– Креил, а он нас не убьет? – спросил Джон.

– Ему этого никто не позволит. – Креил тоже подошел и, сев в кресло, посмотрел на Строггорна. – Хорошо, давай, я скажу. У тебя может родиться дочь, если ты этого захочешь.

Строггорн переводил взгляд с одного на другого, а потом нахмурился.

– Неужели Аолла забеременела? – Он готов был убить себя, если это было так, но Креил выразился вполне определенно. – Господи! Это теперь мне решать, убить ли собственного ребенка? – Они почувствовали, как Строггорну сразу стало плохо.

– Все-таки все мы становимся очень нервными, когда дело касается нас самих, – констатировал Креил. – Нет, она не забеременела, но это никак не отменяет того факта, что у тебя может быть дочь.

– Сейчас вы прекратите говорить загадками или… – На сей раз Строггорн не шутил, и Джон с Креилом сразу поняли это.

– Ладно, – начал Креил, – уже в прошлый раз, когда делали обследование, мы обратили внимание, что у Аоллы все время уменьшается активность яйцеклеток. То ли ей все-таки очень много лет или регрессии виноваты – во всяком случае, раньше этого не было. По всему, в следующий прилет она почти наверняка уже не сможет иметь детей.

– Я всегда считал, что уже не может, – добавил Строггорн.

– Может, но уже не естественным путем, – пояснил Креил. – Кроме того, Линган как-то проболтался, что у тебя может быть ребенок, только вероятность не большая.

– Вы поставили эксперимент? – совсем тихо спросил Строггорн. – И что?

– Девочка. – Джон Гил, так никогда и не женившийся и не имевший детей, довольно улыбнулся.

– Буду вас убивать. Вы не имели никакого права делать этого без нашего согласия, – спокойно сказал Строггорн, но им стало не по себе от его взгляда.

– А ты не горячись, Строг. – Креил выдержал его взгляд. – Сам посуди: Аолле в любом случае надо на Дорн. Ты бы стал психовать – она бы поняла и началось бы… А в результате ничего не получилось бы. Мы же не могли знать заранее активность яйцеклеток у нее, активность сперматозоидов у тебя, насколько вообще все состыкуется. Искусственное оплодотворение – это дело тонкое. – Креил помолчал, но Строггорн не хотел ничего говорить. – Ты знаешь, когда погибла Тина, Марк, наш сын, очень поддержал меня, правда. Я не знаю, как бы все было без него. Он же тогда жил у меня, успокаивал, все что-то напоминал, какая она была хорошая – его мать, убеждал, что в жизни еще можно чего-то ждать и так далее. Теперь ты. Как там на Дорне?

– Последнее голосование прошло плохо. – Строггорн серьезно посмотрел на Креила. – Не могу вам передать, что ей пришлось пережить ради этого шоу с кораблем! Почти не было перевеса голосов «за». Уш-ш-ш работает вовсю.

– Вот видишь. В любой момент, нужно смотреть правде в глаза, он зажмет ее совсем и у нее не останется выбора – придется принять все его условия. – Креил посмотрел на Строггорна. – Не перебивай. Мне это совсем нелегко говорить, она мне почти сестра. Ты знаешь, еще раз нам ее не спасти, да ее никто теперь и не отпустит на Землю – у нее не будет большинства в Совете. Эта девочка, ваш ребенок, если все получится, будет тебе утешением, если что. Послушай меня, другого шанса иметь тебе от нее детей не будет, я это тебе говорю официально. Не веришь – иди проверяй сам.

Строггорн долго молчал, взвешивая все «за» и «против». Плохо получалось в любом случае.

– Допустим, я соглашусь. Как вы собираетесь вырастить плод?

– Это как раз решено. Ясно, что Аолла не может этого делать – не рожать же ей ребенка на Дорне, а развлекаться с барокамерами с ребенком-эспером – это больше из области теории, – быстро говорил Креил, посмотрев на часы. Строггорн уловил, как во рту возник терпкий вкус.

– Этель? Что-то случилось? – Он прекрасно узнал ее телепатический образ, хотя и не обернулся.

– Не знаю. – Она прошла и села в кресло, слегка поправив длинные каштановые волосы. – Как дела, получилось? – Она вопросительно посмотрела на Креила, и тот кивнул.

– Креил? – спросил Строггорн. – Это ответ на мой вопрос?

