– Тебе удалось добиться запрета на показ ужастиков?

– Не мне, они сами приняли закон, как только увидели корабль дорнцев. Теперь уже и Земля, точнее ее правительства, не хочет проблем с инопланетянами. Это значительно облегчило нашу задачу, – пояснил Строггорн.

– Если бы только это не стоило так дорого Аолле!

– Мне больно голову, вы говорите слишком быстро и я не могу вас понять, – вмешалась Лейла, и они удивленно уставились на нее.

– Будет большая скорость мыслепередачи со временем, – констатировал Линган.

– Черт с ним. Одного не хочу: чтобы она была Вардом! Неужели не хватит нас с Аоллой, чтобы видеть, как она будет мучаться! – Строггорн натянул поводья и ускакал вперед, не желая, чтобы Лейла почувствовала его раздражение.

Строггорн вернулся только через три месяца, хотя в абсолютном времени пробыл всего четыре дня – такова была плата за временную разницу. Он взглянул на сообщения и с удивлением увидел вызов в детскую клинику, поступивший всего несколько часов назад. Строггорн никак не мог понять, зачем он мог понадобиться, тем более все знали, что он в отъезде.

– Соедини меня с детской психиатрической клиникой, – попросил он Машину, переодеваясь. На телекоме возникло лицо врача. Строггорн не знал его, хотя, возможно, они когда-то и сталкивались.

– Слушаю вас. – Экран врача оставался темным. У Строггорна не было никакого желания заниматься маскарадом, он и так четыре дня не снимал маски, которая ему порядком надоела.

– Это я вас слушаю. Я Советник Строггорн ван Шер. Вы вызывали меня.

– А, – сообразил врач. – Это из-за девочки. Вы были вписаны в ее медицинскую карту как возможный врач. Спасибо, мы уже вызвали другого врача.

– Кого? – Строггорна просто заинтересовало, кем могли его заменить.

– Председателя Совета Вардов, Лингана ван Стоила. Он был указан в ее карте как другой возможный врач в сложившейся ситуации.

У Строггорна потемнело в глазах.

– Как ее зовут?

– Девочку? – удивился врач. – Зачем это вам, мы уже отправили ее?

– Я бы хотел услышать ответ на вопрос.

– Честно говоря, я вовсе не уверен, что имею право сообщать вам такого рода информацию. Я уже объяснил вам, что у девочки уже есть врач, и очень хороший. Бессмысленно со мной спорить. Тем более, что случай тяжелый, и Линган просил постараться не допустить огласки.

– Так, хорошо. – Строггорн понял, что врач выполняет строгие инструкции Лингана, и заставлять его нарушать их бессмысленно. – Значит, у вас ее нет?

– Нет. У нас нет в клинике оборудования, на котором мог бы работать Линган. Вы же знаете его размеры?

– Спасибо, доктор, – Строггорн отключился и начал разыскивать Лингана.

– Председатель Совета занят, – бесстрастно сообщила Машина, – он в Большом Операционном зале Дворца Правительства.

Строггорн тут же вышел, на ходу вызывая такси. Он знал, что большей информации от Машины не дождаться.

На двери операционного зала горела предостерегающая надпись, и, что еще больше удивило Строггорна, дверь была заблокирована и он не смог войти. Правда, она тут же открылась, и Креил сам вышел в холл.

– Быстро, не темни, кто там? – спросил Строггорн.

– Уже знаешь? И когда ты только успел? – Креил внимательно вглядывался в него.

– Это Лейла? Я прав? – Строггорн опустился в кресло, у него сразу пропало всякое желание идти в операционный зал.

– Ты извини, мне нужно помогать Лингану, если тебе будет нужна помощь, постучись, я отвлекусь и постараюсь тебе что-нибудь сделать, хорошо? – Креилу совсем не понравилось, как Строггорн побледнел.

– Подожди! Что с ней?

– Мы не знаем. Серьезно ею еще никто не занимался, а когда Линган ее привез, она уже была без сознания. Из детского сада ее отвезли в клинику, вызвали Лингана, и он привез ее сюда. Воспитатель не смог объяснить, что произошло, кто-то из детей что-то ей сказал. Непонятно, откуда такая реакция у такого маленького ребенка? Я пошел.. – Креил исчез в дверях операционной.

