Сейчас, глядя на Кэт, он вдруг понял, чего себя лишает.

– Послушай, ты чего так перепугался на этих лыжах, а? – вдруг вспомнила Кэт и хихикнула. – Я же тебе сказала: руки не сгибай. Стоило тебе чуть согнуть локти – ты и нырнул. Жаль, ты не видел своей физиономии!

– Я рад, что ты повеселилась. – Джонас натянуто улыбнулся. – Впрочем, я получил не меньшее удовольствие, пока сидел в катере и смотрел на тебя.

– Я классно катаюсь, скажи? – похвалилась она.

– Да, неплохо.

– Да ладно, признайся, классно!

– Согласен, Кэт, ты очень здорово катаешься.

Черт! Надо срочно брать себя в руки, пока не выставил себя полным идиотом. Она сегодня настроена дружелюбно – и вот вам пожалуйста! Он, кажется, влюбился.

– Нам пора возвращаться на яхту, – сказал Джонас, взглянув на часы.

– А как мы туда попадем?

– Думаю, вплавь.

– Ого! У него и чувство юмора имеется! – рассмеялась Кэт.

– А ты думала, что нет?

– Ну… я начинаю узнавать тебя лучше. Ты не такой зануда, как мне сперва казалось.

– Зануда?

– Чему ты удивляешься? Ты же весь в работе, это просто пугает.

– «Весь в работе» – это плохо?

– Пашешь, пашешь – а денег все нет, – поддразнила она.

– Пошли, – резко оборвал он.

– Ну, еще пять минуточек! – взмолилась Кэт. Она перевернулась на живот и, к великому смущению Джонаса, расстегнула лифчик. – Мне тут так хорошо!

– Загорать ты можешь и на яхте, – заметил он, старательно отводя глаза.

– Нет, не могу. Там кругом команда, и мне не улыбается перспектива попасть в объектив какой-нибудь скрытой камеры. Не сомневаюсь, у твоего Зандака они по всей яхте распиханы.

– Ничего подобного.

– Джонас, взгляни правде в глаза. Он старый распутник. А извращенцы все помешаны на скрытых камерах. Кстати, – небрежно добавила она, – он и к актрисам пристает? Или только к режиссерам?

– Откуда мне знать?

– Но ты же знаешь обо всем, что он делает.

– Не обо всем, – поправил Джонас. Поразительно, что у этой девчонки еще и к кинематографу талант. Откуда что берется? Обычная девчонка, живет в свое удовольствие…

– Да ладно, – настаивала Кэт. – Мы же теперь друзья. Можешь мне сказать.

– Да нечего говорить! – разозлился Джонас. – А если бы и было – не стану же я босса продавать.

– Какая преданность! – Она фыркнула. – Думаешь, он тебя не продаст?

Джонас только молча пожал плечами.

– Мог бы, между прочим, меня предупредить о его выходках, – упрекнула Кэт.

– А зачем? Вдруг бы тебе понравилось.

– Ну да, как же! – хмыкнула Кэт. – Нет ничего лучше, чем сосать…

– Хватит! – оборвал ее Джонас и предостерегающим жестом поднял руку.

Она расхохоталась.

– А ты, оказывается, ханжа.

– Вовсе нет. Может, пойдем наконец?

– Если ты настаиваешь… – Она села и застегнула купальник.

Он попробовал не смотреть, но сил не хватило.

– Расскажи мне про этот прием, – попросила Кэт, надевая рубашку. – Кто там будет? Кого мне ублажать?

– Никого ублажать ты не обязана, – заверил он. – Твой талант сам за себя говорит.

– Джонас! – воскликнула Кэт и неожиданно чмокнула его в щеку. – Ничего более приятного я от тебя еще не слышала!

Давать интервью «Вэнити Фэйр» было штукой коварной. Фей уже договорилась о фото на обложку, так что насчет фотографов Лола не волновалась – этот журнал всегда нанимал самых лучших. Но по поводу интервью она нервничала, тем более что Фей в кои-то веки не удалось договориться о согласовании текста перед печатью.

К счастью, репортер оказался мужчиной – мужчины о ней всегда пишут лучше. Женщин, видимо, обуревает зависть, хотя она ничем это не провоцирует, а, напротив, изо всех сил старается быть ласковой и скромной.

