Чарлз прибыл спустя минут сорок с букетом белых лилий.

— Спасибо, дорогой, — тронутая таким вниманием, сказала Матильда. — Что я такого совершила, чтобы заслужить эту роскошь?

— Об этом я и думаю с той самой минуты, как букет был доставлен домой. Наверное, он от твоего брошенного любовника.

Матильда вытащила приложенную к букету карточку, пожала плечами и посмотрела на Чарлза, который вроде бы не собирался уходить.

— Хочешь прочесть? — спросила она.

— Еще бы.

Матильда немедленно вручила ему открытку и пошла разыскивать вазу. А когда вернулась с трофеем, брат передал ей карточку со словами:

— Загадочное сообщение. Это почерк Фрейзера?

— Понятия не имею.

— Ты собираешься сделать, как он просит?

Она подумала и покачала головой.

— Не уверена. — И снова посмотрела на одну короткую строчку: «Это было не то, что ты думаешь. Приходи в парк в два».

Чарлз взглянул в окно.

— Похоже, сегодня будет особенно жаркий день. Жаль, если он напрасно прождет в такую погоду.

— Мне казалось, он тебе не нравится, — удивилась Матильда.

— Только потому, что ты чувствовала себя с ним несчастной. Но он, очевидно, прилагает все усилия, чтобы исправить ситуацию. Так что, если парень тебе нужен, Тилли, ты можешь поехать и спокойно взять его голыми руками.

Она снова упрямо покачала головой.

— Он приказывает. Я этого не терплю.

Но вазу поставила так, чтобы постоянно видеть цветы, когда поднимает глаза от многочисленных бумаг.

Гордость удерживала Матильду от поездки в парк и встречи с Рэнди. Но вид белых лилий тревожил, и в час дня, не придя ни к какому решению, она позвонила Чарлзу в кабинет и сообщила, что закончила оформлять заказ поставщикам на следующий месяц и хочет отправиться на ланч и не возвращаться пару часов.

— Собираешься все-таки пойти навстречу своему незадачливому поклоннику?

— Нет, совершенно точно нет. Просто хочу развеяться.

— Ладно, я не возражаю. Поступай, как тебе удобнее.

Матильда воодушевилась, схватила ключи от машины и бросилась вниз. Раньше ей всегда хорошо думалось за рулем, так почему бы не применить эту тактику и сейчас? Она выехала из города и направилась на север, потом свернула на боковую дорогу, постоянно следя за циферблатом часов на приборной доске.

За пять минут до назначенного времени началась пыльная буря. Матильда усмехнулась, представляя, как Рэнди стоит у ворот парка в своем деловом костюме, прикрывая нос и рот платком и щуря глаза. Ну и пусть стоит, он это заслужил, мстительно подумала она. В конце концов, всегда может вернуться в машину…

Матильда вернулась в контору, когда буря уже полчаса как стихла, и, успокоенная прогулкой и довольная собой, вошла в свой кабинет. Там находился Чарлз, который метался взад-вперед по тесной комнатенке, как запертый в клетке тигр.

— Где ты была? — набросился он на нее. — Уже половина четвертого!

— Извини, босс, но мне казалось, что сегодня больше нет никаких срочных дел. Я каталась… — Она внимательно посмотрела на него. — Что-то случилось?

— Я беспокоился!

— Почему? Я ведь часто так делала и раньше.

— Да, но после того, как началась буря, сюда влетел твой Рэнди и начал выяснять, где ты. А когда я сказал, то наорал на меня, что я ничего не соображаю, раз разрешаю тебе садиться за руль в такую погоду.

— Готова поспорить, тебе это понравилось.

Чарлз угрюмо кивнул.

— Совершенно верно. Я, конечно, сказал, что это не его дело, но он заявил, что, во-первых, это его дело, а во-вторых, рассказал мне историю вашего знакомства на дороге. После чего сорвался с места и умчался разыскивать тебя. А я тут же вообразил, как ты столкнулась с кем-нибудь в этой пылище.

— Прости, босс, что доставила тебе столько треволнений, но заверяю: я не настолько легкомысленна, как вы оба думаете, и бурю переждала на обочине.

