«Любимая!»

Уже теряя сознание, он почувствовал, как его куда-то тащат. Последнеечто он увидел, прежде чем провалиться в забытье, было окровавленное тело Джареда.

Белый пикап Дилана пробирался сквозь плотную толпу машин, рядом с ним на пассажирском сиденье скорчилась Андреа. Суровое лицо Дилана напоминало маску, только темные глаза от гнева казались почти черными.

— Господи, куда они все едут?! — беспомощно пробормотала Андреа. Она еще не опомнилась от шока — сообщив ей новость, Дилан чуть ли не силой затолкал ее в пикап и сорвался с места, прежде чем она успела хоть слово сказать.

— Каллум и его клан объявили Лайаму войну, — не тратя времени на объяснения, буркнул Дилан. — Лайам отдал приказ, чтобы всех детенышей и тех, кто болен или слаб, перевезли в безопасное место. Но каждой семье придется самой заботиться о своих щенках — ведь Каллуму и его прихлебателям наверняка известно, где они обычно прячутся.

Что означало, что каждой семье, стае или прайду придётся поломать голову, где найти надежное убежище для своих близких. Таких мест насчитывалось немало — хотя оборотни, перейдя к цивилизованному образу жизни, жили тесными общинами, инстинкт защищать подруг и детенышей был еще силен. И у каждой семьи непременно имелось тайное укрытие, где можно было спрятаться и переждать, пока не минует опасность.

— Проклятие… а ты-то где пропадала? — рявкнул Дилан. — Лайам велел, чтобы ты отправилась вместе с Коннором и Ким. И тут появляется Ронан и говорит, что ты заставила его отпустить тебя, потому как тебе, мол, позарез нужно было встретиться с этим фэйри. Правда, Лайам сказал, что он тебя не тронет, но все равно, он чертовски зол на тебя. Кстати, Ронан тоже.

— Ронан не виноват. Мне нужно было поговорить с отцом… с Фионном. Он, кстати, предупредил меня, что за спиной Каллума стоят фэйри. Они хотят завладеть мечом фэйри, я хочу сказать.

Дилан что-то прорычал — было ясно, что он не слишком удивлен.

— Значит, Каллум продал своих, чтобы выслужиться перед фэйри? За это он умрет. — Это было сказано таким тоном, что по спине Андреа пополз холодок. Было понятно, что Каллум уже может считать себя покойником.

— Шон поехал искать Глорию, — с тревогой пробормотала Андреа. — Я знаю несколько мест, где она любит бывать, но не все.

— Это уже не важно. Зато мне известно, где Шон. Или, вернее, где он был.

— Ты знаешь, где он?! Откуда?

— Он мне звонил. Я как раз ехал к нему, когда меня перехватил Лайам. Он велел мне быть под рукой — на тот случай, если придется вытаскивать тебя из страны фэйри.

Сообразив, что проговорился, Дилан тут же замолчал, но Андреа и без того уже поняла, что он обо всем этом думает. Завизжали покрышки — Дилан резко свернул на малолюдную улочку, вдоль которой тянулись заброшенные склады.

— Шон сказал, что он где-то здесь?

— По его словам, он на парковке перед баром, куда часто заходит Глория. Он почувствовал на пустыре ее запах. И обнаружил пятна крови.

К горлу Андреа подкатила тошнота.

— Крови?!

Дилан заметно побледнел. Только сейчас она поняла, как он волнуется за Глорию.

— Не настолько много, чтобы Шон смог понять, что же там произошло.

— Так куда мы едем?

— Нам сюда, — перебил ее Дилан, свернув на парковку.

У двери в бар Андреа заметила знакомый мотоцикл. Дилан покосился на него и тут же резко ударил по тормозам, едва не переехав лежащее на земле тело. Воздух наполнился едким запахом горящих покрышек.

Он не успел еще заглушить двигатель, как Андреа выпрыгнула из грузовичка. Опустившись на колени, она осторожно повернула окровавленную голову и охнула, увидев то, что осталось от Джареда Барнетта.

— Джаред… Проклятие… что тут произошло?

Все тело Джареда было покрыто глубокими ранами — такие отметины могли оставить только острые как бритва когти бастета. Большинство были настолько глубокими, что проглядывали кости. Тело Джареда буквально плавало в крови. В тех местах, где крови не было, кожа уже приобрела синюшный оттенок. Удивительно, но он был еще жив, правда, едва-едва — когда Андреа прижалась ухом к его груди, она с трудом уловила слабые удары сердца.