Лола пришла на интервью в полной боевой готовности. Красавица, но скромная. Сексуальная, но неприступная. Девушка, вышедшая из низов и благодарная судьбе за каждое мгновение своей феноменальной славы.

Репортер, немолодой статный мужчина, сразу расположил ее к себе, и они приступили к делу.

Фей, как всегда, предупредила, что о Тони говорить не следует.

– А если он затронет эту тему? – спросила Лола. – Что-то же мне надо будет сказать?

– Скажешь, как я тебе объяснила, – строго ответила Фей. – И не забудь: теперь ты замужняя женщина и обсуждать другого мужчину тебе не пристало.

Лола сразу надулась.

– Но пока журнал выйдет из печати, я уже могу быть в разводе.

– К счастью, об этом пока никому не известно.

– Но если я стану говорить о своей любви к Мэтту, а потом разведусь – редакция же разозлится? А времени исправлять текст уже не будет.

– Неважно. Делай вид, что ты счастлива в браке, – уперлась Фей, не желая сворачивать с выбранного курса. – Когда дойдет до развода, тогда и будем разбираться.

Так Лола и поступила. Говорила о своих прежних ролях, о планах на будущее, о Мэтте, о том, как они любят проводить время. «Мы обожаем заказывать пиццу на дом и смотреть кино по видео, – неожиданно для себя поведала Лола. – Мы любим все простое. Родню, близких друзей. Самое большое для нас удовольствие – провести вечер дома».

Слава богу, все закончилось за полтора часа.

– Господи! – жаловалась она по дороге в отель. – Какая каторга! Надо все время улыбаться, внимательно слушать, что он скажет, интересоваться его семьей и делать вид, что тебя это волнует. А на самом деле, встреть я его завтра на улице – даже не вспомню, как его зовут.

– А почему ты думаешь, что обязательно должна что-то строить из себя, когда говоришь с журналистами? – спросила Фей. – Почему не быть собой?

– А ты, Фей, сама попробуй! – рассердилась Лола. – Они же приходят с уже готовым представлением обо мне и о своем будущем материале. Поскольку я привлекательна и знаменита, они заранее считают меня стервой или капризной примадонной. Требуется масса усилий и концентрации, чтобы заставить их думать иначе.

– Ты молодец, Лола.

– Спасибо.

– Попробуй теперь отдохнуть перед вечерним приемом.

– Я так и хотела.

– А поскольку меня там не будет, ты уж позаботься о том, чтобы не ссориться с Мэттом на людях. Там будет полно фотографов.

– Да, Фей, хорошо, Фей, – пропела Лола. Как ей надоело выслушивать одно и то же!

По дороге в номер она столкнулась с парой продюсеров и одним влиятельным режиссером. Это хорошо. Всегда полезно мелькнуть в нужном месте.

Лола вошла в номер в приподнятом настроении, которое вмиг улетучилось, едва она увидела Мэтта на массажном столе посреди комнаты. Он был чуть прикрыт полотенцем, а массажистка в ярко-синем открытом топе больше походила на девушку совсем другой профессии.

– О! – язвительно протянула Лола. – Надеюсь, я не помешала?

– Да нет, все в порядке, – отозвался Мэтт, никак не среагировав на ее шпильку. – Надин снимает мне напряжение в спине.

Не нужно было заглядывать под полотенце, чтобы обнаружить у него впечатляющую эрекцию.

– Я буду в спальне, – объявила Лола. – Полчаса личной жизни!

Она не на шутку разозлилась, что он позвал в номер чужую женщину. Ему ли не знать, что эта девка вполне может работать на какое-нибудь бульварное издание, а он лежит во всей мужской красе. Это просто некрасиво! Да еще вот-вот придут ее стилист с визажистом, чтобы придать ей последний лоск перед вечером, и она хочет свободно походить по номеру в халате. Мэтт просто камнем висел у нее на шее. Как же она вздохнет, когда наконец от него избавится!

Лола решила принять душ, прошла в ванную и с шумом захлопнула за собой дверь. Под струей теплой воды она немного расслабилась. Все печали стали уходить.

Естественно, не прошло и нескольких минут, как она начала думать о Тони. Позвонить снова или не стоит? Нельзя его винить, что он злится, ведь его мужское самолюбие здорово задето. На его месте она бы, наверное, бушевала от ярости и ни за что бы с ним не сказала ни слова. Надо попытаться убедить его, что им лучше быть вместе.