Пересказанные выше анекдоты, как нам представляется, объясняются лишь одним, что времена Ито с Мэйдзи кончились, пришло время Ямагаты.
То есть Ямагата предпочел трон императору. Возвеличивая трон, принижай императора. Поэтому-то Тайсё оказался таким некомпетентным и слабым. Человек, нанявший в свое время убийц для устранения политических противников, не погнушался выставить сына Мэйдзи «недостойным отца».
Когда Ёсихито стал императором, Ямагата усилил давление, и нервная система Ёсихито, подорванная перенесенным в детстве менингитом, не выдержала и дала сбой. Поведение Ёсихито резко изменилось. Из несколько эксцентричного, простоватого и добродушного молодого человека он превратился в непредсказуемого, дерзкого и неугомонного бунтаря — прямую противоположность тому, что хотел бы видеть на троне Ямагата. Тайсё сопротивлялся Ямагате и, будучи упрямым и своевольным, продолжал сопротивление даже тогда, когда другой на его месте пошел бы на попятную. Ямагате ничего другого не оставалось, как пустить молву о неразумности и некомпетентности императора, дегенерата, пьяницы, слабохарактерного, недалекого. Ямагата мог себе это позволить, ведь он контролировал армию, полицию, тайную полицию и — что немаловажно — имел собственных людей в преступном сообществе. Кампанию по дискредитации Ёсихито провели грамотно и профессионально, ведь и поныне память о Ёсихито полна всяческих небылиц.
Хватку Ямагаты пытались ослабить многие, в том числе императрица Садако. На стороне Садако стоял клан Сацума, уступивший пальму первенства клану Тёсю и желавший взять реванш. Их успех зависел от императора Тайсё и его способности противостоять манипуляциям и махинациям Ямагаты. Лорд — хранитель Малой печати генерал Ояма Ивао, человек из Сацума, выполнял роль буфера против Ямагаты. Ояма являлся двоюродным братом покойного генерала Сайго. В 1880 г. (еще до Ямагаты) он занимал пост военного министра и пользовался авторитетом в армии и правительстве. Супруга Оямы, христианка, входила в ближний круг вдовствующей императрицы Харуко, а позже и императрицы Садако, настроенных против Ямагаты. В конце 1916 г. престарелый генерал Ояма умер. Хранителем Малой печати стал человек Ямагаты барон Мацухара, выходец из клана Сацума, но всегда стоявший на стороне Ямагаты. После смерти генерала Оямы молодой император оказался один на один с Ямагатой (видимо, именно тогда ослабленная нервная система Ёсихито дала сбой, не справившись с психологическим давлением Ямагаты).
Поведение Ёсихито не всегда являлось таким уж «безрассудным». Иногда под «безрассудством» кое-кто понимал попытки Ёсихито нарушить излишнюю заформализованность придворного протокола. К примеру, на аудиенции с министрами и советниками император мог зачерпнуть из коробки пригоршню сигарет и заявить: «Спасибо за ваши труды. А сейчас, вот, угощайтесь сигаретами!» Такова была натура Ёсихито, он пытался разрядить напряженность подобными обезоруживающими жестами. Иногда, пребывая в соответствующем настроении, император мог запросто позволить себе на аудиенции неожиданно для всех затянуть песенку или продекламировать стишок. Императору нравилось слушать военные гимны в исполнении гвардейцев, наблюдать за игрой в перетягивание каната в саду. Во времена Ито подобное поведение императора окружающие встретили бы смешками одобрения, не более. Во времена Ямагаты оно рассматривалось как верный признак безумия.
Император прекрасно знал о разговорах за его спиной, но сделать ничего не мог. К сентябрю 1918 г. он окончательно замкнулся в себе, переживая глубочайшую депрессию и практически отойдя от дел. В декабре того же года состоялось открытие очередной сессии парламента, где император отсутствовал: его мучили сильные боли в пояснице и ногах. Последние семь лет жизни Ёсихито сопровождались постоянной депрессией. Мэйдзи также страдал депрессией несколько лет перед кончиной. В конце 1919 г. у Тайсё случился первый инсульт. Его речь становится невнятной, слабеет память, начинают отказывать ноги. Императрица Садако перевезла супруга поближе к морю и ухаживала за ним. Супруги редко выезжали в Токио, большую часть времени проводили в Хаяме, Нумадзу или Никко. После смерти Тайсё «вдруг» выяснилось, что он всегда рос болезненным и беспомощным и оставался таким до конца дней своих. Словно и не было детских спортивных игр и активной, жизнерадостной юности, не было и быть не могло никогда!