Застонав, Джаред открыл глаза, но взгляд уже подернулся пеленой.

— Андреа?..

— Что произошло? Ты видел Шона? Кто тебя так? Это он, да?

Джаред судорожно глотнул. Он задыхался.

— Нет… бастеты. Шон… он пытался спасти меня.

— Шон пытался спасти тебя?! Где он сам? И что случилось?

— У… ушел. Его увезли. Меч…

Дилан присел на корточки с другой стороны.

— Что ты сказал насчет меча?

— Меч… — прохрипел Джаред. Веки его опустились, в горле заклокотало.

Андреа окинула взглядом парковку. Повсюду виднелись пятна крови, кое-где она уже успела впитаться в растрескавшийся асфальт. Она принюхалась — судя по всему, тут было еще несколько оборотней. Бастеты, сообразила она — кое-кого из них она видела в баре вместе с Каллумом.

Парковка упиралась в заросший сорняками и высокой травой пустырь. На дне оврага негромко журчал ручей. Кое-где трава была вырвана с корнем, в некоторых местах виднелись глубокие борозды, но других тел не было.

Меча тоже не было видно. Сколько она ни приглядывалась, сколько ни шарила по траве в надежде, что среди сорняков блеснет серебро, меч исчез. Остановившись на краю пустыря, Андреа прислушалась… и внезапно услышала его. То самое, хорошо знакомое жужжание, которое издавал меч, когда она подходила к нему. Оно становилось все громче и громче… наконец Андреа со стоном зажала уши, чтобы не оглохнуть. Покосившись на Дилана, она сообразила, что он ничего не слышит.

Значит, меч где-то тут… он зовет ее. Сцепив зубы, она пошла на этот зов, уже не сомневаясь, что он приведет ее к мечу. И вдруг с удивлением отметила, что в этом жужжании слышится радость.

Опустившись на колени, Андреа принялась лихорадочно раскапывать влажную землю. Она была уже с ног до головы покрыта грязью, когда внезапно пальцы ее наткнулись на что-то твердое. Андреа поспешно отбросила комья земли — и меч издал громкий, торжествующий звук.

Итак, меч тут… но куда, к дьяволу, подевался Шон?!

Земля в том месте, где был зарыт меч, была сплошь пропитана кровью. Кровью Шона, с ужасом поняла Андреа. Кровь уже начала сворачиваться, но когда Андреа коснулась травы, ее пальцы окрасились красным.

Подхватив меч, Андреа бросилась к Дилану, опустилась перед Джаредом и сунула меч ему под нос.

— Что случилось с Шоном? — крикнула она, встряхнув его за плечи: — А ну говори!

— Они попытались завладеть мечом, — просипел Джаред. — Шон сражался как бешеный. Отвлек их…

— Где Шон, я тебя спрашиваю? Кто его увез?

— Не знаю… Не видел…

Андреа положила руку ему на грудь, почувствовала едва заметное биение сердца. И поняла, что спрашивать дальше бесполезно.

— Лежи тихо. Я сейчас позвоню в «Скорую».

— Нет. Не хочу в больницу… там люди… Я там умру.

Скорее всего Джаред был прав, а Андреа не хватило духу спорить с Джаредом. Что ж, по крайней мере она в состоянии помочь ему. Конечно, Джаред был ублюдком… и все равно, он не заслуживает, чтобы умирать вот так, страдая от боли и к тому же в полном одиночестве.

Положив руку ему на грудь, Андреа зажмурилась. И призвала себе на помощь магию.

К несчастью, она и раньше знала, что не обладает большой силой. Мысленным взором она видела, как к ее пальцам от груди Джареда протянулись нити, но, судя по тому, какие они были слабые, спутанные, жизнь в нем едва теплилась. Впрочем, и неудивительно — все тело его представляло собой кровавое месиво из сломанных костей и изорванного когтями мяса.

Когда она пыталась исцелить Эли, Андреа удалось усилить свой дар благодаря магии меча. Вся дрожа, она старательно, как могла, отчистила его от грязи, положила его к себе на колени и другой рукой взялась за рукоятку.

Меч продолжал петь — правда, уже не так громко, как раньше. Внезапно Андреа со всей отчетливостью поняла, что руны, которыми была украшена рукоять, складываются в слова, эхом отдававшиеся у нее в голове. Должно быть, это было заклинание, которое много лет назад произнесла над мечом женщина из рода фэйри… и слова эти говорили о мире.