– Нет, что вы! – замахала руками Марта.

– Может, спросить разрешения у вашего супруга?

– Я не танцую! – выпалила Марта.

– Мам, ты прекрасно танцуешь, – улыбнулась Шелби. – Иди. Надо быть смелей.

Пит подал даме руку и повел танцевать.

– Мама сегодня чудесно выглядит, правда? – повернулась Шелби к отцу.

Джордж кивнул. Лицо его было серьезным.

– Пока твоей матери нет, хочу тебе кое-что сказать.

– Да, пап? Джордж откашлялся.

– Мы не глупцы, мы видим, что у вас происходит. Знай: если вы с Линком не помиритесь, ничего нет зазорного в том, чтобы разойтись. Я знаю, мы тебя учили, что брак – это навсегда. Но если Линк плохо с тобой обращается – а я догадываюсь, что это именно так, – ты должна положить этому конец.

Шелби была поражена, что отец затронул эту тему. У нее будто камень с души свалился.

– Пап, не волнуйся, – сказала она, похлопав его по руке. – Я никому не позволю себя третировать: Я вполне готова справиться с этой ситуацией.

– Я знаю, Линк добрый парень, когда этого хочет, – продолжал Джордж. – Но я не мог не обратить внимания на то, как он себя с тобой ведет, когда вы у нас были в Лондоне. Сказать по правде, смотреть было неприятно.

– Я же вам рассказывала, какое у него было детство, – напомнила Шелби. – Временами эти комплексы сильнее его. Та давняя трагедия отражается на всем его поведении. Поэтому я его всегда и прощала.

– Я понимаю, дочка. Но сколько можно искать ему оправдание?

– Ты прав, папа, и я как раз собираюсь что-то со всем этим делать.

– А вот Пит мне показался по-настоящему симпатичным парнем, – заметил Джордж. – Не вижу причин, почему тебе не изменить свою жизнь.

Шелби покраснела.

– Я рада, что ты меня понимаешь.

– Мы оба тебя понимаем, дочка. И не забудь: ты всегда можешь нам позвонить. В любой момент примчимся, если потребуется.

– Пап, я это очень ценю.

Шелби с трудом поборола искушение сообщить старику, что он скоро станет дедушкой. Но она решила, что мама обидится. Будет лучше объявить им обоим сразу. Когда придет время.

Пит привел раскрасневшуюся Марту на место.

– Миссис Чейни, вы прекрасно танцуете, – галантно произнес он.

– Пожалуйста, называй меня Мартой.

– Конечно, Марта. – Он протянул руку Шелби. – Теперь твоя очередь.

– Яне…

– Немедленно вставай, и идем танцевать! – приказал Пит. – Я видел, как ты танцуешь, тебе не отвертеться. Идем же!

– Иди, дочка, – просияла Марта.

По счастливому стечению обстоятельств, едва они вышли на середину зала, диджей переменил пластинку и поставил очень эротичную композицию Брайана Макнайта.

Пит не стал медлить и притянул Шелби к себе.

Она не отстранилась. На время она забыла обо всем и целиком отдалась этому прекрасному ощущению – когда тебя обнимает по-настоящему дорогой тебе человек.

– Линк так и не перезвонил? – спросил он.

– Нет.

– А зачем он тебе вдруг понадобился? Шелби нахмурилась.

– Если тебе так надо это знать – хотела кое-что прояснить.

– Что там прояснять, Шелби? – с досадой воскликнул Пит.

– Ну… мне надо было знать, действительно ли у нас все кончено и он хочет развода.

– Шелби, это не его решение, а твое, – напомнил Пит, нежно прижимая ее к себе.

– Я знаю, – вздохнула она, – но от этого не легче. Иногда я совсем теряюсь. Лучше всего было бы сейчас сесть в самолет и улететь с родителями в Лондон.

– Ты это всегда можешь сделать. Ты независимая женщина. Хотя, конечно, – добавил он, – я буду так по тебе скучать, что, пожалуй, полечу следом.

Она улыбнулась.

– Пит, ты настоящий друг. Я так тебе благодарна!

– Для этого и существуют друзья. – Он еще крепче прижал ее к себе.

Интересно, подумала она, как он отнесется к тому, чтобы стать отцом чужому ребенку.

Мерил Зандак, по обыкновению, появился очень эффектно. На этот раз с ним была не одна броская брюнетка, а сразу две. Они, как два стража-близнеца, льнули к нему с двух сторон.

