— Извините, — завороженно смотрел Толик на экран компьютера и свою руку на мышке, — позвоните, пожалуйста, попозже, я сейчас очень занят…

Все было как обычно: компьютер работал в режиме поиска «Приметы», разыскивая в чуланах мировой информации хлам предрассудков, но не был подключен к электрической розетке. А ведь эта модель компьютера не предусматривала автономного питания…

— Смотри-ка, — Ефим Яковлевич Чигиринский развернулся вместе с креслом к Талгату Петровичу Волину, — в Москве диверсия, кто-то потрогал за вымя корову бессмертия.

— В Москве? — заинтересовался Талгат Волин, подходя к мерцающим нитям галлюцинаторной энергии, прихотливым узором вырисовывающимся на плоской поверхности ариэльного камня, внутри которого зрели настоящие алмазы, хранители фантомной парадигмы-осанны. — Если в Москве, это неприятно. Значит, у меня вышел прокол с транспортировкой Кузькова и Радецкого.

— Зря ты воспользовался пространственными проходами, — проворчал Чигиринский. — Это не тот номер, чтобы экспериментировать. Я сомневаюсь, что «лунные бабочки» допустили случайное упущение.

— А мне без разницы. — Талгат Волин завороженно смотрел на ярко-вишневую светящуюся жилку в густовенозном переплетении галлюцинаторной энергии. — Мне сказали транспортировать этих придурков в Россию, и я это сделал…

«Не может такого быть!» — не поверил в ситуацию Толик Лаперуза, но руку с мышки не убрал. Компьютер легко и плавно начал жить по другим, отрицающим рабскую зависимость от электроэнергии, законам.

— Привет! — На экране появилось лицо азиата ламаистской стилизации с дивной славянской отстраненностью от реальности в глазах. — Ты зачем часы украл у Кузькова?

— Да пошел ты… — машинально отреагировал растерявшийся Толик и обреченно закрыл глаза перед лицом абсолютного непонимания происходящего.

— Сопляк, — хмыкнул азиат в компьютере, — открой глаза и пойди закрой двери в квартиру, разговаривать будем.

— Вы… — Толик запнулся. — Вы меня видите? — недоверчиво поинтересовался он, вставая с кресла и закрывая на ключ свою комнату.

— Если ты меня видишь, значит, и я тебя. Что за вопрос?

«Я, кажется, попал в приключение, — забликовала в мыслях Толика Лаперузы мальчишеская радость, — или сижу по самые уши в дерьме», — успокоил его живущий в нем прагматик из сословия «новых высокотехнологических интеллигентов»…

Талгат Волин, прошедший школу монастыря Эшер, знал, что означает изменение времени суток. Хроники Акаши, хранящиеся в охранительных песчаных залах монастыря, были доступны ему, ламе Багрового посвящения — в одной ипостаси и генералу ГРУ — в другой. Одно не противоречило другому. Настоящие противоречия возникают лишь на уровне безмолвного созидания — все остальные ложны. В хрониках Акаши сообщалось о таком явлении, как «солнце ночью», произошедшем два с половиной миллиона лет назад. Именно тогда что-то случилось во Вселенной, получившее в хрониках названия «Удар бича» и «Гея приняла в себя начало и конец». Хроники Акаши бесстрастно сообщали, что «толкучесть внеземных (сириусных) цивилизаций на Земле возникла сразу же после катастрофы «Удар бича», что «киты являются хранителями планетарной памяти, и на них будет великая охота» и… Впрочем, это уже другая история.

Волина сильнее интересовало сиюминутное действие. Вечность, Сириус и вселенский ураган «Удар бича» — это одно, а вот приказ главы ГРУ генерал-полковника Дождя — это совсем другое, родное и конкретное. Можно, конечно, было дать Радецкому по физиономии и отправить вместе с Кузьковым в Россию обычными путями, через Монголию. Но, во-первых, существовала опасность, что об этом пронюхают китайцы и, само собой, у них возникнут вопросы к великому палачу Тибета, а во-вторых, Талгат Волин, как и всякий уважающий себя профессиональный разведчик, решил испытать нежданно-негаданно свалившуюся из запредельности возможность мгновенной транспортировки. «Если не получится, — оправдывал он себя в мыслях, — то и хрен с ним, с этим Радецким».

