— Нормально. Утечки нет.

— Рулевые? — услышал я вопрос Дорье.

— Вроде в порядке.

— Слава богу, — сказал Хэл. — Осветите его и разверните «Сагу», чтобы мы могли лететь за ним. Круз!

— Здесь, — отозвался я.

— Наверху есть повреждения?

— Не думаю.

— Вы в порядке?

— Да.

Повреждение обнаружил мой язык, оцарапавшись об него. Я сломал зуб и прикусил щеку. Череп был вроде цел, если не считать шишки за ухом. Всё было в порядке. Всё было в порядке, только я не заметил корабль. Что я за впередсмотрящий после этого?

— Не помешало бы немножко побольше внимательности, — бросил Хэл.

Я ничего не ответил, чувствуя себя отвратительно.

— Мы были в облачности, — услышал я голос Дорье в командной рубке.

Хэл фыркнул:

— Всёго лишь перистые облака, не более того.

Это была правда, облачность начала редеть, но коротких промельков ясного неба мне не хватило, чтобы заметить корабль, окутанный тьмой. Я не задремал. Глаза у меня не затуманились, я не отвлекался. Я делал всё, что мог, но этого оказалось мало.

— Мы в командной рубке тоже ничего не видели, — напомнил Дорье Хэлу.

— Не надо его оправдывать, Дорье, — резко бросил Хэл. — Это была его вахта, и во время её мы лишились двух двигателей.

С носа «Саги» ударили два мощных прожектора, прочертили два луча в ночи и быстро уперлись в плывущий впереди корабль. Я смог прочесть название на его борту: «Гиперион».

Мы не нашли его.

Это он нашёл нас.

Под нами «Гиперион», подгоняемый ветром, плыл по небу, точно огромный воздушный кит, вспарывая плавником стабилизатора ледяную высь. Я смотрел в окно командной рубки, как Хэл подводит наш корабль всё ближе. Временами, словно догадавшись о намерениях гарпунера, «Гиперион» нырял и поворачивался; или же, пытаясь испугать нас, он задирал нос вверх, отгоняя нас от своей могучей, выгоревшей на солнце спины. В экипаже у Хэла были опытные моряки, и даже без полного комплекта двигателей они ухитрялись в точности повторять каждое движение «Гипериона». Ночью мы преследовали его на почтительном расстоянии, но теперь наступил рассвет и стало достаточно светло, чтобы попытаться взять его на абордаж.

— Опуститесь пониже, — сказал Хэл своим людям. Подведите меня к нему аккуратно и вплотную, чтобы я смог загарпунить его.

— Он огромный, — заметил я. — Сотен семь футов, должно быть.

— Семь с половиной. И все они скоро будут наши.

С потолка командной рубки Слейтер выдвинул похожую на перископ штурвальную колонку, всю оплетенную пучками кабелей. Пульт управления располагался на уровне груди, весь испещренный всяческими шкалами и рычагами, а на верху колонки находились подвижные медные ручки с резиновыми набалдашниками.

Хэл ухватился за ручки и подал обе вперед. За окном раздался резкий скрежет, и я, взглянув туда, увидел пару механических рук, выдвинувшихся из корабельного корпуса подобно лапкам богомола. Они, когда вытянулись, показались совсем тонкими, но потом я разглядел, что их части соединены между собой тросом в алюмироновой оплетке, который практически невозможно разорвать. На манипуляторах бугрились узлы гибких соединений и массивные амортизаторы, а оканчивались они толстыми петлями из троса и захватами.

— Позвоните Дорье, — велел мне Хэл, — и скажите, что мы готовы к стыковке.

Я взялся за судовой телефон и вызвал стыковочный пост, расположенный почти на самой корме «Сагарматхи». Дорье находился там, и я предполагал, что он управляет точно таким же устройством, готовясь завести линь на корму «Гипериона». Я передал ему слова Хэла и дал отбой, и в этот момент «Сага» вдруг резко прыгнул вперед.

— Смотрите в оба, — сказал Хэл Янгбу и Ангу Джета, стоящим у штурвалов, — этот, внизу, довольно шустрый.