Джонас освободил для них столик, и к нему сразу же подошла Кэт.

– Мерил! – радостно воскликнула она. – Вот хорошо, что пришли!

– Можно подумать, я мог пропустить такое событие, – запыхтел старик. – Ты моя новая звезда, котенок! Ты очень, очень большой молодец, а поскольку ты еще так молода, у тебя впереди масса лет, пока ты не превратилась в высокомерную зануду.

Кэт хотела сказать: «Вроде вас?» – но вовремя прикусила язык.

– Мне приятно, что вам нравится то, что мы сделали, – вместо этого вежливо произнесла она. – Недели через три, думаю, смогу показать вам черновой монтаж.

Непременно заеду в монтажную студию, – загудел он. – У меня глаз наметанный, знаешь ли.

– Нет, Мерил, – быстро заговорила Кэт, – вы должны дать мне возможность сделать все самой. А потом, если у вас будут замечания, я вас с удовольствием выслушаю.

Мерил картинно закатил глаза.

– Вы только послушайте! Эта девица мне уже условия ставит!

– Угу, – кивнула Кэт. – Имею право.

– Лучше скажи, когда я увижу твой новый сценарий? – грозно спросил Мерил. – Уже заждался.

– Давайте сначала закончим этот проект. Потом и поговорим.

– Ах, вот как? – усмехнулся Мерил. – Это интересно. Насколько я понимаю, ты решила притащить ко мне кучу адвокатов со всем их дерьмом?

– В прошлый раз вы не очень хорошо со мной поступили.

– Но ведь твоя взяла, разве нет?

– Не вашими молитвами. Если бы Ник и Шелби не захотели у меня сниматься, вы бы меня выставили за милую душу.

Мерил захохотал.

– Ты красивая девочка, – сказал он вдруг. – Никогда не думала сниматься?

– Нет, мистер Зи, – твердо заявила Кэт. – Об этом я никогда не думала.

Вечеринка продолжалась. Всем было очень весело.

Аллегра была совсем чокнутая. Линк это давно понял. Вечно на взводе, вечно орет, вечно чем-то недовольна. У этой девицы были неимоверно длинные ноги, аккуратная киска и скверный характер. У них то и дело случались бурные ссоры – неплохая встряска после спокойной Шелби, которая, когда очень сильно злилась, всего лишь переставала разговаривать.

Аллегре было двадцать пять, а Линк готовился отметить сорок третий день рождения. Впрочем, что это за день рождения – без Шелби! Он безумно по ней скучал. В голову то и дело лезла мысль убить Пита. Подвесить подонка за яйца на самом высоком столбе. Пусть покажет, какой из него каскадер!

На Лолу Санчес он тоже злился. Линк почти не сомневался, что она приложила руку к тем скандальным фотографиям. Неужели Фредди прав и она действительно решила с ним расквитаться за то, что он ее трахнул и забыл? Сучка! Да она ему ни за какие коврижки не нужна!

Аллегра порхала по номеру в коротеньком платье от Валентино и босоножках на высоченных каблуках, которые доводили ее рост до ста девяноста. Больше на ней ничего не было, кроме расчетливо размещенных украшений. В их числе имелась бриллиантовая сережка в одном из сосков – больно, зато необычайно сексуально.

– Я кое-что придумала, – заявила Аллегра и склонилась над дорожкой кокаина, так что длинные черные волосы рассыпались по столу. – Сегодня мы с тобой нарушаем все запреты! Готов? – с вызовом спросила она.

– Готов ко всему, что ты мне предложишь, – ответил Линк.

– Класс! – Аллегра с жадностью втянула порошок.

– А то! – согласился Линк, приготовил себе порошок, а потом еще и приложился к виски. Аллегра что-то затевает, и надо взбодриться.

Раха Местрес была шестидесятилетней дамой несколько зловещей внешности, с резкими чертами лица, яркими губами и властными манерами. Одета она была в черные тореадорские штаны, черную кашемировую водолазку и ярко-оранжевую накидку. На запястьях бренчали бесчисленные золотые браслеты. Своей броской внешностью она привлекала всеобщее внимание.

Прием проходил в величественном особняке в стиле тридцатых годов, недавно отреставрированном неким Хорхе Хобимом, миллиардером, который в свое время сам пробил себе дорогу из нищеты. Присутствовали все сколь-нибудь значимые представители латиноамериканской общины плюс кинозвезды, продюсеры и режиссеры, коллекционирующие произведения искусства.