Через час они закончили. Креил спал под наркозом, и Диггиррен перевез его в палату. Линган и Лао отдыхали. Все Варды плохо переносили передачу дополнительной энергии прямо в нервную структуру своего тела. Это было болезненно, но обычно, пока Хирург оперировал мозг пациента, он не ощущал боли, зато стоило только отключиться, нервная система объявляла забастовку. Диггиррен сделал Лао и Лингану обезболивающее, зная, что еще придется заниматься Строггорном, и подумал о том, насколько вообще допустимо такое обращение со своими телами.
– Линган, а с обычными людьми не бывает необходимости в дополнительной энергии? – спросил Диггиррен. По крайней мере, в своей практике он с таким не сталкивался и решил уточнить.
– Пока не было. Но если придется серьезно изменять психику, уверен – без этого не обойтись. Вообще, нужно стараться избегать таких ситуаций. Ты правильно подумал, что может оказаться – резерв наших тел не безграничен. Я знаю, Креил пытается что-то разработать – типа резервной нервной системы для нас, но пока я не слышал, чтобы был какой-то результат. За мои триста с лишним лет, которые я оперирую, все это порядком меня измучило. Как ты знаешь, я и Лао занимаемся этим только в очень сложных случаях, когда нужен большой опыт. Но я бы с огромным удовольствием никогда вообще этим не занимался. За свою жизнь я уже такого насмотрелся, что нормальный человек только от этого давно бы оказался в сумасшедшем доме. Конечно, хорошо обычным хирургам – они так привыкают к боли своих пациентов, что не задумываются над этим. В мое время, после боя людей просто поили до бесчувствия – вот и весь наркоз, а когда я вспоминаю, как при этом по живому ампутировали конечности… прекрасная работенка для мясника!.. Большинство из пациентов умирало от болевого шока, а вовсе не от ранений.
– Веселенькая у вас была жизнь!
– Правда? – Линган усмехнулся и посмотрел на Диггиррена. – На мое счастье, там я был Князем, а не хирургом… Совсем другое дело – Вард-Хирургия. Чем хуже пациенту – тем хуже тебе самому. Мы не можем не воспринимать их боль, но ведь психическая боль ничуть не лучше физической. А уж если обе сразу!
– Не преувеличивай! В большинстве случаев мы можем прекрасно защищать свой мозг от этого и, конечно, воспринимаем их ощущения, но далеко не в полном объеме.
– Не знаю, как тебе, но мне и «неполного объема» с лихвой хватает. – Линган немного подождал, отдыхая, и продолжил: – Зови-ка Строггорна, хватит ему спать, там работы на много часов.
– Неужели ты думаешь, Линган, что я смог спать под вопли Креила? – Строггорн вошел в операционную, куда увереннее держась на ногах. – Ты даже защиту не поставил. Я думаю – это нарочно, чтобы не дать мне выспаться.
– Кто это о тебе волновался? А защиту не поставил Диггиррен, чтобы иметь возможность разговаривать с Креилом во время операции.
– Конечно, он же ваш любимчик!
– Это правда. – Линган улыбнулся. – И мне, и Лао он как сын, ты хорошо знаешь почему, и если можно как-то облегчить его жизнь – мы всегда это сделаем. Не нужно забывать, что еще ребенком он перенес тяжелейшую операцию на мозге и не одну. Я уверен, что из всех нас у него самая ранимая психика.
– Неужели? – Строггорн ложился на операционный стол. – Конечно, поэтому он перенес смерть Тины без психотравмы.
– Заткнись! – Линган прислушался, но Креил по-прежнему спал и не мог слышать Строггорна. – Все-таки ты порядочная сволочь! Нужно молить бога, что обошлось без психотравмы! Хватит того, что Лао вытащил его из пятнадцатого измерения!
– Из какого? – Строггорн снова сел. – Разве это для Креила возможно?
– Возможно, если разорвать связь с физическим телом и пойти на верную смерть! – Линган был возмущен. – Может быть, для тебя это не слишком сильное проявление чувств…
– Прости, – перебил его Строггорн и снова лег. Он начал снимать блоки, не дожидаясь, когда его об этом попросит Линган. – Мне эмоционалку тоже снимать?
– Снимай-снимай. – Линган собирался заняться Строггорном всерьез.
– И зоны памяти? – совсем тихо спросил тот. – Ты собираешься поиздеваться на полную катушку? Извини, Линган, но это очень похоже на месть. Я бы предпочел обычные пытки. Нет желания попробовать?
