Мы с лапы львиной яблоко сорвем, Орла стихам научим: Иероним беседует со львом Всезнающе-дремучим. А тот следит, прищурившись в веках, Игру контрастных пятен, И текст на трех священных языках Ему без слов понятен... 1988
* * *
Истина – гуще осеннего сада В сумерках, и недоступней для взгляда Тайные тропы, сокрытые в ней, Бывшие летом рассвета ясней. Корни, кусты, травяные владенья Скрыло от разума Грехопаденье, Истины свет загустился в белок, Полный провалов, пещер и берлог. Роза средь ночи бессильна – и властна, Правда во плоти черна – но прекрасна, В дуплах дремучих страшна, но права: Ангел, взывающий из вещества! 1988 СЕРБИЯ
<Из Цикла>
<1> ЯБЛОКО
Подобрал бы то яблочко, съел бы я, Да далеко оно откатилось! Дионисий прошелся по Сербии — Виноградом украшенный тирс. Дионис – во святительских ризах, Вновь аттический выдался век, Храм лобзанья – Акрополю близок, Но запутанней синтаксис рек. Подобрал бы то яблочко спелое, Да оно закатилось в Прилеп, Раскололось – златое и целое — На ручьи диалектов и лет, В счет Аида – четвертая Аттика, Оскудел огневой студенец. Ярых вод наговорная практика Не излечит сердец. 1988 <2> ПАВА
Из ворот избы беседной Выбегал ручей жемчужный, Увидал малец недужный — Улыбнулся, бедный, Как он бросился на травы, Чтоб собрать тот жемчуг ценный, Вдруг слетает Свет Нетленный В виде яркой Павы: Клювом жемчуг собирает, Под цветные крылья прячет, Перьем солнечным играет — А парнишка плачет: «Пожалей меня, больного, Перед лютой зимней стужей, Ты оставь мне хоть немного Маленьких жемчужин! Сколько ты уже склевал их... Хоть оставшиеся эти — Три денечка белых, малых Подари мне, Свете!» Пава, перьями играя, Слез и слов не замечает И, остатки добирая, Хлопцу отвечает: «Не оставлю, мой хороший, Ни жемчужинки единой, — Будешь схвачен холодиной, Снегом запорошен, Чтобы сердце приуныло, Чтоб душа твоя остыла. И когда тебе земные Станут дни постылы, — Вновь слечу к тебе я Павой, И, к земному не ревнуя, Жемчуг весь тебе верну я Вместе с горней Славой!» 1988 VII ИЗ КНИГИ «ШКОЛА БЕГЛОГО ЧТЕНЬЯ» (1989–1990 гг.) * * *
Опять весна беснуется, Божествует душа, И адом пышет улица, И небом изошла. О, как ты смотришь пристально На зелень – как в меня! За деревянной пристанью — Речной трамвайчик дня. А с кем я в детство робкое Плыл дымом по реке, — Под строчкой спит короткою В полынном парике... Вновь май сошел, некошенный, Мальчишеской стопой, Трамвайчик светел, кожаный, И я плыву с тобой — Пока во сне встречается, Что ветер надышал, И надо всем качается Воздушный жаркий шар, Пока прозренья белый стих Бежит к реке, патлат, — Растет Любовь из прелости И страхов, и утрат. 1989 НАДГРОБЬЕ
Два оленя охраняют Драгоценную корону На надгробном сером камне. Поперек зима легла. Развороченные кроны. Город Ровно. Путь неровен. Это руки Аарона. Впереди – январь и мгла. Впереди – двуликий Янус. Ты пройди, а я останусь, И в двусмысленную данность Жизни бежевой вгляжусь: Что-то сплошь нам Встречи с прошлым Предстоят: нас водят за нос, Лишь для виду В двери выйду — И рожденным окажусь. Два оленя скачут гордо. К сожаленью, надпись стерта, И корона увенчала Изначальный, общий рок. Плотник, пекарь иль сапожник Как сумел, меж дел тревожных, Ты взрастить оленей нежных, Чем стяжать корону смог? Галаадских бег оленей По надгробьям поколений, Псалмопевца умиленье: «Как олень спешит к воде — Так, презрев земли двуличье, Я Твое взыскал величье, Сбросив имя и обличье: Нет меня... Но Ты – везде!..» 1989 * * *
– Господин Световидец, Мое Вам почтенье! Разъясните, прошу: что такое Земля? – Школа Беглого Чтенья, — Отвечал он, крылами во тьме шевеля. – Что ж нам делать? Разучивать знаков значенья На борту утопающего корабля?... – Он молчал. Задыхались от дыма поля. – Господин Световидец! Какие же тексты Нас готовят читать? Он шепнул: – Замолчи И раскройся, дрожа, ибо весь ты — Текст, Читаемый в тысячеокой ночи!.. |