Сделав это заявление, она прошла в дамскую комнату, умылась и заново наложила макияж, уделив ему немало времени и внимания. Если Рэндолф Фрейзер полагает, что она «его дело», то лучше быть во всеоружии. После этого сварила Чарлзу крепкого кофе и с его любимым пончиком принесла в качестве трубки мира.

— Ого! — мгновенно отметил он изменения в ее внешности. — Полная боевая раскраска на случай, если снова появится Фрейзер? А почему бы тебе, Тилли, не позвонить ему и не поставить в известность, что ты в безопасности? Он был вне себя от беспокойства.

Матильда признала правоту его слов, вернулась в свой кабинет и набрала номер «Биомед фармасьютикал». Но секретарша сообщила, что мистера Фрейзера сегодня в офисе не будет. Оставалось только позвонить ему домой. Что она и сделала, но весьма неохотно. И этот номер не отвечал.

Она пожала плечами и вернулась к делам. Но продолжала ждать если не его появления, то хотя бы звонка. К сожалению, Рэнди больше не приходил. И на парковке тоже не поджидал ее.

Только возвращение домой немного уменьшило ее огорчение. Матильду встретила Вельда с Томом и Морин.

— Привет, дорогая, — целуя ее, произнесла мать. — Мне удалось уговорить Берту поехать с Чарли пообедать в городе и пойти в театр. В конце концов она согласилась, что трех нянек должно хватить, чтобы присмотреть за детьми. Отец развлекает Лилиан. Если ты побросаешь мяч с Томми, то мы с Морин займемся обедом.

Позднее Матильда снова попыталась связаться с Рэнди, но с тем же успехом. Она продолжала смутно беспокоиться весь вечер и, уложив детей спать, пошла посидеть с отцом в гостиной. Они лениво перебрасывались словами, но Бартон быстро заметил, что младшей дочери явно не по себе. Тихо бормотал телевизор, но никто не обращал на него ни малейшего внимания. Но когда начались местные новости, Матильда встрепенулась, услышав: «Сегодня днем после окончания бури в университетском парке у пруда был найден в бессознательном состоянии мужчина лет тридцати в дорогом деловом костюме. Рост — шесть футов, волосы темные, глаза карие. Очевидно, он стал жертвой бандитского нападения. При нем не было ни денег, ни документов. Словом, ничего, что помогло бы установить его личность. Пострадавший находится в центральной больнице города, и полиция просит каждого, кто может помочь в его опознании, незамедлительно связаться с ними».

— Тилли, что с тобой? — встревожился Бартон, заметив, как изменилось ее лицо.

— Мне кажется, это может быть один мой знакомый. Он… он мог быть в это время в том месте. Я должна… — Она не договорила, бросилась к телефону и позвонила в полицию. Потом вернулась в гостиную. — Па, полиция хочет, чтобы я приехала в больницу.

— Я поеду с тобой, — поднялся Бартон.

— Нет, ни в коем случае, — твердо заявила Матильда. — Берта сойдет с ума, если вернется и обнаружит, что мы оставили ма одну присматривать за ее чадами. К тому же что может со мной случиться в больнице в присутствии полицейских? Меня же не труп ждут опознавать…

Внезапная мысль, что Рэнди может умереть, не приходя в сознание, заставила ее побледнеть как полотно. Она схватила ключи и выскочила из дому.

Тридцать пять миль до города она проехала за двадцать три минуты, безбожно превысив дозволенную скорость. Ее сжигало беспокойство о Рэнди, лежащем без сознания на больничной койке.

Инспектор, которому было поручено дело, встретил Матильду в приемном покое, представился и повел ее в палату. Она глубоко вдохнула и кивнула полицейскому, что он может отодвинуть ширму. На койке лежал бледный как смерть мужчина, и лицо его было заклеено многочисленными пластырями. На лбу красовался шов пару дюймов длиной. Но это был не Рэнди. Матильда выдохнула долго сдерживаемый воздух.

— Несчастный, — с искренним состраданием произнесла она. — Здорово ему досталось. Он так и не приходил в сознание?

— Приходил ненадолго, но ничего не сказал. Однако врач полагает, что все будет в порядке. Вы узнаете его, мэм?

Она покачала головой.

— Нет, я не знаю его. Извините, инспектор, описание пострадавшего напомнило мне одного знакомого, но, к счастью для него, это не он.