Тайсё правил семь лет. В 1919 г. он негласно передал бразды правления старшему сыну — восемнадцатилетнему наследному принцу Хирохито, тремя годами позже официально ставшему регентом. В декабре 1925 г. у Ёсихито второй инсульт — он падает без сознания в купальне (гофмейстер Ёсихито, услышав подозрительный звук, врывается в купальню, застает императора на полу и вызывает врачей). В декабре следующего года снова удар, затем воспалительный процесс в легких и смерть. Тайсё встретил смерть в сорок семь лет в своем любимом дворце в Хаяме…
После смерти Тайсё пришла пора новой перегруппировки сил в правящей верхушке вокруг наследного принца Хирохито. Из членов гэнро образца 1870-х гг. одному Ямагате удалось сохранить свое положение. В гэнро активную роль играл и его протеже князь Сайондзи. В конце концов вдовствующей императрице Садако удалось переиграть Ямагату. Садако пережила супруга на двадцать пять лет. Ее влияние усилилось после смерти императрицы Харуко в 1914 г. Позже по причине болезни Ёсихито Садако все активнее принимала на себя заботы о делах императорской семьи.
Садако обладала сильным характером, железной волей и незаурядным умом. Как императрица, а позже вдовствующая императрица, Садако на протяжении четырех десятилетий оставалась у верховной власти. Ее влияние основывалось на двух составляющих. Первое, и самое очевидное, — она являлась родной матерью Хирохито, одного из самых долгоденствующих монархов в истории Японии, страны, где влияние матерей на сыновей трудно переоценить. Ямагата осмелился пойти на прямой конфликт с Садако и проиграл. Садако принадлежала к одному из пяти высших семейств клана Фудзивара. Воспитывалась квакерами, окружила ими себя во дворце. Интересно не то, что большая часть ее ближнего окружения исповедовала христианство, а то, что эти люди не принадлежали к синтоистским и буддийским общинам. Таким образом, ближайшее окружение Садако как бы отгораживало себя от посторонних влияний, придерживаясь иного мировоззрения и жизненной философии.
Бисмарк внушал в свое время Ито: Япония не станет великой без принятия христианского вероучения. Жена и дочь Ито в детстве обучались под руководством японских квакеров. Дочь Ито посещала школу канадской протестантской миссии в Токио. Именно с подачи Ито в 1873 г. Мэйдзи подписал эдикт о веротерпимости, положивший конец пресловутому запрету деятельности христианских миссионеров в Японии. Новая волна миссионеров, главным образом протестантов, проникала в самые разные социальные слои японского общества: торговцев, промышленников, банкиров, преподавателей… К середине XX столетия христианская община в Японии оставалась относительно небольшой — около одного процента населения, однако в этот один процент входили члены правящей японской элиты. Поэтому реальное влияние христиан на положение дел в стране являлось существенно весомее, чем относительные цифры статистики.
В шесть лет Садако пошла в Школу пэров. В этой школе, как нам известно, преподавало много учителей из общины квакеров. Учителям запрещалось вести уроки по основам христианства, и все же дети могли составить собственное мнение об этой религии, исходя из поступков великих женщин христианской Европы, таких как Жанна д’Арк и мать Джорджа Вашингтона. Среди школьных подружек Садако насчитывалось много христианок. Садако особенно сдружилась с Набэсимой Набуко, впоследствии их школьная дружба сыграет важную роль. Женами японских дипломатов высшего и среднего звена зачастую становились христианки. Элис Перри Грю, племянница коммодора Перри и супруга посла США в Японии Джозефа Грю, как мы помним, тоже была близкой школьной подружкой Садако.
