В Кампе моей круто поврежденной Умати в первую очередь занялся капитан Джэпло и его кибертехи. Сотрясенные мозги ей вправили, на новенькой перевооруженной "мамбе" смонтировали.

Со вторым пилотом сержантом Сердич дважды рожденную Умати я сам знакомил. К нашей "мамбе" Любу приучал. Сам с новым членом экипажа поближе по-родственному сходился.

Тогда и услышал от сержанта Сердич, как обходятся девственницы со спецустройствами, предназначенными для боевых действий на Террреле-Б. Не стесняясь, как отцу-командиру она мне про то выложила.

Я виду не подавал, что впервые о том слышу. Хотя удивился. Зачем же из-за анатомического пустяка страдать?

Ясна идея, о дамском пессарии на шейку матки я и раньше знал. Но его вставлять ей приходится с помощью точного микроманипулятора киберхирурга в бригадной медсанчасти.

Там же ей женственность особым образом закупорили, кабы террелианская микрофлора не проникла. Так как обычному изолирующему антибактериальному тампону негде у нее держаться.

Оставили, значит, ей дренаж для мочеиспускания. Через него она и прихватила страшенный зуд. Бегом понеслась назад в санчасть.

Там ее полечили и приклеили на половые губы спецпрокладку с катетером бактерицидным. Воюй, сказали. Свежую сама себе будешь ставить после каждых трех обильных мочеиспусканий…

Тогда я нанофильтрацию воздуха на нашей Умати на полную катушку выставил. И Любу строго-настрого предупредил: чтоб на физкультуру только в трусах с прокладкой ходила, не обнажалась, не форсила дамскими округлостями промеж ног…

Специальное нижнее белье у нас многие нынче не снимают ни днем, ни ночью. Точно так же, как и маски, закрывающие рот и нос.

Со здешней микрофлорой лучше не шутить. И сексом заниматься в специально отведенных для релаксации герметизированных помещениях после соответствующей санитарно-гигиенической шлюзовой обработки.

Пускай на некоторых из нашего дивизиона террелианские бактерии совсем не действуют, у большинства наших народов мужского и женского пола нет к ним иммунитета.

Мало все-таки у нас о людях медики думают. Почему бы не придумать универсальную иммунную защиту? Чик — укол в задницу, и никакая инопланетная хворь к тебе не пристанет.

Лично меня террелианская микрофлора милует. А если где-нибудь в другом, таком же поганом месте воевать предстоит? Тогда что? Как Люба мучаться?

Странная девочка — эта Люба Сердич. На отдыхе меня ревновать стала к другим женщинам дивизиона. Чуть не плача, намекает на свои оральные способы, лишь бы к прочим не ходил.

А как мне ей объяснить, что я о ее дамской прокладке вспомнить без содрогания не могу? Ну нет! И так чисто мужских проблем хватает.

Может, опять к принцессе на командно-штабной "боа" попроситься? Подальше жалобных и обиженных взглядов Любы Сердич. И Санич, негодяй ее назад забирать не хочет…

Ну-ка, сержант Зирк! А не хватит ли вам дурью маяться?

Эхма, воевать — не отдыхать. За что, позвольте спросить, вы были давеча награждены пурпурным петровским крестом? Говорите, за мужество, твердость и отвагу? Так и будьте же твердым и отважным мужчиной! А не сладкой размазней, дамским ухажером из мультимедийного геонского шоу для беременных и кормящих грудью.

Все же таки мне не слишком везет. Можно сказать, выпали мне тяжелый жребий и несчастный случай.

Неужто не просто так болтают, будто принцессе фельдмаршал запретил рисковать? Хоть клизму мне на десять литров, ни черта не поверю.

Принцесса не из таковских. Да и князь Деснец не станет из-за отцовских чувств труса праздновать.

Тем временем и местом, драгунские и уланские дивизии наступают на север. Мы же здесь на южном побережье ковыряемся с зонами безопасности. Двумя-тремя крипперами бросаемся на один бродячий бронекостюм, случайно к нам приковылявший.

Шельф здесь чистенький на полтысячи километров в длину и пятьдесят в ширину. По идее только и остается — десантироваться ежедневно туда-сюда с трансбордеров и в прибрежной полосе заниматься боевой подготовкой.

