Чтобы продемонстрировать, каким именно образом ему вздумалось выразить свою признательность, он крепче привлек меня к себе, так что весь мой правый бок – в том числе и не стесненная лифчиком грудь – прижался к нему вплотную.

Внутри у меня все вмиг забурлило, сердце затрепетало, ноги вокруг чулочных резинок стало покалывать. Все мое естество среагировало на жест Джонатана: ничего подобного я не допускала на первом свидании ни с одним из бывших бойфрендов.

В какую-то секунду мне показалось, что я схожу с ума; впрочем, я уже не понимала, что со мной.

– Ладно, Милочка, потом поболтаем,– сказала Кэролайн.– И с тобой, Джонатан, хотелось бы кое о чем переговорить с глазу на глаз.

Она улыбнулась, насколько позволял ботокс, и плавно зашагала прочь.

Я стояла не двигаясь и смотрела ей вслед, боясь, что рука Джонатана опустится ниже, и в то же время не желая обнаруживать свой страх, чтобы заказчик не решил, будто я не справляюсь с работой.

– Что думаете по этому поводу? – спросил Джонатан обычным бодрым голосом.– Как считаете, она нам поверила?

Я кивнула, стараясь не показать, насколько разочарована.

– Несомненно. Скоро будет рассказывать о нас по всему офису.

– Пожалуйста, простите, что прикоснулся к вам,– произнес Джонатан.– Надо было заранее оговорить, какая степень близости между нами допустима. Я почувствовал, что для пущей убедительности должен вас обнять.– Он пожал плечами и улыбнулся.– Было бы странно, если бы я стал спрашивать на это разрешение у собственной подруги.

– Разумеется.

– Вы не обиделись?

– Что вы! – Я поймала себя на том, что и теперь разговариваю слишком самодовольно. Не могла остановиться.– Нам надо вести себя естественно, ведь правда?

– Конечно. Хорошо еще, что благодаря сохранившимся английским традициям от нас не ждут более выразительных проявлений любви у всех на виду.

– Да, хорошо.

Выдумывала ли я, или так оно и было на самом деле, но мне вдруг показалось, что американский акцент Джонатана звучит бесподобно.

Мы замолчали. Квартет играл мелодию из «Инспектора Морса». Я отошла на шаг в сторону, размышляя о том, что нам действительно стоит определить, что допустимо, а что нет… но не сейчас. Позднее, когда я приду в норму.

– Кстати, мы премило поболтали с Габи и вашим замечательным соседом по квартире,– сказал Джонатан.– Свое настоящее имя так мне и не откроете?

– Нет.– Я немного успокоилась и добавила более уверенно: – Пожалуйста, никогда меня об этом не просите.

Джонатан улыбнулся.

– Хорошо, милая Золушка.– Он посмотрел в сторону сада.– Как вы думаете, все идет так, как надо?

– По-моему, все просто великолепно.

Хьюи и Квентин о чем-то горячо спорили с агентами из «Мартингейл», стоя вокруг столика с напитками. Габи нигде не было видно.

Нельсона тоже.

– Теперь,– сказала я,– поскольку в приглашениях мы указали «напитки с трех до пяти», вы имеете полное право начинать выпроваживать гостей – само собой, очень вежливо. Уже пятнадцать минут шестого.

Джонатан растерянно посмотрел на меня.

– Вам не кажется, что это несколько… грубо?

– Вовсе нет. Гостям даже нравится, когда им напоминают о времени. В противном случае они напиваются, начинают спорить, забывают о своих диетах и до предела набивают желудки. И потом, вы ведь не сами должны их прогонять, об этом позаботится прислуга. Если возникнут затруднения, воспользуйтесь вот этим,– добавила я, доставая из сумочки конверт.

Джонатан поглядел на него с подозрением.

– Что это? Счет-фактура?

– Нет! – воскликнула я.– Мой подарок вам по случаю переезда в Лондон. Надеюсь, никто не подарил вам то же самое.

Джонатан был явно тронут моим вниманием.

– Послушайте, не стоило…– Его лицо приняло шутливо-строгое выражение.– Что это? Еще пара билетов на «Короля Льва»? Неужели все британцы проводят вечера именно таким манером?

Сайт Lastminute.com, по-видимому, изрядно обогатился за счет гостей Джонатана.

