– Я бы не дала ему этого сделать, потому что я видела вещий сон, – упрямо повторила Саманта.

– Почему же ты, черт подери, не сказала о деньгах раньше?

– Она и сейчас бы о них не заговорила, если бы мои люди их не обнаружили, – вставил Уайат.

Уставившись на Саманту, Лукас спросил ее:

– Что скажешь? Он прав?

Пожимая плечами, она холодно ответила:

– Должна же я была оставить шерифу что-нибудь для поисков.

– Вот зараза, – пробормотал Уайат.

– Хотя бы несколько часов ты занимался полезным делом и не вертелся возле цирка, – прибавила она с вежливой улыбкой.

Лукасу, правда, показалось, что все происходило как раз наоборот – занята была Саманта, и это она не вертелась возле полицейского управления, но он не стал уточнять.

Уайат, насупившись, сидел на краю стола напротив Джейлин.

– Мы проверили треть похищений из твоего списка, – обратился он к Лукасу.

– И что? – отозвался Лукас, хотя хорошо представлял, каким будет ответ.

– В половине случаев преступления происходили примерно милях в пятидесяти от мест, где находился «Вечерний карнавал».

– В половине, – повторил Лукас.

– Да, – кивнул Меткалф.

– А в остальных случаях?

– Цирк находился далеко, милях в двухстах, не ближе. Очень далеко, – задумчиво проговорил шериф.

– Значит, теперь ты оставишь Лео и нас в покое? – поинтересовалась Саманта.

– Теперь ты говоришь и о себе?

– Нет, конечно. В невозможное я не верю.

– Ничего умнее я от тебя не слышал. – Уайат осклабился.

Лукас вздохнул:

– Хватит. Уайат, не трать время на цирк. А ты, Саманта, расскажи мне все-таки про свой вещий сон…

Она тряхнула волосами.

– Да нечего тут особо рассказывать. Мне приснились дорожный указатель и надпись «Добро пожаловать в Голден!», из чего я заключила, что должна быть здесь. Вот и весь сон, Люк.

– Может быть, это действительно все, что нам нужно, – предположила Джейлин, внимательно посмотрев на Лукаса. – Пока, – прибавила она.

Он кивнул.

– Теперь об амулете. Уайат, припомни, видел ты его в квартире Линдси после того, как она исчезла?

– Не было его там, – хмуро произнес шериф.

– Может быть, ты его просто не заметил?

– Нет, – уверенно повторил тот. – Можешь мне поверить: когда я осматривал квартиру Линдси после ее похищения, амулета там не было. Я знал, что она панически боится пауков, так что я бы сразу заметил амулет, тем более на тумбочке у кровати.

– Где сейчас Кейтлин? У себя в мотеле? – спросил Лукас Саманту.

– Конечно. Мы с ней решили, что для нее будет безопаснее оставаться там. Она хотела бы прибрать в квартире Линдси, но только после того, как ты ее осмотришь. Потому что если он приходил туда…

Лукас оборвал ее:

– …то оставил свои следы. Понятно. И если они там есть, мы их обнаружим. Уайат, нам потребуется осмотреть не только квартиру Линдси, но и весь дом. Ты был там утром в четверг и амулета не видел. Кейтлин нашла его утром в воскресенье. Будем надеяться, что кто-нибудь из соседей Линдси заметил, как за это время в ее квартиру входил незнакомый человек.

– Соседей мы опросим, – ответил шериф без особого энтузиазма в голосе. – Может быть, повезет.

Саманта взглянула на часы, висевшие на стене, и поднялась.

– Пойду, скоро шатер открывать.

Прежде чем Лукас успел остановить шерифа, тот с притворной радостью воскликнул:

– Какое счастье – мадам Зарина отправляется пудрить публике мозги.

Будь у Саманты другое настроение, она бы просто смерила Meткалфа презрительным взглядом и на этом все бы и кончилось, но сегодня, после столь трудного дня, с жгучей болью в руке и отяжелевшей от постоянной бессонницы головой, она просто не могла больше выносить насмешки Меткалфа. Терпение ее лопнуло.

– Чего ты ко мне привязался? – взорвалась она и вдруг смолкла. – Хотя о чем это я? Я же могу все очень просто выяснить.

