Вынырнув из темноты, перед домом остановился черный «ягуар», и толпа хлынула к нему. Спустя мгновение скрипнула дверь, и на дорожку, прорезав мрак, упал луч света. Женщины, взвизгнув, ринулись к парадному входу.

Из «ягуара» выскочил водитель. Карлос. Растолкав женщин, он выдернул кого-то из толпы, оба юркнули в машину, взвизгнули шины, и машина умчалась. Тони.

Итак, Карлос вырвал ее из лап этой шайки, с легкой досадой подумал Йен, проводив взглядом «ягуар». Интересно, куда они собрались?

Может, ей просто спокойнее в обществе такого же, как она сама, смертного, и к тому же гея? Йен почти не сомневался, что Тони догадалась, как его тянет к ней, — именно это и стало причиной ее поспешного бегства. Но она ахнула, увидев его глаза. Может, ее пугает, что он бессмертный? Скорее всего.

Но ведь она же не оттолкнула его, когда он поцеловал ее. Так что, может быть, не все еще потеряно. Закрыв глаза, Йен попытался представить прильнувшую к нему Тони… как он гладит ее стройные ноги, осторожно просовывает руку под юбку, ласкает гладкие бедра…

Тряхнув головой, Йен с трудом заставил себя вернуться к реальности.

Тони заинтриговала его. Эта женщина представляла собой такую удивительную смесь упорства и неуверенности, душевной силы и тайной боли, которую скрывала от всех. Она напоминала Йену его самого.

Что же все-таки заставило ее пойти на службу к вампирам? Что побудило умную женщину, перед которой открывалось блестящее будущее, охранять покой бессмертных? Он должен это знать. Прошлой ночью, когда Тони спала, Йен телепортировался в ее спальню и спрятал в ее сумочке «жучок». Скоро он выяснит, куда она отправилась с Карлосом.

Вернувшись в спальню, Йен принял душ и переоделся. Избавившись от толпы женщин перед домом, он телепортировался на парковку перед зданием «Роматек индастриз».

Коннор и бровью не повел, когда Йен ворвался в офис службы безопасности — просто молча выключил телевизор.

Дугал с Финеасом, сочувственно вздохнув, дружно уставились на свои башмаки. Холера! Это было куда обиднее, чем пережитое им унижение.

— Пора сделать обход. — Дугал поспешно направился к двери. — Пошли, Финеас.

Возле двери Финеас обернулся.

— Проклятие, эта Корки — настоящая сука! Хочешь, я с ней разберусь?

— Нет. — Йен криво улыбнулся — Но все равно… спасибо.

— Всегда пожалуйста, братишка. — Финеас добродушно пихнул Йена в бок. — Если что, с радостью прикрою твою задницу. — Он исчез за дверью.

Коннор, усевшись за стол, окинул Йена невозмутимым взглядом.

— Держу пари, ты собираешься устроить мне разнос? — буркнул Йен.

— Держу пари, тебе и так уже досталось, — в тон ему ответил Коннор.

— Только не нужно меня жалеть! — отрезал Йен.

Хотя лицо Коннора оставалось по-прежнему бесстрастным, Йен успел заметить веселую искорку, мелькнувшую в его голубых глазах.

— Неужели ты не знал, что Корки нельзя доверять?

— Знал. И предупредил Ванду. Но она мне не поверила.

— Надеюсь, теперь поверила. — Коннор откинулся на спинку стула.

— Угу. — Йен ухмыльнулся, внезапно вспомнив, как накануне Тони сравнила Ванду с разъяренной мартышкой.

— Ничего смешного не вижу. Я слышал, дом Романа осадили две дюжины женщин, готовых вот-вот пойти на приступ.

— Не переживай. Их больше нет. Я обо всем позаботился.

Коннор слегка поднял брови.

— Надеюсь, ты позаботился и прибрать за собой? Или их тела так и валяются на лужайке перед домом?

— Да не убивал я их! — рявкнул Йен. И захлопнул рот, заметив, что Коннор с трудом удерживается от смеха. — Очень смешно! — прорычал он.

С губ Коннора сорвался смешок. Подойдя к Йену, он дружески хлопнул его по спине:

— Эх, парень, и угораздило же тебя заварить такую кашу!

У Йена загорелись уши.

— Все в порядке — смущенно пробормотал он. — Мы немного поговорили, и они спокойно разошлись. Бедные дурочки — едва не превратились в сосульки!