– Нет, – ответила я. – Мы в основном смотрим телевизор. Но не понесешь же в подарок телепрограмму! Вам еще повезло. Могли надарить уйму бутылок «Бифитера» и квитанций об оплате за въезд в центр города по будням.

– Квитанцию подарил Квентин,– сказал Джонатан.– Для него это, насколько я понял, больная тема. Но… Еще раз спасибо. Правда, не стоило.– Он покрутил конверт в руках и достал два билета.– Посмотрим… Что это? «Лондонский глаз»? То самое огромное чертово колесо?

Я кивнула.

– Можете сказать гостям, что билеты на определенное время и что к шести нам надо быть там. Тогда они будут вынуждены уйти. И мы освободимся.

– Поедем в центр и будем кататься на колесе с толпой туристов?

– Не обязательно.

Я попыталась скрыть неожиданный приступ растерянности. И как мне сразу не пришло в голову, что мистер Строгость не пожелает развлекаться бок о бок с обычными туристами?

– По правде говоря, воспользоваться билетами можно в любое время.

– Я шучу,– сказал Джонатан, по своей дурацкой привычке тыча в меня пальцем.– Здорово вы придумали!

– Ну да…

Временами Джонатан был до крайности официален и холоден, а порой внезапно превращался в мальчишку. Вот как теперь.

Я не стала отчитывать его за тыканье пальцем, потому что в эту минуту спорщики у столика с напитками перешли на повышенные тона, и Кэролайн уже торопливо шла к ним, что грозило лишь сильнее разжечь накалившиеся страсти.

– Джонатан,– сказала я, стараясь, чтобы голос не звучал чересчур взволнованно.– По-моему, нам следует вмешаться…

Неожиданно Райли схватил меня за талию и привлек к себе; я очутилась в теплом облаке аромата «Крид» и мужского тела.

– Послушай, Патриция,– сказал Джонатан поверх моей головы.– Можно мы немного побудем вдвоем?

Я подумала: сколько он выпил?

И еще: пахнет умопомрачительно.

А когда высвободилась и взглянула на пасмурное лицо Патриции, добавила про себя: она ненавидит меня теперь не меньше, чем Кэролайн.

– Простите,– язвительно проговорила секретарша.– Однако, Джонатан, нам надо поговорить по поводу встречи с Хендерсоном Коршау…

– Устраивать встречи, договариваться о времени, месте, узнавать, какие вопросы интересуют клиента,– твоя работа, Патриция, а не моя! – вспылил Джонатан.– За это я тебе и плачу, кстати. Ломать над такими проблемами голову в свободное время, которого у меня и так в обрез, я не желаю, понятно?

Патриция потопталась на месте.

– Я только хотела…

– Патриция, ради бога! Хотя бы не сейчас, ладно?

Я уже не слушала их: у огромного ведра со льдом разворачивалась кошмарная сцена.

– Господи! Надо было закруглиться с «Пиммз» уже в четыре! Какой ужас!

– Что, черт возьми, там происходит? – раздраженно произнес Джонатан.– Уму непостижимо. Вы, англичане, без драки жить не можете, что ли? Ходили бы почаще в спортзал!

Меня охватила паника. Я попыталась было объяснить, что агентов по продаже недвижимости, которых я знала, от быстрой езды на велотренажере может хватить удар, но злоба Джонатана достигла такого накала, что слова застыли у меня в горле.

Вот о каком Сталине все талдычила мне Габи…

– Не стоит беспокоиться,– пробормотала я неуверенно.– Наверняка они это не всерьез…

Не успела я договорить, как Хьюи принялся дубасить агента по сдаче жилья внаем из Баттерси, и дело приняло ужасающий оборот.

Джонатан и Патриция помчались разнимать драчунов; испуганные гости разлетелись в разные стороны, точно стая перепуганных уток. Я попыталась бы вразумить безобразников словами, но в своих туфлях была не в состоянии вовремя до них добраться.

В ту секунду, когда Джонатан был почти у цели, агент из «Мартингейл» нанес Хьюи сильнейший удар, и тот повалился на стол.

Стол перевернулся, и Хьюи очутился под ним.

Тем временем Квентин, расхрабрившийся после «Пиммз», как следует развернулся и от души врезал обидчику своего коллеги. Уклоняясь от ответной плюхи, он проворно присел, и кулак бойца конкурирующей фирмы угодил в физиономию Кэролайн, которая мешком повалилась на землю.