Третью неделю без настоящего дела припухаем. На пляжах загораем. В материале и в виртуале.

Боеприпасы на учебно-практические мишени тратим. По дурацким обломкам технозавров и амфидредноутов с дуру лупим. Называется это — отработка экономного расходования материальной части.

Знаем-знаем. На моей "мамбе" всего-то 300 гравизарядов настильного огня. Можно одной длиннющей очередью все про все запулить в белый свет как в копеечку.

Спрашивается, куда? И зачем кому-то в дурную голову забредет придурковатая мысль этак бездарно распорядиться лимитированным боекомплектом?

Спрашиваю у Ники Санича, к чему вся эта дурость? А он мне советует ни фига не суетиться вприсядку.

Готовится-де, зреет для нас грандиозная заварушка. Не сегодня, так завтра. Не на юге, так на севере. Дескать, у него предвидение и предчувствие.

Так точно, капитан Санич, сэр! На следующий же день шустро грузимся на тяжелые "аквилоны". Чики-брики в стратосферу под прикрытие флотских дурней и валим на север.

Угадал таки Санич. Или по правде кое-что знал?

Так-так-так… Оценим обстановку. Долгое бездействие. Постоянная готовность. Перевооружение…

Занятная складывается у нас картина, досточтимые леди и джентльмены. Никак чужаки на ТВД-Б обнаружились? Но не из метагалактической преисподней, не с изнанки пространства-времени, а поближе к нам. Скажем, откуда-нибудь из Либерты или Асанти?

Припоминается мне, как в Австразии у экологистов я видел старые "саламандры" отстойного террелианского производства. Там же, где одни адаптанты обосновались, ищи других любителей дикой природы.

Отсюда делаем вывод. Раз мы каких-то хухриков с Либерты на Мараньоне уделали, значит, кто-то не шибко похожий на племя-род человеческий засел и в северных горах на холодном материке Гиберна.

Выгрузились по идее как на показательном спектакле для укрепления общественных связей. В пикировании со свистом вниз, огненными болидами сквозь атмосферу… Гром, треск, грохот…

Справа и слева драгуны с уланами топочут, шуму и копоти и дают. Их краулеры два укрепрайона крепко давят.

Мы же разворачиваемся и всей штурм-группой тихо на дно уходим. Ускоренным марш-броском вдоль кромки материковой отмели на запад держим тремя колоннами в предбоевом порядке.

Моему отделению головной дозор на правом фланге определили. Движемся скрытно. По диспозиции уступом вправо с короткими интервалами между машинами.

Соблюдаем коммуникативный минимум. Ориентироваться на головную машину в группе. То есть на мастер-сержанта Зирка и делать, как он, точнее, делай как я.

Задача нам — искать возможные места дислокации беспилотных амфидредноутов подводного базирования. По обнаружении обходить и не трогать.

Ники Санич нашу задачку, а также приказ штаба бригады оспорил и уточнил, а мне сказал, кабы в пассиве следил за наличием малых беспилотных подводных аппаратов противника.

Их у него, по сведениям вышестоящих разведорганов, должно быть немного. Но в данном районе шельфа они могут присутствовать в охранных и рейнджерских целях.

Ясна идея целиком — следить, не допускать, пресекать… Найдется у нас кому и что делать, исполнять…

У меня в разведотделении четыре спарки. Экипажи полностью укомплектованы. С людьми и техникой проблем нынче нет…

Эхма, воевать — не отдыхать! О глупостях думать некогда. Да и полковник Мерс здорово помог.

Когда я принцессе, как родной матери-командирше, доложил о внушающем мне опасения морально-психологическом состоянии сержанта Сердич, Анри Мерс определил нашей Любе терапию по-свойски, психофизически…

Десятилитровую клизму — ха-ха! — он ей, конечно, не вставлял. Но под киберсекс только для женщин уложил как миленькую. Будьте здоровеньки!

Два сеанса, и обиженную на половую жизнь Любу стало не узнать. Как оно у прекрасного пола говориться, сиськи вразлет, губки и попка в подбор.

Воюй и не грусти! Грустно тебе на отдыхе? Значится, весело будет в бою. С напрягом и оттягом. Идем сторожко, скрытно, тихенько, низенько…