«При выборе супружеской пары, — рекомендовал Гюнтер, — следует избегать не только людей, о наследственной неполноценности которых говорит уже их внешность, но в определённых случаях также их братьев и сестёр, которые внешне кажутся здоровыми. Это, например, братья и сёстры слабоумных, братья, сёстры и дети эпилептиков, шизофреников и лиц, страдающих маниакально-депрессивным психозом. Избегать нужно также психопатов всех типов, истериков, кретинов, слепых и глухих от рождения (но не тех, кто стал слепым или глухим из-за заразной болезни или несчастного случая). Внешне здоровые братья, сёстры и дети наследственно неполноценных людей могут вступать лишь в такие браки, которые будут бездетными. Какие наследственные болезни исключают брак, зависит от требований к будущему потомству.
Желателен обмен свидетельствами не только о здоровье обручённых, но и о наследственных качествах их семей. Было бы большим прогрессом, если бы до государственного постановления о таком обмене в уважающих себя и заботящихся о своём потомстве семьях распространился такой обычай. Попноу даже считает, что обычай был бы лучше, чем закон».
До обычая, слава Богу, дело не дошло.
Впрочем, столько давший нацизму учёный неожиданно оказался не у дел. Сначала карьера Гюнтера стремительно шла вверх, его идея «нордизации» Германии имела огромный успех, но… Гюнтер сделал две непростительные ошибки: сначала оценил качества русского народа, с которым немцам предстояло сражаться по своей расовой шкале, и получилось, что качества эти не менее хороши, чем у нордических немцев (русских Гюнтер тоже относил к ариям), а потом он имел несчастье написать книжку с непритязательным названием «Внебрачные дети с точки зрения науки о наследственности». В ней он пригвоздил внебрачных детей с точки зрения расового анализа, сообщив, что им вообще было лучше не рождаться. Поскольку многие члены НСДАП были как раз этими самыми внебрачными детьми, то книга идеолога расологии Третьего рейха так и не увидела свет ни в 1943, ни в 1944 году — вообще никогда. С этих пор Третий рейх и Ганс Гюнтер разошлись, как в море корабли.
Другим известным идеологом расологии являлся Вальтер Дарре. Именно его труды вызвали бурные эмоции у юного Гиммлера. Именно книжки Дарре он штудировал, осознавая, какую беду несёт в себе еврейская кровь. Дарре был сильно увлечён древней историей. В 1933 году вместе с другим учёным профессором Германом Виртом он устроил большую показательную выставку «Немецкое наследие предков», причём практически все финансовые вопросы по организации выставки Дарре взял на себя. Выставка получилась грандиозной. Монументальной. Внушительной. Увлекавшийся древними корнями ариев Гиммлер не преминул её посетить. С увлажненным взглядом он переходил от экспоната к экспонату, а когда осмотрел всю экспозицию, то обратился к Вирту с предложением возглавить «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков». Вирт, который больше всего на свете мечтал найти прародину древних ариев и прикоснуться руками к бесценному наследию, конечно же, согласился. Вот так, на выставке, где под стёклами на витринах были представлены образцы древне-германского искусства и материальной культуры, и родился институт, вошедший в историю под именем «Аненербе» («Наследие предков»), которому выпала странная судьба — быть то ли символом немецкого возрождения, то ли диагнозом мракобесия и чертовщины.
Но первоначально ни о чём дурном даже и не мечталось! Вирту дали финансирование на очень простое мероприятие: найти древние артефакты, чтобы раз и навсегда доказать миру превосходство нордического гения и древность немецкого народа. Помешанный на Гиперборее и Атлантиде Герман Вирт честно занимался своими исследованиями. Следы «земли предков» он видел везде. Она была для него то Исландией, то Гренландией, то Бретанью, то островом в океане, то вдруг выплывала где-то на юге. Поэтому и исследования Вирта метались по всем материкам. Любую не имеющую точной привязки древность он готов был провозгласить «арийским артефактом» (за что потом и поплатился, приняв подделку за подлинник, и вынужден был оставить свой высокий пост).