Никто не понял, что она имела в виду. В наступившей тишине она протянула руку, положила ладонь на плечо шерифа и крепко сжала его.

– Сэм, – окликнул ее Лукас, знавший, что, как только она дотрагивается до кого-либо, у нее сразу начинаются видения. Но гораздо больше удивил его Уайат, будто застывший под рукой Саманты. Такой же бледный, как и она сама, шериф сидел, не сводя недовольного взгляда с ее лица.

– Странно. Такого я раньше за ней не замечал, – прошептал Лукас. – Она читает его.

– Мастерство растет, сам знаешь, – спокойно произнесла Джейлин. – Ведь три года прошло с тех пор. Многое изменилось.

– Может быть, только я никогда бы не подумал, что она сможет так быстро входить в чужое сознание… Сам виноват… Я предупреждал его, чтобы он держался от этого дела подальше.

– Полагаю, этот урок пойдет ему на пользу, – сказала Джейлин с кривой усмешкой, – Рано или поздно, но это случилось бы.

В душе Лукас, конечно же, был согласен с ней, но его беспокоило состояние Саманты – у той внезапно пошла носом кровь. Чертыхаясь под нос, Лукас торопливо подошел к ней, на ходу вытягивая из кармана носовой платок.

– Но не такой ценой, – бросил он Джейлин через плечо.

– Я никогда не видела…

– А я видел, – оборвал он напарницу.

Он взял руку Саманты и отнял ее от плеча Меткалфа.

– Сэм, – позвал он ее. – Ты меня слышишь?

– А? Что? – Она заморгала, посмотрела на него, затем перевела взгляд на протянутый им платок, долго смотрела на него, будто впервые увидела незнакомый предмет. – Что случилось? – спросила она и нахмурилась.

– У тебя кровь носом идет.

– Вот черт! Опять. – Взяв платок, она приложила его к носу, затем повернулась к Уайату: – Извини, что пришлось вторгаться в твое сознание без твоего разрешения. Непростительный поступок.

– Слава Богу, что ты хоть это понимаешь, – недовольно буркнул Уайат, глядя ей в глаза.

Лукас и Джейлин внимательно наблюдали за ними.

– Мне жаль твоего друга, – спокойно произнесла Саманта. – Но мы же с тобой понимаем, что тот ясновидящий, который нагадал ему смерть, вовсе не толкал мальчика на самоубийство.

Шериф еще больше побледнел.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Больше, чем кто-либо другой, Саманта знала, как не любят люди, когда их тайны вытаскивает на свет кто-либо из посторонних. В другом месте сна не стала бы вытряхивать из шерифа душу, но здесь, в присутствии двух экстрасенсов, она чувствовала себя обязанной показать им, и шерифу в том числе, почему он так презирает и за что ненавидит «предсказателей судьбы».

– Лет тебе было очень мало, примерно двенадцать, ровным, бесстрастным голосом продолжала она. – Ты приехал в Голден совсем недавно, а прежде жил на побережье океана. Однажды ты со своими друзьями отправился на ярмарку, и там вы решили подойти к палатке, где сидела ясновидящая, предсказательница судьбы.

– Шарлатанка это, а не ясновидящая…

Саманта не обратила внимания на реплику шерифа.

– Она предсказывала вам по одному, но в палатке вы находились все вместе. Говорила она туманно и малопонятно, но, в общем, все в ее прогнозах сводилось к хорошему, что неудивительно. Настоящая предсказательница никогда не скажет клиенту, особенно ребенку, что-нибудь неприятное, тем более если она видит, что избежать судьбы невозможно. Один из вас, твой лучший друг, сильно волновался, и прорицательница, разумеется, заметила это. Кстати, он уже давно находится в беспокойном состоянии, и ты это прекрасно знаешь. Твой друг даже как-то сказал тебе, что хочет умереть. Он намекал на самоубийство, не так ли?

– Нет, не намекал… я ему не поверил…

– Естественно, что ты ему не поверил. Кто же поверит двенадцатилетнему мальчику, что он решил свести счеты с жизнью? Разве только тот, кто тоже хочет умереть. Но прорицательница прочитала его мысли и предупредила, что если он не изменит свою жизнь, то умрет. Еще она сказала ему, что смерть ничем ему не поможет и ничего не исправит, только принесет горе его близким. Иными словами, ясновидящая пыталась спасти твоего друга.