– Уверяю тебя, он очень изменился.

– Это хорошо. Потому что… если ты с ним несчастлива…

– Что тогда, Пит?

– Тогда он будет иметь дело со мной!

Странно, но Шелби приятно было знать, что есть человек, который целиком на ее стороне.

Лола медленно приходила в себя после немалой дозы шампанского, марихуаны – и разврата. Она лежала голой в постели Тони Альвареса в его гостиничных хоромах. Рядом посапывал Тони. Поперек кровати небрежно валялось атласное манто, подбитое белой норкой, поверх которого лежали смятые простыни черного шелка – Тони всегда возил их с собой. Экстравагантный гедонист Тони Альварес!

«Слава богу, сегодня суббота и не надо работать», – подумала Лола, нежно касаясь его спины. Ее пальцы сразу ощутили жар, похоть так и вибрировала под смуглой кожей. Черт, ей никогда не избавиться от наваждения по имени Тони Альварес!

Не одеваясь, Лола встала и проковыляла в ванную. Ну и ночка была! Тони вздумалось обследовать все новые клубы, где тусовались латиноамериканцы. Они посетили три или четыре таких заведения под неотступным оком папарацци, которые множились с каждой минутой. Тайно покидая то или иное заведение через черный ход, чтобы затем потихоньку прошмыгнуть в лимузин и отправиться дальше, они возбуждались все сильней. С лица Тони не сходила вероломная улыбка. Приключения были его стихией.

После того как Лола прямо в машине доставила ему удовольствие, он презентовал ей подвеску в виде желтого бриллианта в десять каратов и заставил надеть на шею.

– Посажу тебя на цепь, крошка, будешь мне служить, – объявил он с хитрой усмешкой. – Всякий раз, надевая, будешь думать обо мне.

Да, угодить ей Тони умел. А она, в свою очередь, знала, как угодить ему.

– А где твоя так называемая невеста? – поинтересовалась Лола, уверенная, что с этой барышней давно покончено.

– В резерве, – ответил Тони, подливая ей шампанского, Все ясно.

Гулянка началась еще по дороге, когда они прямо в машине распили бутылку «Кристалла». Позже Тони приложился к порошку. Лола огорчилась.

– Тони! – взмолилась она. – Ты же знаешь, именно из-за этого я от тебя в прошлый раз ушла!

– Если хочешь быть со мной, принимай меня таким, как есть, – самонадеянно заявил он. – Не бойся, на этот раз им меня не захомутать. У меня телохранитель на телохранителе.

– Но, Тони…

– Лола, цыц! – В его голосе зазвучал металл. – Меня выпустили на поруки. Думаешь, мне снова туда охота?

Однако это лишь придало вечеру больше интриги. Любимый мужчина, наркотики, опасность…

Впрочем, сама Лола старалась держаться в рамках: она давно для себя решила, что ни за что не станет увлекаться наркотиками, ведь они так отражаются на лице! Она наблюдала одну актрису в телесериале: с каждой новой серией лицо у той становилось все более одутловатым и мерзким. Да и вообще, кокаин не для нее, шампанское действует куда лучше.

– Не понимаю, почему тебе мало выпивки? – недоумевала она. – Что за удовольствие в этом порошке или еще какой-нибудь дряни?

– Ты, главное, помни: я очень рад, что ты этого не употребляешь. Иметь дело с бабой-наркоманкой – хуже нет. Особенно такой красоткой.

Весь вечер они протанцевали. Вокруг них собирались толпы людей, глазели, аплодировали. Оба были сильны в латиноамериканских танцах и упивались всеобщим вниманием. И дело было не только в их известности: есть пары, которые невольно притягивают к себе взоры.

Лола знала: надо позвонить Отто и предупредить, что она вернется вместе с Тони. А еще – проинформировать грозную Фей. Потом решила: а ну их к лешему, это ее жизнь, и никто ей не указ.

Кутаясь в один из многочисленных кашемировых халатов Тони, Лола нагнулась к зеркалу и внимательно вгляделась в свое отражение. К счастью, господь наградил ее безупречной смуглой кожей с оливковым отливом, и сегодня она вся светилась. Не нужны ей никакие бриллианты, когда рядом Тони!

От матери Лола унаследовала красоту, от отца – жизнелюбие. Бедняжкам Изабелле и Сельме повезло меньше – обе обладали вполне заурядной внешностью. Она выделялась из всей семьи, хотя, конечно, и наличие опытного персонала, следящего за ее внешностью, тоже сказывалось.

Лола заколола волосы на макушке и вернулась в спальню.

– Тони! – прошептала она, касаясь его голой грудью. – Пора вставать! Уже первый час.

– Ох, солнце мое! – пробормотал он, потягиваясь.

На его груди красовалась курчавая рощица черных волос. Лола ни за что не позволила бы ему обрить грудь, как делают многие актеры в Голливуде. Она обожала тонкую полоску растительности, которая спускалась от пупка вниз, где оканчивалась густыми кудряшками…

– Тони, – снова прошептала она, легонько пробегая пальцами по его животу. – Перестань храпеть! Вставай.

Он открыл один глаз и прищурился на нее.

– Это кто храпит, а? Это не я! – Он открыл второй глаз. – Как ты?

– Отлично, спасибо, – ответила она, проведя языком по его губам.

Он развязал поясок ее халата. Потом протянул руки и стал ласкать соски.

– Как мне их не хватало! – признался он.

Лола тронула его член, который моментально встал по стойке «смирно».

– А мне не хватало его, – низким, грудным голосом подхватила она.

– Отлично, – сказал Тони и ринулся вперед. – Зато теперь мы оба довольны!

Лола мгновенно сбросила халат.

– Детка, а где твой бриллиант?

– На тумбочке.

– Надень! – приказал он.

– Сейчас?

– Ну да.

Лола дотянулась до подвески и надела на шею. Камень, как талисман, свесился между ее грудей.

– Я тебя хочу, малыш! – объявил Тони и притянул ее к себе. – Тебя и твой бриллиант.

Она раскрылась ему навстречу, приглашая туда, где он был полноправный хозяин.

Тони Альварес был ее болезненной привязанностью. Лола знала, что ей от него никогда не излечиться.

Стояло свежее и солнечное нью-йоркское утро. Фредди Крейн был в городе, и Линк решил позвать его с собой на пробежку вокруг Центрального парка. Фредди ругался и отплевывался, но мужественно плелся за ним, поскольку Линк убедил его, что это очень полезно.

– Только если потом мы зайдем в кафе и плотно заправимся, – ворчал Фредди. – Не забывай, я еще живу по калифорнийскому бремени, у меня живот подвело.

– Только о желудке и думаешь, – упрекнул Линк, продолжая ритмичный бег. – Тебе не помешает сбросить несколько фунтов. Вон брюхо отрастил, как беременный.

Оскорбить Фредди было сложно.

– Вы только послушайте нашего красавчика! – буркнул он. – Это тебе надо быть в форме. А у меня работа другая.

– Соглашусь при условии, что ты возьмешь меня в свой следующий фильм, – усмехнулся Линк.

– Можешь не сомневаться! – Фредди смахнул со щеки муху. – Студия требовала Вина Дизла, но я их всех послал. Так что роль твоя.

Фредди прилетел накануне специально за тем, чтобы встретиться с Линком и обсудить новую роль. Хотя это снова был приключенческий боевик, Линк рассудил, что после романтической комедии будет неплохо вернуться к своему испытанному амплуа.

У него пока не было возможности обсудить свои планы с Шелби, но он не сомневался, что они сумеют так утрясти графики, чтобы поменьше разлучаться. В конце концов, работа есть работа, ведь вот она и сама предпочла остаться на съемках, вместо того чтобы лететь к нему в Нью-Йорк. Он как-то забыл, что сам склонил жену к такому решению.

Фредди потребовал завтрак в кафе «Карнеги».

– Мне туда путь заказан, – возразил Линк. – Прохода не будет: автографы, все такое…

– У тебя же охрана, – напомнил Фредди. – И потом, мы в Нью-Йорке, тут никому до тебя дела нет.

– Ага! А ты, часом, не заметил, что на каждом дереве по фотографу сидит?

– А что они могут про тебя написать? – удивился Фредди. – Что ты голубой, потому что бегаешь со мной в паре?

Линк рассмеялся.

– Это что-то новенькое.

– Скажи охране, чтобы ждали нас в кафе, – предложил Фредди. Он совсем выбился из сил и прислонился к дереву.