Ранним утром 1 сентября наши беседы, естественно, закончились. Теперь все наше время было отдано войне. То, что мы в это утро с самого раннего часа заняли свои рабочие места, было вызвано не требованиями боевой обстановки, а исключительно желанием находиться в полной готовности к тому момента, когда наши войска войдут в боевое соприкосновение с противником. Мы, конечно, понимали, что пройдет не один час, пока мы получим какую-либо важную информацию из подчиненных нам армий. Эти часы помнят все, кто работал в высших штабах, часы, когда все идет своим чередом и можно лишь ждать, как будут развиваться события.
Любой фронтовик помнит то огромное напряжение перед началом наступления, когда на часах командира взвода стрелка секунда за секундой движется вперед, и, наконец, приходит снимающий все напряжение момент броска в атаку. С этого момента солдата или офицера захватывают впечатления боя, заставляя забыть обо всем остальном. В штабах же – и чем он выше, тем больше – с этого момента начинается время напряженного ожидания. Запросы у подчиненных штабов: «Как обстоят дела?» – справедливо недолюбливаются ими и могут лишь усилить нервозность. Поэтому лучше просто ждать. При этом все давно уже пришли к выводу, что поговорка «плохие вести на крыльях летят» не имеет никакого отношения к военным действиям. Если наступление приостанавливается, штабы обычно отмалчиваются либо ввиду повреждения линий связи, либо потому, что выжидают, пока обстановка изменится и можно будет передать более хорошие известия.
Таким образом, напряжение спадает только тогда, когда поступят первые донесения – независимо от того, плохие или хорошие. До тех пор наш девиз один – «Ждать!». Оправдают ли наши ожидания войска, на подготовку которых мы положили столько сил и труда, но, правда, лишь в очень промежуток времени? Оправдают ли в первую очередь крупные танковые соединения, организация и использование которых представляли собой нечто совершенно новое, надежды, возлагавшиеся на них их создателем, генералом Гудерианом[51], и вместе с ним и всеми нами? Удастся ли немецкому командованию и в особенности командованию группы армий осуществить намеченный оперативный план и добиться полной победы – уничтожить противника еще до выхода на рубеж Вислы и тем самым предотвратить грозящую нам опасность одновременного ведения войны на двух фронтах? Вот вопросы, волновавшие нас в те часы ожидания и неизвестности.
Обстановка перед началом боевых действий
Группа армий «Север» после установления связи между войсками, наносившими удары из Померании и Восточной Пруссии, вынудившими польские войска отступить из Польского коридора, в рамках намеченного ОКХ охватывающего маневра с территории Восточной Пруссии и Силезии, получала возможность осуществить охват фланга противника. Ее войска должны были форсировать Вислу и зайти в тыл главным силам польской армии, расположенным на большой Висленской дуге.
Группе армий «Юг» выпала задача действиями обеих наступающих из Силезии армий (8-я и 10-я) вынудить противника принять бой еще на Висленской дуге и предупредить его отход за линию Висла – Сан. Для этого мы предприняли попытку нанести удар собранными в кулак танковыми соединениями 10-й армии, за которыми с возможной быстротой должны были следовать пехотные дивизии. Они должны были опрокинуть противника, по-видимому сосредоточивающегося вблизи границы, и, опередив его, захватить переправы через Вислу от Демблина до Варшавы. Далее, было крайне важно, чтобы наступающая через Галицию 14-я армия как можно скорее вышла на р. Сан и форсировала ее. Если бы противник намеревался оказать главное сопротивление только за pp. Сан и Висла, то 14-я армия могла бы взломать всю оборону противника по рубежам этих рек ударом с юга и соединиться глубоко в тылу противника с восточным флангом наступающей с севера группы армий «Север». На долю 14-й армии при этом выпала задача создать своим глубоко эшелонированным флангом, выдвинутым в Восточную Словакию, угрозу глубокому флангу польских войск, сосредоточивающихся в районе Кракова, и тем самым исключить возможность длительной обороны Западной Галиции.
Штаб группы армий «Юг» руководил операциями в Польше, в духе этого оперативного замысла. Он все время стремился навязать главным силам польской армии сражение еще до выхода на Вислу и разгромить их. Одновременно, однако, штаб учитывал возможность упреждения противника в случае, если он попытается оказать главное сопротивление только за линией Сан – Висла.