Строггорн не смог бы сказать, сколько прошло часов, он просто отключился. Креил, снова вышедший в холл, с беспокойством посмотрел на него.

– Пойдем, Строггорн, нужно решать. Сейчас приедут Диггиррен с Этель.

Строггорн старался не смотреть на операционный купол, он и так прекрасно знал, что там увидит, но то, что Линган был практически раздет, не добавляло оптимизма. Когда Строггорн вошел, тот как раз отключился от пси-кресла и набросил халат.

– Креил, посади его. – Линган кивнул на Строггорна. – Что-то он мне не нравится совсем. Строггорн, нам нужно с тобой посоветоваться.

– Что с ней?

– Туннельная психотравма, очень глубокая – она же совсем маленькая девочка.

– Отчего, Господи!

– Ей сказали, – с расстановкой начал Линган, – что Этель вовсе не ее мать, а ее мать – чудовище, живет на Дорне, ну, и про отца то же самое, с той разницей, что ты на Дорне еще не живешь.

– И какая же сволочь могла это сделать? – спросил Строггорн, и все вздрогнули, настолько отчетливо в его мозгу возникло желание убить этого человека.

– Это ребенок, Строг. Вряд ли его можно будет убить за это и вряд ли он понимал последствия своих действий. Непонятно только, откуда это вообще стало известно? Ну, это потом выясним. Мне нужен твой совет. Что будем делать?

– А что делают детям в таких случаях? – Строггорн никогда не сталкивался с такими травмами у детей.

– Два варианта. Первый радикальный: ей всего четыре года и можно без всяких проблем, часа за три убрать ее личность. Я тебе гарантирую, что в течение года все восстановится и будет нормальный ребенок.

– Но это же будет другой ребенок? С другой психикой? – Строггорн откинулся в кресле. – Линган, ты соображаешь, что говоришь?

– Я как раз соображаю, что говорю – это обычная практика в таких случаях. Неужели лучше, если всю оставшуюся жизнь она проведет в сумасшедшем доме?

– Но где гарантия, что ей опять не скажут об этом?

– Полная гарантия, – Линган опять говорил медленно. Он был вовсе не уверен, что Строггорн хорошо понимает его. – После этого мы изменим девочке имя и отправим ее на воспитание в другую семью. Вряд ли кто-либо узнает о том, что это ваша дочь.

– Значит, ты хочешь лишить меня дочери? – Строггорн смотрел на него.

– Почему? Ты иногда сможешь ее видеть, лучше издали, конечно, нельзя же будет привлекать к ней излишнее внимание.

– Это одно и то же, Линган. – Строггорн почувствовал терпкий вкус во рту: пришла Этель. Диггиррен вошел следом за ней.

– Так кто собирается лишить меня дочери? – Ее глаза зло сверкнули, когда она посмотрела на Лингана.

– Замечательно! Теперь вы наброситесь на меня втроем! Я, между прочим, тоже очень люблю Лейлу и не хочу ей плохого! Но у нее серьезная травма. Она совсем маленькая, мать в этом возрасте для ребенка – все, а тут ей сказали, что это чудовище, и, по сути, это еще и правда! Нет почти никаких шансов, что ее мозг примирится с этой информацией!

– Я тоже считаю, что нужно стирать личность и отдавать девочку в другую семью под другим именем, – вмешался Креил, и все посмотрели на него. – Это, действительно, обычная практика, хотя это всегда тяжело родителям, зато несравненно легче ребенку. Уже через год все знания восстановятся, и она никогда больше не вспомнит о том ужасе, который пережила. Строггорн, давай я все-таки сделаю тебе обезболивание? – предложил Креил. – Линган, по-моему, он меня не слышит.

Строггорн сидел в кресле, совершенно бледный, и только с третьего раза услышал вопрос Креила – он донесся до него словно издалека. Креил подошел и хотел помочь ему раздеться, но Строггорн немного справился с собой и обошлись одним уколом. Он уже достаточно стал воспринимать происходящее, и все немного успокоились.

– Линган, и что, для этого не нужно даже разрешение родителей? – тихо спросила Этель.

– Пока нужно.

– Что значит – пока?

– Теоретически предполагается, что можно лечить ребенка как взрослого. Вы все врачи и понимаете, что уничтожение личности ко взрослому человеку практически никогда не применяется, я уж не знаю, какую нужно иметь патологию, чтобы дошло до этого! – пояснял Линган.