Разумно. Ведь ни один родитель не смог бы отдать свое дитя уже после того, как увидел его первые шаги, первый зубик, услышал первое слово. Должна быть очень серьезная причина.

— Тебя усыновили на Сицилии или в Австралии?

— В Австралии. Полагаю, мои настоящие родители иммигрировали туда.

— А твоя сестра? Она не нашла своих родителей?

— Меган удочерили в возрасте двенадцати лет. Ее отца и мать лишили родительских прав за грубое отношение к ребенку. Вряд ли сестра захочет когда-нибудь снова увидеть их.

— Ей, наверное, пришлось нелегко.

— Мои родители стараются сделать все возможное, чтобы помочь Меган пережить ужас прошлого, но некоторые вещи не так просто исправить.

— Теперь я понимаю, почему ты не горишь желанием узнать свои корни. Как говорится, никогда не знаешь, что можно обнаружить.

— Точно. Некоторые вещи имеет смысл оставить та к, как есть.

Амелия шла рядом с Алексом к его машине. Он прав, думала она по дороге домой.

Есть вещи, о которых лучше не думать…

Коттедж стоял в кромешной тьме, когда Алекс подъехал к входу. Он украдкой взглянул на крошечную фигурку, сидящую рядом, размышляя, согласится ли Амелия встретиться с ним снова.

Вечер понравился Алексу много больше, чем он ожидал. Он знал, что не задержится на острове надолго, но это ведь не мешает ему завести мимолетный роман без обязательств. Разумеется, Амелия Виалли отличается от тех женщин, с которыми он встречался раньше. Дело даже не в том, что Амелия неопытна, как юная девственница, хотя Алекс и находил этот факт довольно привлекательным. Многие женщины, которых он знал, были слишком напичканы условностями, и Сара — его бывшая подружка — не исключение. Не каждый день выпадает возможность оказаться в компании девушки, которая не прячет свое лицо под тоннами макияжа. Амелия обладала непосредственностью и эмоциональностью, которые не стеснялась показывать на людях. И она очень страстная. Одного поцелуя хватило, чтобы понять, что скрывается внутри этой девушки. Что она прячет, боясь снова пережить боль.

— Хочешь вместе подождем возвращения твоего отца и братьев? — предложил Алекс, остановив машину.

— Нет, спасибо. Они могут не появиться еще очень долго, а у тебя завтра операция. — Помолчав, Амелия добавила: — Спасибо за чудесный вечер. Мне понравился обед.

Алекс обошел машину, чтобы открыть пассажирскую дверцу. В лунном свете Амелия была еще красивее.

— Но мы не заказали десерт. — Он взглянул на спутницу с притворным сожалением. — Это моя любимая часть трапезы.

— Может, в другой раз…

Алекс улыбнулся и поцеловал девушку в уголок губ.

— Ловлю на слове.

Они подошли к парадному входу. Алекс подождал, пока Амелия зажгла свечу.

— Полагаю, ты сейчас размышляешь о том, почему у нас нет электричества, — тихо проговорила Амелия.

— Я не заметил, — соврал Алекс.

В его душе поднималась волна негодования из-за того, в какой бедности живет Амелия и ее семья.

— Неправильно, что вы вынуждены так жить, Амелия. Можно же что-то сделать. Я могу поговорить с нужными людьми.

Девушка вздернула подбородок.

— Мы принадлежим к совершенно разным мирам, Алекс. Не нужно пытаться соединить их. Не получится.

— Не говори так. Мы обычные люди, которые нравятся друг другу. Почему бы не отдаться взаимной симпатии и не посмотреть, куда она нас приведет?

— Я и так представляю, куда она нас приведет. Ты уедешь обратно в Австралию, а меня оставишь здесь.

— Ты не можешь знать наверняка.

— Ничего не выйдет, Алекс. Я уверена.

— Оказывается, ты эксперт в отношениях между мужчиной и женщиной? У тебя же был всего один — да и тот неудачный — опыт за одиннадцать лет. — Алекс не хотел говорить эту обидную фразу, но Амелия сама спровоцировала его. — Ну же, Амелия. Дай нам шанс. Нас тянет друг к другу. Со мной никогда не случалось ничего подобного.

— Из каких мужских журналов вы набрались всех этих заученных фраз? За вечер ты использовал по меньшей мере два клише, которые я уже слышала от своего бывшего, когда он пытался затащить меня в постель.

На этот раз Алекс действительно разозлился.

— Не нужно сравнивать меня с ним, Амелия. Я действительно хочу встречаться с тобой.

— Ты хочешь общаться с изгоем общества? — с горечью бросила Амелия.

— Ты не изгой. И я отношусь к тебе не как все остальные. Я считаю тебя красивой женщиной, которая губит свою жизнь.

— А себя, значит, ты считаешь Прекрасным Принцем, который спешит на помощь Золушке, живущей в нищете, да? — с сарказмом спросила Амелия.

— Я не принц. Я обычный парень, которому впервые по-настоящему понравилась девушка.

— Это так… банально.

Алекс сжал кулаки.

— Слушай, я не виноват в том, что говорю слова, которые кто-то уже сказал раньше в другом контексте. Это не моя проблема, а твоя. Я знаю лишь то, что у меня мало времени. И я не хочу тратить его на бессмысленные споры.

— Ты зря тратишь время на меня, — с грустью отозвалась Амелия. — Найди себе девушку, которая с легкостью впишется в твой мир. Я же только разочарую тебя. И не потому ли ты купил мне это платье, чтобы выйти со мной в свет без стыда?

— Сдаюсь, — поднял руки Алекс. — Ты победила. Я оставлю тебя в покое. Ты ясно выразилась. Прости, если не сразу все понял. У меня, наверное, случилось помутнение рассудка. Можешь и дальше жить своей затворнической жизнью. Мне все равно. У меня есть чем заняться, вместо того чтобы уговаривать тебя передумать. — Он вышел в залитую лунным светом ночь. — Увидимся в больнице.

Амелия ничего не ответила.

Но тишина — уже сама по себе ответ, подумал Алекс, заводя мотор. И весьма красноречивый.

Амелия Виалли дала ему отставку, и лучше ему поскорее забыть о ней.

Выйдя в кухню на следующее утро, Амелия обнаружила отца сидящим за столом. Он взглянул на дочь, которая, очевидно, собиралась приготовить ему завтрак.

— Я не хочу есть.

— Но папа, ты должен, — настаивала Амелия.

— И что же нужно кушать умирающему?

— Папа…

— Хватит опекать меня, Амелия. — Мужчина закашлялся. — Я знаю, что умираю, — продолжил он. — В моем случае чем скорее это случится, тем лучше.

— Ты же не серьезно!

— Вполне серьезно. — Отец опустил глаза.

— Но почему? — удивилась Амелия.

Она заметила, как отец напрягся. Он сжал руки так сильно, что даже костяшки пальцев побелели.

— Папа?

Старик поднял глаза.

— Много лет назад… еще до того, как родились ты, Рико и Сильвио, я совершил дурной поступок.

Амелия ощутила внезапную тяжесть в груди, отчего стало невыносимо трудно дышать.

— Какой поступок? — ее голос снизился до шепота.

— На моей совести похищение принца Алессандро Фьерецца.

Амелия во все глаза смотрела на отца. Сердце бешено колотилось, ладони вспотели.

— Прости, Амелия, — продолжал он. — Знаю, для тебя это ужасное потрясение, но я был молод и глуп.

— Ты же говорил, что не участвовал в погромах мятежников! Ты всегда уверял нас, что был всего лишь сторонником антимонархистов!

Мужчина закашлялся так сильно, что Амелия не на шутку перепугалась.

— Папа? — она подошла ближе. — С тобой все в порядке?

Старик махнул рукой, сплюнув в кулак кровавую жижу. Он снова взглянул на дочь.

— Я никогда не высовывался, оставаясь в тени. Но со временем на меня стали возлагать все больше и больше надежд. Особенно когда похищение принца стало делом решенным.

— Ты… Убил его?

— Нет, — покачал головой Альдо. — Я не убивал. Неужели ты веришь, что я — твой собственный отец — способен на такое?

Амелия накрыла морщинистую руку отца своей ладонью.

— Нет, папа. Но что же ты сделал с ним?

В глазах старика промелькнула такая боль, какой Амелия не видела даже в день смерти мамы.

— Ребенка просто-напросто увезли. Я знал пару, которая готова была забрать ребенка…

— Забрать? Куда?