Дарре в институте активно продолжал свои исследования по расологии, а его коллега доктор Гаух даже сумел найти пресловутое связующее звено между человеком и обезьяной. По его мнению, эта загадка, мучающая всех приверженцев теории эволюции, решалась просто. Между обезьяной и древними ариями были… недочеловеки. Иными словами — представители низших рас. Гиммлер взял этот чудесный термин на вооружение.
«Многие считают, — яростно объяснял он оппонентам в своей брошюре «СС как антибольшевистская боевая организация», — что этот большевизм, эта борьба недочеловеков, организованная и возглавленная евреями, является чем-то новым в мировой истории… В этом отношении мы считаем необходимым констатировать, что война между людьми и недочеловеками велась на протяжении всех лет существования человека на Земле, что эта борьба против людей, проводимая евреями, является… естественным течением жизни на нашей планете».
Гаух, впрочем, большевиков в виду не имел, он честно считал, что арии произошли от кроманьонцев, а все остальные — от неандертальцев. И никакой загадки на самом деле нет.
В институт набрали штат сотрудников, началась работа. К этой работе тут же активно подключился и «маг» Гиммлера Вилигут. Ведь именно он, а не кто-то иной, мог детально воссоздать в памяти картины далёкого прошлого Земли. Дарре был убеждённым расологом, Вирт — убеждённым атлантологом, а Вилигут, он же Вейстхор, — убеждённым мистиком. Колёса завертелись.
Именно Вилигут, наверно, и внёс во все последующие институтские изыскания магическую подоплёку. Первоначально ведь, кроме поисков прародины предков, археологических и этнографических изысканий и изучения рунистики, ничего более и не предполагалось. Но Вилигут стал «вспоминать». Его наследственная память (а где эта память? В крови, конечно! По теории «памяти крови» очень в тему!) простиралась в такие глубины, о которых простому смертному ничего не известно. Первые воспоминания этого мистика начинались за 228 000 лет до нашей эры. Он уверял Гиммлера, что тогда на небе сияло три солнца. А на Земле жили гиганты, карлики и другие, совершенно мифические, существа. Поскольку свидетелей этого времени, кроме Вейстхора, не осталось, то Гиммлер слушал его внимательно. Но «память крови» не много сохранила о столь отдалённом прошлом. Только общие очертания. А вот период в 78 000 лет до нашей эры был для мага населён уже вполне реальными людьми и ознаменован вполне реальными событиями. В это достославное время предки Вейстхора Адлер-Вилиготен заложили древний город Гоцлар. А 14 500 лет до нашей эры благодаря им была утверждена религия Криста (противника бога Вотана), которому население тогда и стало поклоняться. К сожалению, 11 600 лет назад победило вероучение вотанистов, пророк Криста Бальдур-Крестос был распят, воскрес и ушёл учить своему слову народы Азии. В 120 году нашей эры вотанисты разрушили храм в Гоцларе, но спустя некоторое время сторонникам старой ирминистической религии удалось построить новый — в Экстерштайне. Этот храм просуществовал до 460 года, когда окончательно был разрушен вотанистами; в девятом веке нашей эры его захватил Шарлемань. Вилиготосы были мудрыми королями, они происходили от сил воздуха и сил воды, мифических богов древнейшего мира. Вся их история связана с землями Бунгерланда — это район Австрии, где теперь расположена Вена. Во времена преследования франками предкам Вейстхора удалось бежать сначала на острова в Балтийском море, а затем в Литву, там они основали город Вильну. Но и в Вильне его предков настигли окаянные вотанисты, так что семья переехала в Венгрию в 1242 году. Среди его предков были такие выдающиеся исторические личности, как Армин Черускер и Виггукинд. Рассказывая Гиммлеру о далёком прошлом, Вейстхор делал это так тонко, что рейхсфюрер даже не подумал ни разу, что имеет дело с не вполне здоровым человеком. Гиммлер… требовал от своего нового института поисков следов тех городов и реликвий, о которых упоминал Вилигут! Гиммлер мечтал получить корону славных предков Вейстхора, которая хранится в Гоцларе, и меч, лежащий под могильной плитой в Стейнамангере. Однако, даже зная, что реликвии находятся где-то в районе Вены, Вилигут ничем помочь не мог. Эти сведения о месте захоронения «память крови» не сохранила…