– Меня, Строггорн, не так легко вывести из себя, как тебе кажется. Я занимаюсь зондажом много лет и не способен мстить подобным образом. Есть серьезные подозрения на твой счет. Можно сказать – ты провозгласил себя едва ли не Господом Богом, и у нас нет никакой уверенности в том, что ты действовал из лучших побуждений. Зато мы достоверно знаем, что ты умышленно длительное время обманывал всех нас. Кто тебе изготовил эту аппаратуру? Креил. Только до твоего эксперимента он не знал, для чего она нужна. Ну, обо мне и Лао можно не говорить. Мне что, связаться с Дорном и выяснить у Аоллы, была ли она в курсе?
– Бессмысленно, – Строггорн продолжил снимать блоки, поняв, что ему не убедить Советников. – Она ничего не знала.
– Представь себе, я в этом нисколько не сомневался. – Линган подключался на все точки. – Когда-то, может быть, я и хотел тебе отомстить, но сейчас с удовольствием не занимался бы всем этим. Я начинаю. Ты готов?
– Да. – Строггорн снял последние блоки, и все ощутили его боль.
– У тебя повреждения? Не хочешь сказать, чего? – Линган еще ничего не делал и понимал, что эта боль имеет внутренние причины.
– Мне кажется, зоны памяти. – Строггорн знал, что все равно Линган это выяснит.
– У тебя что, неразблокированная психотравма?
– Не знаю. Странница каждый раз ставит блоки в том месте, но стоит их снять и я не могу снова их поставить.
– А снимаешь каждый раз, когда Аолла на Земле? – уточнил Линган, но Строггорн не ответил. – Хорошо. Когда ты спал последний раз? Это же в сны прорывается? Я прав?
– Лучше бы меня допрашивал Лао.
– Не отлынивай, – спокойно сказал Линган.
– Ты прав. Но я сплю, иногда.
– Линг, он врет, – вмешался Лао. – Мне Аолла жаловалась, что даже когда она на Земле – он все равно не спит.
– Ладно, попробуем что-нибудь сделать, – сказал Линган.
– Не думаю, что тебе удастся. Страннице не удалось, а возилась она со мной не один раз. – Строггорн смотрел на сполохи, возникшие на пси-экране.
– Во-первых, я подозреваю, у нас с Лао больший опыт в таких делах, чем у нее, а во-вторых, она всегда спешит, а нам торопиться некуда. – Линган с удивлением понял, что его куда больше волнует психическое здоровье Строггорна, чем его возможная тяга к мировому господству. Осторожно войдя к нему в мозг, он начал зондаж. Вард-Структура, очень мощная, была без повреждений. Линган подумал, что, хотя Строггорн моложе его на двести тридцать семь лет, она почти как у него самого. Вард-Структура уходила в бесконечность, но это Лингана не удивило. Кроме того, никогда в своей жизни он не встречал такой мощной эмоциональной сферы. Недаром Строггорн был прекрасным психологом. В своем мозгу он мог представить и проиграть самые необычные эмоции и в самых невероятных ситуациях, прекрасно поняв мотивы людей. Линган вспомнил, что много лет назад именно это качество едва не отправило Строггорна на тот свет, когда во время операции восстановления памяти Аоллы он воспринял и понял сексуальные эмоции существ с Дорна. Все время, пока Линган перемещался по уровням психики, его преследовала дикая усталость. Сначала ему показалось, что это он сам так устал, но потом понял, что это мозг Строггорна излучает это запредельное утомление, втягивая Вард-Хирурга в свои переживания.
Через четыре часа Линган наконец смог всерьез заняться зонами памяти. До этого он искал скрытые зоны – если бы Строггорн пытался что-то спрятать, он бы разместил их на уровнях Вард-Структуры или эмоциональной сферы. Ничего не найдя, Линган почувствовал облегчение. Он уже давно понял, что даже если бы у Строггорна был злой умысел, провести коррекцию психики, не повредив работу такого нечеловеческого мозга, им бы не удалось. Теперь ему предстояло убедиться, сопоставляя действия Строггорна в различные моменты его жизни и исследуя его побуждения, что тот не представляет и потенциальной опасности в будущем. Это была сложная, монотонная работа. Линган выбирал воспоминание, затем находил ему подобное в прошлом и, сопоставляя, смотрел, как изменилось восприятие событий. Насколько он знал из своего опыта, только такая процедура могла достаточно точно проследить изменение личности в будущее. И все время получался один и тот же ответ, который сначала поразил его, но потом, много раз подтверждаясь, испугал.