Через окна командной рубки ему были хорошо видны две механические руки, протянувшиеся к «Гипериону». Хэл нажал на спусковые устройства на обеих рукоятях, и захваты на концах рук раздвинулись, нацелившись на швартовые крепительные планки на носу «Гипериона». В этот момент огромный корабль нырнул вниз и дернулся, и механические руки остались висеть в пустоте.

— Ближе, ближе…

Считаные секунды спустя «Сага» опять подкрался к «Гипериону».

— Иди сюда, мой хороший, — бормотал Хэл.

Я видел, как его пальцы стиснули медные рукояти.

— Чуть-чуть левее… Я уже почти там.

Он резко толкнул ручки от себя.

Руки стремительно метнулись вперед, захваты сжались, словно страшные челюсти. Они уцепились за швартовые планки «Гипериона» с левого и правого бортов и впились в них намертво.

— Есть! — воскликнул Хэл. — Сбрасывайте скорость и держитесь покрепче, джентльмены, нам предстоит прокатиться на нем верхом!

Раньше, когда людям удавалось загарпунить кита, их жертва нередко принималась с огромной скоростью таскать их за собой по волнам. То же выходило с «Сагарматхой». Он был привязан к кораблю, в шесть раз превосходившему его размерами, и теперь тот тащил его по студеному небу, кружась и ныряя. Интересно, как быстро укачает мисс Симпкинс…

Механические руки были сильными, но гибкими. Снабженные мощными пружинами, они растягивались и сжимались по мере необходимости, но я понимал, что они рассчитаны еще и на то, чтобы удерживать другой корабль на расстоянии. Стоило «Гипериону» слишком приблизиться, как срабатывали стопоры и предотвращали столкновение. Оставалось только надеяться, что древние швартовые планки «Гипериона» не развалятся.

Зазвонил судовой телефон, и Хэл схватил трубку.

— Отличная работа, Дорье, — произнес он и дал отбой. Потом повернулся ко мне и подмигнул. — Мы поймали его.

— Я не намерен попусту терять время, обманывая вас, — говорил Хэл собравшимся в салоне. — «Сага» серьезно поврежден, и наш план действий меняется. Изначально я намеревался отбуксировать «Гиперион» в какой-нибудь надежный порт и там заявить о своих правах на вознаграждение. Это и в лучшие времена был непростой фокус, а всего с четырьмя двигателями нам не хватит мощности, чтобы безопасно его проделать. Это значит, что всё, что мы хотим получить от «Гипериона», нам придется забирать с него на лету.

После вчерашнего ночного столкновения я помогал определить количество повреждений. Наружный алюмироновый скелет корабля хорошо справился со своей задачей, корпус остался невредим, и оболочка была порвана всего в нескольких местах. Газовые отсеки тоже не пострадали. Но, как и боялся Хэл, кормовой и средний моторные отсеки по левому борту были смяты и висели на изуродованных стойках. Мы сделали всё, что было возможно, чтобы закрепить остатки конструкции, но нужен был сухой док, чтобы Хэл смог починить созданные по специальному заказу двигатели. Хоть я был уверен, что избежать столкновения было невозможно, всё же это я находился на марсовой площадке, когда оно случилось, а в таком случае всегда чувствуешь себя виноватым.

— В первую очередь это деньги, — продолжал Хэл. — Золото, банкноты, драгоценности — вот что мы будем искать. Всё остальное — потом.

— Мы так не договаривались, — возразила Кейт.

— Ситуация изменилась, — ответил Хэл. — Я потерял члена экипажа; нам предстоит дорогостоящий ремонт. — Он поднял руку, пресекая возражения Кейт. — Я знаю, что вы хотели получить чучела. Скорее всего мы не сможем забрать всё. Если они пролезут в люк, мы попытаемся погрузить их. В противном случае они останутся на «Гиперионе». И даже это будет зависеть от погоды и времени. С каждым часом, проведенным здесь, мы все слабеем, особенно вы, непривычные к таким высотам. В данный момент ветер несильный, но, если погода испортится, нам, возможно, придется бросить «Гиперион» ради собственного спасения. Это может быть вопросом жизни и смерти. Все это понимают?