка и не думала стихать. Хуже всего, что Йен, явно узнав мелодию, принялся подпевать.

— По-моему, это из твоей сумочки, — ухмыльнулся он.

— Ой… точно! Это мой сотовый! — Тони, порывшись в сумке, поспешно сделала звук потише. — Карлос поставил новую мелодию. Наверное, ему нравится Пат Бенатар.

— «Любовь — поле битвы»?

— Это он так шутит, — объяснила она, приложив телефон к уху. — Карлос, ты? Что ты опять сотворил с моим мобильником?!

Йен попытался слушать, но нарастающий рев полицейской сирены заглушил голос Карлоса.

— Не знаю, с чего ты это взял, — скривилась Тони, скосив глаза на Йена. — У нас чисто Деловые отношения.

Они уже были в двух шагах от клуба, и Йен принялся искать глазами место, где припарковаться.

— Ладно, — Тони перешла на шепот. — Потом поговорим. Пока! — Она сунула телефон в сумочку.

— Проблемы? — равнодушно поинтересовался Йен.

— Нет, все в порядке.

— Этот Карлос… он немного странный…

— Ничего удивительного. — Тони пожала плечами. — Он гей.

— Это он тебе сказал? — Йену припомнилась болезненная гримаса на лице Карлоса, когда он вышел из спальни Тони.

— Нет… мы так решили — потому что он так себя ведет.

— Мы — это кто?

— Мы с Сабриной. — В глазах Тони мелькнуло беспокойство. — Это моя соседка по комнате. Она сейчас гостит у родственников.

Тут что-то не так. Йен чувствовал это.

Обнаружив свободное место, он кое-как втиснул туда машину.

— Тони, прежде чем мы войдем, ответь мне на один вопрос. Зачем ты снимаешь комнату?

— Предлагаешь мне жить на улице? — Она отстегнула ремень безопасности.

— Ты сказала, что нанялась охранником, чтобы иметь крышу над головой. Но тогда для чего ты продолжаешь снимать квартиру в городе?

— Да, мне приходится платить за нее, но срок аренды уже подходит к концу. Хорошо оплачиваемая работа, да еще с полным содержанием — это все, что мне нужно в данный момент. Так мне легче выплатить кредит за учебу.