1982 ГЕФСИМАНИЯ
Ночь. Исцеления и встречи Ушли. Пора перечеркнуть Полета вертикалью вечной — Горизонтальный пеший путь. Во мраке ранящем весеннем, Посредством зрения и чрез, Пересекаясь с Вознесеньем, Наземный путь являет – Крест. О ты – оплакивать летящий, Сшивая взмахом пустоту! Учеников минует Чаша. — Они до Чаши дорастут. Весна – цветенье слов и мыслей... О ты, летящий утешать, Над садом души их повисли. Пусть спят – смеются – не грешат... О, как Земля вольна увлечь нас, Как трудно перейти межу: Ведь даже я, объявший вечность, Пред восхождением дрожу! О, как же страшно этим детям Проснуться – и по трем ветрам Развеяться!.. Четвертый ветер — Народ рассеет, вырвет Храм, Как древний кедр, из почвы с корнем... О – пусть же спят и видят сны, Меж тем как в муках ста агоний Родятся Истины сыны! Во сне и в яви – я меж вами, Я – скрытый пламень ваших недр: Я здесь – лишь отвалите камень! Я здесь – лишь рассеките кедр! Сей мрак – тревоги вашей оттиск: Нагрянет страх – и в этот миг Со мной вы ночью разминетесь, Чтобы найти себя самих!.. 1983 СОТВОРЕНИЕ
Когда Голос пронесся и лесом стал — Это было имя мое, Но еще вожделенья не знал водоем, Не испил забвенья – кристалл. Когда поле спаялось из двух слогов — Это небо меня звало, И стремились к Творцу сотни малых богов, Мотыльками стучась о стекло. Когда море всплеснуло руками потерь — Это я уже сам говорил, Но ни света, ни страха еще не хотел, Только страсть прорастала внутри, Только строила страсть островерхий костел, Крест разлуки венчал острие, Только стон над вселенной руки простер — Это было имя мое!.. 1983 * * *
Где до каждой весны — По метелям разлившимся вплавь, Где сбываются сны, Никогда не сбывается явь, В белоснежной стране, Где, как свет, расставанье хранят — По тебе и по мне С колокольни любви прозвонят. Где бы не были мы — Пусть ни тени, ни памяти нет — Встрепенемся из тьмы, Отзовемся с безмолвных планет, И на поле сойдем, Не мечтая уже ни о чем, Ты – весенним дождем, Я – сквозь ливень глядящим лучом. Если звон раскачать, Если колокол светом налить — Невозможно молчать И нельзя ни о чем говорить. Только, небо кляня, Только, тленную землю любя, Будет отблеск – меня Излучаться сквозь отзвук – тебя... 1983
* * *
По коленчатым проулкам, По кружащим площадям — Все-то сроки проаукал, Зим и весен не щадя, Все-то звал одну на свете, Да ни отзвука – в ответ: Ах вы, крыши, не трезвейте, Ведь ее на свете нет. Так и стойте, запрокинув В небо белые дымы, Из хмельных своих кувшинов Наполняя чашу тьмы... 1983 * * *
Господь окликал – то с угрозой, то ласково, Тянуло к запретному, голос ломался. Адамово яблоко с дерева райского, На свете со сломленной совестью майся. Лишь руку протянешь – и небо закружится, Протянешься дальней дорогой для встречных, И ужас – меж ребер, и в голосе – мужество: Ты смертный и сильный – средь слабых и вечных. Ты – клад недоступный, лес черный и девственный Адам, познающий себя и висящий На кедре Ливанском, на елке Рождественской, Средь сотен стеклянных – один настоящий. На кедре, на дубе Мамврийском, на яблоне — На хрупких ветвях, на руках материнских, Где надпись вины трехъязычная набрана Руками бесстрастных типографов римских. И в каждый апрель, как пушок возмужалости, Из тел невоскресших трава выбегала, И голос ломался – в угрозе и жалости, И жизнь вожделенье во влагу влагала, И мрак, осекаясь, рождался средь речи, Небес кровяными тельцами играя, И голос ломался – в разлуке и встрече, Но дух не сломился, всегда умирая!.. 1983 V ИЗ КНИГИ «Оклик» (1984–1986 гг.) Поэт
Поэт наследует от Бога Всевластность и покой, Как небо замкнуто глубоко — Неначатой строкой. Судьба столетья золотая, Задумана едва, Придет, обличье обретая Через его слова. Но храм достроится – он снимет Невидимый венец, И поруганье в храме примет, И славу, и конец. 1984 * * *
Бездна беспамятна. Сговора нет с ней. Только растет, победить ее силясь, Дом деревянный – твой замок бессмертный, Древний твой храм, где родился и вырос. Вот что торжественней всякой кантаты, Вот что славней гениальных полотен: Липовый запах и холмик покатый, Где ты мальчишкой лежал, беззаботен. Прежде – привычны, а после – священны Сумрачный день и наряд затрапезный, Вилы, тележка, просохшее сено — Память спасенная, мост через бездну. Нет, ни в мышленье высоком, ни в действе — Глаз не раскрыть, не избыть отчужденья: Душу спасают Случайности Детства, Бога приводят к порогу рожденья. |