Вместо последовательного описания операций, как ни кажется важным подобное изложение событий этой «молниеносной войны», я хотел бы ограничиться характеристикой в общих чертах ее наиболее значительных моментов. Некоторые из этих событий происходили в одно и то же время, другие – последовательно. Общая картина была такова:
– тяжелые пограничные бои и вслед за ними стремительное преследование разбитого противника силами 14-й армии в Галиции, выход армии к Лембергу[52] и за рубеж реки Сан;
– прорыв 10-й армии к Висле и сражение с попавшим в окружение противником у Радома;
– битва на Бзуре, во время которого силами 8-й и 10-й армий под непосредственным руководством штаба группы армий была разгромлена наиболее крупная группировка противника;
– наступление на Варшаву и, наконец, заключительные бои, явившиеся следствием затягивания переговоров о заключении соглашения между политическими руководителями Германии и СССР, войска которого, между тем, 17 сентября 1939 г. перешли польскую границу и вступили в Восточную Польшу.
Наступление 14-й армии
Ближайшей задачей 14-й армии было окружение крупной польской группировки, развернутой, по нашим сведениям, в Западной Галиции, в районе Кракова. Глубокий охват противника был уже начат силами этой армии, наступавшими из Верхней Силезии через район Мэриш-Острау[53] в направлении на Карпаты.
В то время как VIII армейский корпус (командир – генерал [Эрнст] Буш; 8-я, 28-я пехотные и 5-я танковая дивизии) должен был в качестве ближайшей задачи прорвать сильные укрепленные позиции поляков в восточной части Верхней Силезии с тем, чтобы в дальнейшем нанести удар севернее Вислы на Варшаву, XVII армейский корпус (командир – генерал [Вернер] Киниц; 7-я и 44-я пехотные дивизии) наносил удар из Моравии южнее Вислы на Краков.
Задачей двух других корпусов – XXII танкового корпуса (командир – генерал фон Клейст; 2-я танковая и 4-я легкая дивизии), наносившего удар из пересекающей Западные Карпаты долины Оравы с юга на Краков, и XVIII горнострелкового корпуса (командир – генерал Бейер; 2-я и 3-я горнострелковые дивизии), наносившего удар восточнее Высоких Татр через долину Попрада и Ной-Сандец[54] на Бохню (западнее Та рнува), с целью прорыва и выхода в тыл противнику у Кракова, – был выход во фланг и тыл противнику, который, как предполагалось, сосредотачивался в районе Кракова.
Далее, на восток, через Дукельский перевал, известный еще по ожесточенным боям еще Первой мировой войны, должны были наносить удар словацкие войска, которые ОКХ разрешило использовать в качестве вспомогательных войск. Богатая своими традициями 1-я (баварская) горнострелковая и две резервные дивизии также должны были принять участие в боевых действиях на этом фланге во втором эшелоне.
Первые бои 14-й армии, в частности те, что вел VIII (силезский) армейский корпус за польские пограничные укрепления, сложились для нас довольно тяжело. Но в основном судьба этого пограничного сражения была решена в оперативном отношении охватывающим маневром со стороны Карпат, хотя в подлинном смысле этого слова намеченное окружение группировки противника в районе Кракова не удалось осуществить, т. к. польские войска, осознав грозящую им опасность, оставили Западную Галицию. Но все же главные силы противника были разгромлены уже в этих первых боях, а главным образом – в ходе осуществлявшегося после этих боев стремительного преследования, во время которого XXII танковому корпусу удалось перерезать полякам пути к отступлению. Таким образом, правый фланг армии – [XVIII] горнострелковый и XVII армейский корпуса – продвинулся до окрестностей Лемберга и крепости Прёмзель[55], которые были взяты нашими войсками[56]. В этих боях были уничтожены отступившие в Восточную Галицию польские войска и находившиеся там резервы, за исключением тех частей, что бежали в Румынию. Войска левого фланга армии – [XXII] танковый, VIII армейский корпуса, а также приданный ей штабом группы армий VII армейский корпус – форсировали Сан выше места его впадения в Вислу. В боях против храбро оборонявшегося противника, носивших на некоторых участках ожесточенный характер, были разбиты также остатки частей противника, подходившие частично из Варшавы, частично – из района действий группы армий «Север». В глубоком тылу Висленского фронта восточный фланг группы армий «Север» соединился с войсками нашей группы армий.
