Наконец, последний спуск был осуществлен в сухой каменный коридор высотой 70 сантиметров, который начинался под нартексом Св. Софии и вел в двух противоположных направлениях: один на юго-запад, в сторону Ипподрома, второй на северо-восток, в направлении нынешнего дворца Топкапы. Первый через 50 метров разветвлялся надвое, но вскоре упирался в тупик. Видимо, он был сооружен не для существующего храма, а для его предшественника, сгоревшего в январе 532 года. Другой коридор также раздваивался. Один его рукав, постепенно сужаясь, выводил во двор Топкапы, а второй вел в две обширные камеры площадью 5 м2 с двухметровыми потолками. В каждой из них были обнаружены человеческие кости.

Загадочные кости

Участники изысканий немедленно объявили, что ими найдены могилы святого Антинега (варианты: святого Антигена, святого Антигенета), якобы похороненного в храме Св. Софии в XIII веке, и патриарха Афанасия, якобы нашедшего упокоение там же двумя веками позднее. Византия знала двух патриархов Афанасиев, но ни один из них не был похоронен в храме Св. Софии. По всей видимости, во втором случае имеется в виду патриарх Арсений Авториан. Это был героический человек, скончавшийся в ссылке в 1273 году и до последнего вздоха проклинавший императора Михаила Палеолога за ослепление наследника престола, чьим защитником и покровителем поклялся быть патриарх.

Его непреклонность повлекла за собой лишение сана и вызвала многолетний раскол в византийской церкви, а перезахоронение тела патриарха в 1284 году в главном храме империи было призвано успокоить смуту, которая, впрочем, продлилась еще четверть века. Если найденный скелет действительно принадлежит Арсению, его было бы интересно исследовать с разных точек зрения.

Проблема, однако, в том, что многочисленные паломники писали о нетленном теле патриарха, хранившемся вовсе не в подполе, а в самой церкви, в открытой раке. Что же касается загадочного «Антинега», то здесь, наоборот, речь о чем-то легендарном. Антоний Новгородец в 1200 году писал: «Пришел ангел Господень во церковь (Св. Софии) и сказал (священнику) Анфиногену: «Бог послал меня за душой этого ребенка». И ответил ему святой Анфиноген: «Подожди, пока я вместе с ним закончу эту святую службу. <...> Ангел послушался, остановился и ждал, пока тот окончит службу. Иных гробов, кроме гроба (этого ребенка), во Святой Софии нет». Другой русский пилигрим, Зосима, называет мальчика «Кирик трехлетний».

Византийские гиды, водившие паломников по храму, наверняка показывали им какое-то конкретное место на полу, соответствовавшее «могиле Кирика», и если мы точно знаем, где она была, нам будет гораздо легче локализовать другие предметы и обряды, упоминаемые в отчетах пилигримов. Только для этого нужно было фиксировать в чертеже местоположение находок, а любители подземных приключений на такое неспособны. Скучно им это и незрелищно. Исследованием памятников должны заниматься археологи, а не дайверы или киношники, которым что Афанасий, что Арсений, что Кирик, что Антинег — все едино.

Итак, с точки зрения сенсаций обследование подземелий Св. Софии не оправдало себя. Не было обнаружено и тайных ходов, якобы связывавших храм с далеким дворцом Текфур Сарай или даже Принцевыми островами. Заявление Гюленсоя, что «внизу София еще более потрясающая, чем на поверхности», есть попытка скрыть разочарование. Что ж, поделом.

Сергей Иванов

Рыбы не смогли бы пойти далеко в астрономии. Через толщу воды очень плохо видно. Как и через толщу атмосферы. Но в сравнении с рыбами у нас есть ряд преимуществ, например, способность поднять свои обсерватории над поверхностью нашей «реки»

Если бы атмосфера Земли вдруг перешла в жидкую фазу, оказалось бы, что мы живем на 10-метровой глубине. Большая удача, что сквозь такой толстый слой вещества вообще хоть что-то видно. О том, сколь многого мы не видим, долгое время даже не догадывались из-за ограниченных возможностей человеческого глаза: мы воспринимаем лишь крошечный диапазон электромагнитного излучения с длиной волны от одной трети до двух третей микрона, в который укладываются все известные нам цвета. В этом диапазоне особенно ярко светит Солнце, а атмосфера почти прозрачна.