– Я рожу твоего ребенка, если ты хочешь. – Этель невозмутимо смотрела на него.

– Первый раз попадаю в ситуацию, где бы люди так нагло решали все за меня, да еще в таком деле. – Строггорн вдруг отчетливо вспомнил Десятимерный операционный зал, черную пантеру и как она сказала: «У тебя будет дочь», а Лао не согласился с ней. – Когда-то, Этель, когда я оперировал тебе мозг…

– Щупальцами? – улыбнулась она.

– Разве ты помнишь мои щупальца? – удивился Строггорн.

– Конечно, я же стояла там, в операционной и видела, как ты мне ставил пси-входы. Весьма мерзкое было зрелище.

– Ты была в астральном теле… – задумчиво сказал Строггорн. – Оно еще и все видит, нужно будет это учесть. Но я не об этом. Странница сказала тогда, что у меня будет дочь.

– Не понимаю тогда, почему столько времени ты морочишь нам голову?! – возмутился Креил.

– Я не морочу. Я только когда увидел Этель, вспомнил об этом. Десять лет все-таки прошло, и меня там совсем другое волновало.

– Так ты хочешь, чтобы я родила твоего ребенка? У меня не было дочери, и я с удовольствием помогу тебе. Я хотела уточнить. Ты же не будешь ее сам воспитывать? Тебя же дома совсем не бывает. Аолла прилетает на Землю раз в пять лет – это вообще не мать.

– Еще одна проблема, – Строггорн снова задумался. – Этель, скажи, а что по этому поводу думает Диг?

– Не волнуйся, с ним я как-нибудь разберусь. У нас трое сыновей, будет им сестренка. Не понимаю, какие здесь проблемы? Вечно вы, Советники, все усложняете! – Она помолчала и пристально посмотрела на Строггорна. – Ни за что не поверю, что ты способен убить собственную дочь. Как ты собираешься жить после этого? – Этель спросила это совершенно спокойно, но все вздрогнули.

– Я согласен. – Строггорн серьезно оглядел всех и вдруг улыбнулся. Все удивленно смотрели на него и только тут сообразили, что никогда не видели, чтобы он улыбался.

Аолла вошла в зал и удивилась, увидев их вместе. Этель с Джоном сразу же исчезли, а Креил и Строггорн переглянулись, вовсе не собираясь ей ничего говорить – действительно, зачем было ее мучить на Дорне ожиданием рождения ребенка, о котором она все равно ничего не знала.

Пошло три месяца. Однажды Диггиррен, рано вернувшись с работы, застал дома Этель. Она смотрела телеком. Он никогда не позволял себе влезать в ее мозг, раз и навсегда решив не делать этого, но в последнее время что-то явно беспокоило ее, о чем она молчала, и он едва сдерживался. Детей не было дома, и Диггиррен решил поговорить с ней.

– Этель, я хотел спросить, что тебя беспокоит?

– Ничего. – Она даже не повернулась от объемной картинки.

– Мы же знаем, что это неправда. Я хочу знать, наконец, в чем дело. – Диггиррен старался не рассердиться. Он всегда стремился не скандалить с Этель, зная, что это в любом случае почувствуют дети-эсперы. – Этель, я прошу тебя посмотреть мне в глаза.

– Ни за что, – она сказала это совершенно невозмутимо. – Скажи еще, что сделаешь это силой, если я откажусь.

Кровь прилила Диггиррену к лицу, и он обессиленно сел в кресло. Иногда во время очередного выяснения отношений, а это случалось не так уж и редко, ему начинало казаться, что Этель вышла за него замуж, только чтобы рассчитаться за убийство.

– Не считай меня столь кровожадной. – Сейчас она явно влезла в его голову и, наконец, решила повернуться к нему лицом. Этель нахмурилась, и это совсем не понравилось Диггиррену. – Ну ладно, я скажу. У меня будет ребенок.

Диггиррен почувствовал, как все закружилось у него в голове, и ему с большим трудом удалось подавить эту карусель. Этель смотрела на него своими красивыми и совсем невинными глазами, и невозможно было поверить, что она способна на такую жестокость.

– Этель, не нужно врать… – Он с трудом заставил себя говорить.

– Я не вру. У меня будет ребенок.

– А я не об этом. Просто я хотел сказать, что ребенок не от меня. Это так?