Жанна вскочила с кушетки и устремилась к зеркалу. Через мгновение все присутствующие в кабинете едва не оглохли от ее восторженного визга:

– Супер!! Сашка, ты только на это посмотри!

Я покачала головой. Странно получается: Жанна на пять лет меня старше, но почему-то на ее фоне я чувствую себя утомленной опытной матроной, с высоты своих лет взирающей на подростковые выходки. Что это значит? Я постарела раньше времени, или моя приятельница слишком надолго задержалась в детстве?

Жанкин лобок украшало ярко-красное, пышно начесанное волосяное сердце. Она стала похожа на проститутку из комедии в стиле Остина Пауэрса.

– Знаешь, тебе бы подошла волосяная сумочка от Геры Ангела, – ухмыльнулась я, – надо подкинуть ему идею делать сумочки и из лобковых волос… Он мог бы заключить договор с этим салоном. Хотя лобковых волос слишком мало, на сумку не хватит… Зато из них получился бы замечательный кошелек или ключница.

– Хватит дурачиться, – Жанна никак не могла оторваться от своего отражения, – нет, ты только представь. На следующем же свидании я скажу мужчине: предлагаю тебе руку и сердце. И сниму трусы. Вот он удивится!

– Я бы на его месте испугалась.

– Сашка, а может, тебе тоже интимную стрижку сделать? – оживилась Жанна. – Давай прямо сейчас. Может, хотя бы это возбудит твоего малахольного дружка.

Я треснула ее по руке свернутым в трубочку «Космополитеном» – кажется, так наказывают написавших на ковер щенков.

Жанна со смешком добавила:

– Все, молчу, молчу. Но какая же ты унылая. А насчет стрижки все же подумай. Можно сделать и не сердце, а что-то более экстремальное.

– Как, еще более экстремальное?! – ужаснулась я.

– Вариантов много, – подал голос стилист, веником сметавший с пола Жаннины «локоны». Видимо, он решил вступить в борьбу за потенциальную клиентку. – Если вы любите классику, могу изобразить «золотое руно». Это самая популярная прическа. Если предпочитаете авангард, вам подойдет «черный квадрат». Мы можем сделать и изыски… Одна девушка, например, заказала портрет Энрике Иглесиаса.

– Жанка, скорее одевайся и пойдем отсюда… Нет, спасибо, мне ничего такого не надо. Представьте только такую картину: бритая наголо барышня с портретом Энрике Иглесиаса между ног.

– А что, это был бы ход, – аккуратно, стараясь не примять «прическу», Жанна натянула трусы, – балда ты, Кашеварова. Не хочешь слушать советы старой многоопытной бабушки Жанны.

– Как я могу серьезно относиться к советам женщины, сердце которой находится ниже пояса? – парировала я.

До полуночи мы с Эдиком шатались по городу, переезжая из бара в бар. Дождь застал нас на Воробьевых горах, куда Эдуард привез меня, чтобы познакомить с какими-то друзьями-мотоциклистами, которые каждый вечер бесновались на смотровой площадке – устраивали нелегальные заезды, катали всех девчонок подряд, гоняли на одном, заднем, колесе.

На мне было желтое синтетическое платье. Оно мгновенно намокло и прилипло к телу; я визжала, как ребенок, которому в виде исключения позволили побегать по лужам.

Мотоциклистам дождь был нипочем. Такими мелочами жизни они не интересовались. У них была своя реальность, параллельная, где визг тормозов был гораздо важнее визга недовольного начальника.

– Мой друг, когда увлекся мотоциклами, бросил все, – рассказывал Эдик. – У него была замечательная работа в банке. Менеджер высокого звена, фу-ты ну-ты. А теперь у него своя небольшая контора. Прибыль маленькая, зато сам себе хозяин. В прошлом году он рванул на своем мотике по Европе. Люблю отчаянных.

– А я? Я кажусь тебе отчаянной? – я пыталась одернуть насквозь мокрое платье, но это было бесполезно.

– Еще бы! Я сразу заметил в тебе эту сумасшедшинку. Еще когда ты водрузила штангу на свои куриные плечики.

– Поосторожнее с выражениями. У меня красивые плечи.

– Ты не замерзла? Может, пойдем в машину?

– Нет уж. Мы же собирались твоего приятеля найти. Вот и давай искать.