Коннор покачал головой:

— Уму непостижимо! На что только не пойдешь, чтобы обрести любовь!

Йен вздохнул. Это ведь так естественно — хотеть, чтобы тебя любили.

— Дело не в них. Ты заметил, как Кора-Ли во всеуслышание объявила, что я стал старше? Думаю, многие теперь начнут ломать головы, как мне это удалось.

— Сомневаюсь, что кому-то из вампиров взбредет в голову выглядеть постарше, — покачал головой Коннор. — А вот если кто-то сообразит, что изобретенная Романом формула позволяет вампирам бодрствовать днем…

— То догадается, что ее можно использовать как оружие, — подхватил Йен. — Держу пари, мятежники умирают от любопытства — все стараются понять, как это Роману средь бела дня удалось проникнуть в их штаб-квартиру, чтобы вырвать из их лап Ласло. И если они поймут, в чем тут дело, то ни перед чем не остановятся, лишь бы заполучить эликсир.

Коннор задумчиво побарабанил пальцами по столу.

— Скажу Роману, что у нас нет другого выхода, кроме как спрятать эликсир или уничтожить его. И еще… нужно удвоить количество охранников в здании.

— Роман держит формулу в голове, — заметил Йен. — Мы не должны спускать с него глаз.

— Угу. — В голосе Коннора слышалась тревога. — Но если мятежники станут гадать, как это тебе удалось постареть, то их мишенью станешь ты, Йен.

Йен почувствовал, как застрявший в горле ком скатился вниз и камнем лег в желудок. Пока он тут ищет настоящую любовь, мятежники скорее всего уже открыли охоту на него самого.

— Какой в этом смысл? — Увязнув по колено в снегу, Тони уныло разглядывала кирпичную стену футов десяти высотой, окружавшую здание клиники. Парковка для посетителей выходила на улицу, служебная оказалась с торца, а тщательно охраняемый вход — с другой стороны здания. Обойдя территорию по периметру, они оказались возле глухой стены, вдоль которой дрожали на ветру несколько чахлых дубов.

Не дождавшись ответа, Тони обернулась. Карлос исчез.

— Карлос? — Она покрутила головой. — Карлос, ты где?

— Шшш… не так громко.

Сделав несколько шагов в ту сторону, откуда слышался голос, она обнаружила Карлоса — вскарабкавшись на самый верх дуба, он скорчился на ветке, нависшей над кирпичной стеной. Господи… между ним и землей более пяти метров, ужаснулась Тони.

— Карлос, что ты затеял?!

Заметив ее, он спрыгнул и легко приземлился на ноги.

— Как ты это проделал? — ахнула она.

— Скорее уж зачем, — вздохнул Карлос. — Хотел посмотреть, что там, за стеной. Оказывается, внутренние номера — скорее всего это отделения, где лежат пациенты. Другие, похоже, спортзал, кафетерий и бассейн.

— Ты все это разглядел, сидя на дереве?!

— Да, и не только это. На застекленной веранде — кучка пациентов, слоняются группами, курят. С ними охранник. — Карлос зашагал к парковке.

— И как это нам поможет? — Тони бросилась за ним.

— Любая информация может помочь. А теперь слушай — я войду первым. А ты жди здесь. И постарайся держаться вне камер наружного наблюдения.

— Но… — Автоматические двери, пропустив Карлоса, захлопнулись у нее перед носом. — Здорово! А я тут мерзни!

К зданию лечебницы вилась дорожка, вдоль которой тянулись увенчанные снеговыми шапками кусты тиса вперемешку с каменными статуями, похожими на озябших Детей. Сквозь стеклянные двери было хорошо видно все, что происходило в холле. Даже издалека было ясно, что там тепло и уютно, а мягкие кушетки и удобные кресла так и манили зайти. Карлос не соврал — лечебница выглядела вполне прилично.

Вышел Карлос, держа в руке листок бумаги. Тони перехватила его, убедившись, что камер поблизости не наблюдается. Фыркнув, он сунул листок в карман.

— Что это?

— Анкета для приема на работу. Значит, расклад такой — за стойкой сидит секретарша. Слева и справа — запертые двери, ведущие в восточное и западное крыло. Задняя часть холла стеклянная, выходит во внутренний двор. Там тоже есть дверь, но возле нее дежурит охранник.