Но в природе встречаются электромагнитные волны в миллиарды раз длиннее и в триллионы раз короче волн видимого света. И для большей части этого излучения наша атмосфера не прозрачнее бетонной стены. Чтобы увидеть Вселенную во всей красе, нам, как и рыбам, надо выбраться из привычной среды обитания туда, где нечем дышать, но зато и нет препятствий, чтобы смотреть. Или не выбираться самим, а послать туда «глаза»: спутники с телескопами.

Утраченные приоритеты

На сегодня безоговорочное лидерство в области космических обсерваторий принадлежит NASA, но первой солнечной обсерваторией был «Спутник-2», выведенный на орбиту в Советском Союзе 3 ноября 1957 года, который регистрировал излучение в нескольких участках спектра — от жесткого ультрафиолета до мягкого рентгена. Изображений этот примитивный «телескоп» не давал, но тогда для дальнейшего развития космической техники достаточно было просто знать уровень жесткого излучения на орбите. Американцы запустили свои солнечные обсерватории «Пионер-5» и SOLRAD I только в 1960 году. А первая общеастрономическая обсерватория OAO-1 (Orbital Astronomical Observatory) была выведена ими на орбиту 8 апреля 1966 года. Сразу после запуска на ее борту возникли проблемы с электропитанием, и спутник вышел из строя, так и не приступив к наблюдениям. Вторую попытку NASA предприняло лишь в конце 1968 года, уже после того, как стартовал советский спутник «Космос-215», несущий восемь небольших 70-миллиметровых ультрафиолетовых телескопов и детектор рентгеновского излучения. Основной его задачей было изучение горячих звезд спектральных классов O и В, чье излучение по большей части приходится на ультрафиолетовый диапазон. Аппарат был устроен предельно просто: в полете он стабилизировался вращением и потому не мог получать изображения звезд, а лишь измерял их блеск в разных спектральных диапазонах. Этот запуск закрепил приоритет в области космического телескопостроения за Советcким Союзом, но детекторы излучения для этого спутника разрабатывались в Эстонии, что дает ей некоторые основания претендовать на соучастие в этом приоритете. «Космос-215» проработал всего полтора месяца, насколько хватило заряда батарей, после чего СССР на 15 лет утратил интерес к орбитальной астрономии (за исключением исследований Солнца, которыми занимались несколько спутников по программе «Интеркосмос»).

Лишь в 1980-х годах Советский Союз вновь вернулся к орбитальной астрономии. Были запущены обсерватории «Астрон», «Гранат» и «Гамма» для исследований в рентгеновском и гамма-диапазонах, а к станции «Мир» пристыкован астрофизический модуль «Квант» с обсерваторией «Рентген», которая, правда, использовалась довольно мало. С распадом СССР почти все астрономические проекты в космосе были вновь заморожены (за исключением солнечных обсерваторий «Коронас»). 

Экстремальные кванты

Из более чем сотни обсерваторий, запущенных в космос за полвека, большинство вели наблюдения в рентгеновском диапазоне. Рентгеновское излучение испускается веществом с температурой в миллионы градусов. Такое бывает, например, когда газ падает на сверхплотный объект — нейтронную звезду или черную дыру, закручиваясь в диск и разогреваясь динамическим трением. Другой случай — солнечная корона. Здесь магнитные поля, питаемые энергией из глубин светила, нагревают крайне разреженное вещество до миллиона градусов и выше. А иногда на Солнце появляются активные области, рентгеновское излучение которых намного превосходит обычный фоновый уровень. Наконец, встречается и нетепловое, так называемое синхротронное рентгеновское излучение, возникающее, когда поток быстрых электронов попадает в сильное магнитное поле, например, молодой нейтронной звезды, закручивается под его влиянием и начинает тратить энергию на излучение.