– Не знаю как, – развел руками Эдуард, – посмотри на этих мотоциклистов, они все с виду одинаковые.

Он был прав. Мотоциклисты в кожаных костюмах и массивных шлемах напоминали космических пришельцев.

– Сашунь, я пойду его поищу. Подождешь меня здесь, хорошо?

– Уверен, что не хочешь, чтобы я пошла с тобой?

– Лучше отдохни, – он накинул на мои плечи свою вельветовую куртку, – обидно, если ничего не получится. Мне так хотелось познакомить тебя с ним.

– Но зачем?

– Вообще-то это сюрприз, но раз уж ты настаиваешь… Он предложил мне отправиться вместе с ним на юг на мотоциклах. Я мог бы и тебя с собой взять, если у нас совпадет отпуск.

– Шутишь? Конечно, совпадет. К тому же меня собираются уволить! – радостно воскликнула я.

Он говорит со мной о будущем! Меня ожидает общее будущее с зеленоглазым миллионером!

– Все, я пошел, – он запечатлел на моих губах поцелуй, словно мы расставались не на несколько минут, а на неделю.

А я ждала его, прислонившись к влажным гранитным перилам. За моей спиной была Москва, мокрая, серая, огромная. Меня же, честно говоря, больше интересовало то, что происходило перед моими глазами. Мотоциклисты в ярких разноцветных шлемах готовились к очередному нелегальному заезду.

Один из мотоциклистов, высокий, хорошо сложенный парень в глухом спортивном шлеме, смотрел на меня как-то чересчур пристально. То есть, может быть, он смотрел и вовсе не на меня – ведь его глаза были скрыты зеркальным противоударным стеклом…

… Но зачем же тогда, отделившись от группы своих товарищей, он направляется прямо ко мне?

Когда бравый рыцарь железного коня приблизился ко мне и, изящно тряхнув волосами, снял шлем, выяснилось, что это, во-первых, девушка, а во-вторых…

– Лерка?! – я глазам своим не верила. – Лера, это ты?!

– Ну я, – неуверенно улыбнулась моя бывшая лучшая подруга.

На Лерке были черные кожаные штаны и мотоциклетная красная куртка с огромными плечами. Надо признаться, выглядела она просто потрясающе!

– Но как ты здесь оказалась?

– У меня роман с мотоциклистом, – невозмутимо объяснила она, – он меня учит кататься. Вот куртку подарил… А ты-то что здесь делаешь?

– А я гуляю… С другом…

– Ясно, – ухмыльнулась Лера, – судя по его куртке «Etro», ты все-таки нашла себе миллионера.

– Нашла, – уныло подтвердила я. Почему-то я чувствовала себя не в своей тарелке. И мне было стыдно перед экс-подругой за то, что я, как беспринципная хищница, ловила в капкан богатых мужиков, в то время как она просто жила как хотела. – Лера, но это не то, что ты думаешь. Я в него влюблена.

– Что ж, рада за тебя, – она вежливо улыбнулась и занесла руку, чтобы надеть шлем, но я дернула ее за рукав.

– Лера! Ну почему ты так себя ведешь?! Что, черт возьми, происходит, в кого ты превратилась?

– Я? А мне вот интересно знать, в кого превратилась ты, Кашеварова.

– И я еще перед тобой оправдываюсь. А, по идее, извиняться должна ты!

– Это еще за что? – изумилась Лера.

– За то, что меня подсиживала! – выпалила я, чувствуя, как к щекам приливает горячий румянец. – А еще подруга, называется. Хотела занять мою должность. Я бы никогда так не поступила, даже если бы мы были в ссоре!

Она уставилась на меня с таким неподдельным изумлением, словно я на голубом глазу обвинила ее в сексуальном домогательстве.

– Что ты мелешь, Кашеварова? Какую должность? Думаешь, мне своей работы не хватает?

– Не отпирайся, Лер, я все знаю. Маргарита Петровна доложила.

Я не заметила, как ко мне подошел Эдик. Когда он положил руку на мое плечо, я вздрогнула, словно вор, застигнутый на месте преступления.

– Все в порядке? – удивленно спросил он, переводя взгляд с меня на Лерку.

– Да. Познакомься, это моя подруга Лера.

– Эдуард, – он пожал ее руку. На Лерке были массивные кожаные перчатки, которые она не удосужилась снять.

– Извини, Эдик, но нам надо поговорить. Это быстро.