Талгат Петрович рискнул: использовал видимые элементы Агнозии, галлюцинаторную энергию и моделируемый извне искусственный сон. По большому счету это была экспериментальная операция ГРУ, а не одного Талгата Петровича, просто его назначили ответственным за нее. Медитация на уровне сомати и пражны вполне контактирует с достижениями современной цивилизации. Лишь только селла, самое слабое звено медитативной энергии, выполняет тренажерно-тренировочные функции в закрытых школах ГРУ и ФСБ, все остальные состояния медитации российских разведчиков в Тибете не столько апеллирование к истинному пониманию мироздания, хотя и это имеет место, сколько контакт со спутниковой разведсистемой «Сестрорецк-8» службы космического слежения ГРУ России. «Главное, — шутят операторы ГРУ, приемщики информации, — встретиться на одной волне».

Состояние медитации для ламаистов — это почти то же самое, что красное вино для французов, гамбургер и хеппи-энд для американцев, возможность работать с утра до ночи для японцев и желание стать полноценными гражданами США для хорошо образованных русских. А спутниковая разведсистема «Сестрорецк-8», используя последние достижения науки, работающей на обслуживание изощренного любопытства спецслужб, научилась, не без помощи возможностей Талгата Петровича, перехватывать на короткое время медитативные потоки и вычленять из них нужную информацию. Именно для этого были внедрены в пространство Индии, Китая и Тибета молодые когда-то лейтенанты, ставшие к этому времени, как Талгат Волин, генералами, состоящими на связи с бесконечностью…

Во время непонятного изменения суточных циклов космическая разведсистема «Сестрорецк-8», а это восемь спутников на разных орбитах и с разными функциями, выдавала в Центр космического слежения ГРУ такую информацию, что полковник Грюнвальд серьезно предложил министру обороны «утопить эти чертовы спутники где-нибудь в океане. Несут черт-те что, как будто на орбите не гордость научной мысли, а хронические алкоголики в стадии белой горячки».

— Успокойтесь, полковник, — проговорил министр. — Не знаю, как спутники в океане, а вас в отставку — запросто.

— Да я пошутил.

— И я вообще-то тоже.

Тем не менее информация поступала аховая. Например, спутник «Василек» с орбиты 425 километров над Землей, оснащенный прибором «Ласточка», передал информацию, что почти все источники тау-излучения систематизировались в России, и не где-нибудь, а в уже известном всем спецслужбам и правительству страны селе Нахапетове. «Василек» определил мощность тау-излучения по шкале Вартусова как эквивалентное взрыву семидесяти сверхновых…

— Или у спутника все реле и кнопки полетели, — прокомментировал информацию полковник Грюнвальд, — или в Нахапетове кто-то умело сдерживает свои эмоции при беседе с тещей.

…Талгат Волин зарядил часы Коперника Саввича галлюцинаторной энергией Агнозии, которая представлена на земном шаре в трех проявлениях: тайно-тибетском — Шамбала, липуче-болезненном — шизофрения и мерцающе-непредсказуемом — смерть. Более точно об Агнозии можно узнать из оригинала «Тибетской книги мертвых», то есть не узнать никогда, ибо оригинал этой книги хранится под египетским сфинксом на глубине четырех тысяч метров в информационном отсеке космического корабля, в названии которого существует лишь один известный людям знак. Он называется «точкой» и выглядит вот так: «.».Талгат Петрович дал часы далай-ламе, когда тот уходил в монастырь Наакал. Это была его первая попытка взять образец Агнозии для передачи в лаборатории российских спецслужб, и она могла окончиться для Талгата Петровича трагически.

— Возьмите эти часы с собой, Святейший, — попросил он далай-ламу и уточнил: — Это нужно для дела.

Далай-лама не стал задавать вопросы своему высокопоставленному подданному, проверенному временем, а просто взял часы с собой в дорогу, тем самым поселив на их корпусе заряд галлюцинаторной энергии, наполняющей подземные воды реки Шол. Вернувшись из Наакала очень мрачным, далай-лама вернул часы великому палачу и, не объясняя своей подавленности, удалился в затворничество молитвы, уронив на прощание фразу: