— Автоматическая система загрузки программ, АСЗП, сама подбирает соответствующие индивидуальные базы для сверхбыстрых вычислений и исследований. — Пальцы Роббинса двинулись по клавиатуре, и на мониторе возник один из кадров, сделанных группой Коллинза в клубе — изображение человека, которого Стрелок идентифицировал как Фарбо.

— Спасибо, что упростили нашу задачу, доктор, — сказал Джек, глядя на снимок. — Предположим, это действительно Француз. Значит, Риз работал на него или на того, чьи распоряжения выполняет Фарбо, и им известны все наши планы. Стало быть, или он сам, или его шефы, или те ребята, которые стреляли в него возле клуба, вот-вот снова возникнут на нашем пути.

Джек внимательно просматривал файлы, мелькавшие перед глазами. Они с Эвереттом, Райаном и Роббинсом дотошно изучали каждый жесткий диск, каждую кроху информации, способную вывести на Фарбо и его заказчиков. По всему миру производители компьютеров использовали одни и те же детали; некоторую часть высокотехнологичного оборудования и чипов поставляли АНБ и ЦРУ. Таким образом открывался «потайной ход» практически в каждую компьютерную систему всех организаций и всех правительств, всех университетов и научно-исследовательских центров. «Европа» могла активировать этих глубоко внедренных «шпионов», извлекать нужную информацию, а по окончании операции искусно заметать следы.

Команде без труда удалось выяснить, что после службы во французской армии Фарбо открыл собственную антикварную лавку. По-видимому, в ту пору он и пристрастился к драгоценным вещицам. У него были счета на Каймановых островах и депозиты в Швейцарии, однако суммы оказались на удивление небольшими. Тут Роббинсу на ум пришла любопытная мысль.

— А если ему платят не деньгами?

— Антиквариатом и драгоценностями? — предположил Эверетт.

— Почему бы и нет? Драгоценности безопаснее денег, их гораздо проще сбыть или спрятать. К тому же тогда становится понятно, откуда у него такой интерес к нашей группе.

— Допустим. Что нам это дает? — произнес Джек.

— Ничего. Просто объясняет, почему мы не можем напасть на след его заказчиков, — сказал Райан.

Джек встал, потянулся, подошел к стеклу и взглянул на бездействующие сейчас руки-манипуляторы.

— Доктор… — проговорил он, не сводя глаз с системы, — а можно еще раз просмотреть его личное дело? Не работал ли Фарбо в американском посольстве или консульстве?

— Да, конечно. Секундочку — Роббинс ввел команду. — Программа работает.

— «Европа», — обратился Джек к системе.

«Да, майор Коллинз», — возникла на экране синяя строчка.

— Личное дело полковника Анри Фарбо. Вопрос: выполнял ли он, будучи офицером французской армии, служебные задания в США?

Все смотрели на экран. На нем пока не появлялось никаких сведений.

— Это было бы слишком просто, Джек, — сказал Эверетт.

— Попробовать стоит. — Роббинс взглянул на Эверетта. — Уверенные, что подобная информация тщательно скрывается, мы могли банально ее проморгать.

Монитор мигнул.

«За период 2002–2005 гг. пять секретных визитов. Вскрыты при изучении ФБР видеозаписей Таможенной службы США. С февраля по декабрь 1996 г. — служебная командировка», — написала «Европа» синими буквами.

— Вот это да! — воскликнул Карл, наклоняясь к столу и записывая даты.

— Следующий вопрос: каковы были его обязанности в девяносто шестом году? — произнес Джек, опережая Роббинса.

«Военный атташе, французское посольство, Вашингтон, федеральный округ Колумбия; сентябрь-ноябрь 1996 г. — при французском консульстве, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк».

— Вопрос: имеются ли фотографии тех людей, с которыми полковник Фарбо общался лично или по дипломатическим вопросам, работая в Вашингтоне и Нью-Йорке? — спросил Роббинс.

За стеклом вдруг ожила роботизированная система. Руки-манипуляторы в считанные секунды загрузили по меньшей мере восемь новых программ, которым предстояло проверить все газетные статьи, секретные личные доклады и подслушанные телефонные разговоры с упоминаниями о Французе.

Экран мигнул.

«Все отчеты Агентства национальной безопасности помечены как «сверхсекретные» и уничтожены. Все отчеты Центрального разведывательного управления помечены как «сверхсекретные» и уничтожены».

— Следы заметены. По-вашему, у него водятся высокопоставленные друзья? — спросил Роббинс, глядя на военных.

Джек молча смотрел на экран. Система загрузила еще одну программу.

На мониторе появилось несколько снимков — очевидно, из газетных статей, описывавших одно и то же событие. Фарбо был не в военной форме, а в смокинге, но внимание фотографов привлекал не Француз. Центральной фигурой каждого фото был темноволосый человек с надменной улыбкой; Фарбо почти везде стоял с ним рядом.

«Материал "Вашингтон пост"; защищен законом об охране авторских прав».

— Вопрос: о чем эти статьи?

«О банкете, устроенном в честь нового исполнительного директора корпорации «Центавр» в благодарность за пожертвование двухсот миллионов долларов на развитие искусства в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия».

— Вопрос: как зовут нового исполнительного директора корпорации «Центавр»? — спросил Роббинс.

«Чарльз Филип Хендрикс II», — ответила «Европа».

Джек вернулся мыслями к истории, поведанной сенатором.

— «Европа», что известно о группе «Генезис» и чем занимается корпорация «Центавр»? — спросил он.

«Группа «Генезис»: консультативное объединение по вопросам военной стратегии и корпоративных технологий при разведывательном ведомстве и министерстве обороны Соединенных Штатов Америки. Корпорация «Центавр»: сверхсовременные оптико-электронные приборы; подразделения — авиационно-космическое, коммуникаций, генетики и оптики. В настоящее время работает на контрактной основе с НАСА, компаниями "Локхид Мартин" и «Боинг», лабораторией ядерного движения, "Лабораториями Белла"»…

— Когда была основана корпорация «Центавр»? — прервал Джек ответ компьютера.

«Согласно корпоративным документам, хранящимся в архивах в Нью-Йорке, штат Нью-Йорк, — 3 февраля 1948 г.».

— Почему мы ничего не знаем об этом «Центавре»? Если он сотрудничает с такими организациями… — удивился Роббинс. — Я никогда в жизни не слышал о подобном объединении.

— «Европа», а список совета директоров корпорации «Центавр» где-нибудь значится? — спросил Эверетт.

С монитора исчезли предыдущие ответы. Система вновь принялась проверять все статьи, отчеты и записи.

«Совет директоров корпорации «Центавр» состоит из шестнадцати человек. Имена хранятся в строгом секрете».

— Необходимо раздобыть информацию об их руководстве! Можно как-нибудь это устроить, а, док? — спросил Джек.

— Думаю, можно, — ответил Роббинс.

— Только скорее! События развиваются в бешеном темпе, времени в обрез! Надо срочно наверстывать упущенное. По-моему, сенатор прав. Чует мое сердце, грядет что-то страшное. А тут еще эти ребята!..

— «Европа», свяжись с базой данных «Центавра», — распорядился Роббинс.

«Установка связи, — ответила система. Экран мигнул. — Операция невыполнима. Неизвестная система защиты. База данных «Центавра» недоступна».

— Невероятно! — воскликнул Роббинс. — «Европа», свяжись с группой «Генезис» — с базой руководства или любым другим их компьютером!

«Установка связи».

На экране неожиданно высветились данные.

— Замечательно! — Роббинс усмехнулся. — В одном месте информацию засекретили, а об исследовательском центре позабыли.

«Обнаружено десять персональных жестких дисков».

— Начнем с того, который принадлежит Чарльзу Хендриксу, — попросил Джек.

«Хендрикс, Чарльз. Заголовки программ: Оборона на море. Противовоздушная оборона. Глубина — наступление. Композитные алюминиевые материалы. Боевое применение БО — нового подвида человека. Боевое использование оптических средств. «Туннель» в пространстве — открытие ворот — 1947 г. Оборонительная платформа международной космической станции. Бронированная композитная пластико-алюминиевая плат…»