— Вот, — сказала женщина, отсканировав наши документы и возвращая их назад. — Вам прямо туда, — добавила она и указала на пару толстых пластиковых дверей, явно стремясь поскорее вернуться к прерванному разговору.
Я бы лучше выбрала направление справа, где пол был покрыт ковром и стояли искусственные растения, но Айви, которая, конечно, знала, куда идти, уже поворачивала в сторону отвратительно-стерильного коридора с белой плиткой и молочно-белыми пластиковыми дверьми, уходящего налево. На двери стоял магнитный замок, и когда я догнала Айви, женщина впустила нас внутрь.
Мои челюсти сжались, когда двери открылись, и до меня донеслись запахи страдающего вампира и разъяренного оборотня. Я вздрогнула, переступая порог, и у меня появились мысли о гарантированной безопасности в тюрьме. Наверное, сейчас мы были в отделении, где содержались заключенные. Отлично. И здесь позволено использовать любые заклятья, включая чары полета.
В конце комнаты было еще несколько дверей и стол, за которым сидел мужчина. Но перед ним стояла старая женщина, ответственная за магическую проверку — стандартную процедуру в этом учреждении. Я не могла не заметить, что от женщины просто разило красным деревом, и в запасе у нее был не только пистолет на бедре, и это заставило меня соблюдать осторожность. Она выглядела старухой, но, держу пари, могла посоперничать с Алом.
— Есть что предъявить? — спросила женщина, рассматривая наши паспорта и возвращая назад.
— Нет.
Настроение Айви было сдержанным, когда она протянула ей свое пальто и кошелек, игнорируя маленький жетончик на получение, и решительно прошла через детектор заклинаний к столу дальше в комнате.
Куча бумажной работы, подумала я, увидев, как она взяла планшет и начала заполнять необходимую форму.
— Есть что предъявить? — спросила меня охранница, и я взглянула на нее. Боже, она выглядела на все сто шестьдесят, с неопрятными черными волосами, сливающимися с цветом ее слишком узкой формы. Цвет лица был вязко-белым, и я задалась вопросом, почему она не могла воспользоваться дешевым амулетом для цвета лица, если, конечно, им не было запрещено пользоваться заклятиями на работе.
— Только амулет-детектор сильных чар, — сказала я, вручая ей сумку. Взамен я получила маленький жетон, который запихала в карман джинсов.
— Буду знать, — проскрежетала старуха, и я заколебалась, глядя на нее. Я бы не хотела оставлять ей свои вещи. Она, вероятно, забудет о них, как только я исчезну из вида. Я вздохнула, стараясь не расстраиваться. Если через это дерьмо надо было пройти, чтобы посетить заключенного с режимом минимальной изоляции, то я не хотела знать, что ожидало бы меня в тюрьме строгого режима.
С улыбкой, делающей ее почти уродливой, сотрудница кивнула на детектор чар, и я с неохотой шагнула к нему. Я не видела камер, но знала, что они есть, — и мне не понравилась небрежность, с которой она взяла мою сумку и кинула в корзину.
Волна искусственной ауры детектора пролилась на меня, и я вздрогнула. Может, это произошло из-за недостатка ауры, но я не смогла скрыть этого, и парень за столом хмыкнул.
Айви ждала меня с нетерпением, и я взяла бланк, который мужчина протянул мне через стол.
— И кого вы посещаете? — придирчиво спросил он, передавая Айви ее посетительский пропуск.
Я оторвалась от заполнения формы. Я не была одной из заключенных здесь, чтобы со мной так разговаривали. Но потом я увидела, куда устремлен его взгляд, и похолодела. Было ясно, что он видел мои шрамы, которые появились у меня меньше года назад, и я напряглась, когда решила, что он подумал, будто я была вампирской подстилкой.
— К Дороти Клеймор, мы вместе, — сказала я так, будто он не знал, и поставила подпись негнущимися пальцами.
Ухмылка молодого мужчины стала отвратительной.
— Только не вместе.
Айви напряглась, и я со стуком положила планшет на стол. Разраженная, я посмотрела на него. И почему всегда все так усложняется?
— Слушайте, — сказала я, пальцем приглаживая его униформу. — Я просто пытаюсь помочь подруге, и это был единственный способ уговорить Дороти на встречу с ней, ясно?
— Ей нравится втроем, да? — протянул мужчина, и, увидев, как я забарабанила пальцами, по-деловому добавил, скрестив руки:
— Двоим людям запрещено посещать одного заключенного. Были преценденты.
К моему большому удивлению, женщина пришла мне на выручку, и, прочистив горло так, будто она пыталась вытащить оттуда кота, сказала:
— Они могут войти, Милтаст.
Офицер Милтаст тут же обернулся.
— Я не хочу потерять свою работу из-за нее.
Женщина улыбнулась и отложила свои бумаги.
— Нас предупредили. Она может пройти.
Что, черт возьми, происходит? Беспокойство сжало мои внутренности, когда мужчина посмотрел на мои каракули и вновь на меня. Скривив лицо, он посмотрел на Айви, потом распечатал на принтере бейдж посетителя и протянул его мне.
— Я провожу вас до комнаты свиданий, — сказал он, вставая и проверяя в кармане рубашки карточку-ключ. — Так все нормально? — уточнил он у охранницы, и она засмеялась.
— Спасибо, — пробормотала я, беря бейдж и прикрепляя его к груди.
Может быть мне помогло то, что я была частным детективом, но я сомневалась. Милтаст открыл дверь, и придержал ее, ожидая нас. Боже, ему было всего тридцать с чем-то, но ходил он с таким важным видом, будто ему все пятьдесят с хвостиком.
И вновь запах вампира ударил мне в ноздри, с намеком на страдающего оборотня и гниющее красное дерево. Это была плохая смесь. Здесь были гнев, отчаяние и голод. Здесь царило такое психическое напряжение, что я могла попробовать его на вкус. И вдруг наша с Айви идея уже перестала казаться мне удачной. Феромоны вампира, должно быть, тоже сильно ударяли по ней.
Дверь закрылась позади меня, и я подавила дрожь. Внешне Айви была молчалива и спокойна, пока мы шли дальше по коридору, но под маской скрывалась ее нервозность. Ее черные джинсы сильно выделялись на фоне белого коридора, и черные волосы в свете ламп становились почти серебряными. Мне стало интересно, слышитли она что-то, чего не слышу я.
Мы прошли через еще одни двери из оргстекла, и коридор стал в два раза шире. Синие линии делили этаж на секции, и я поняла, что двери, которые мы прошли, вели к тюремным камерам. Уборщиков я не видела, но все вокруг выглядело чистым и стерильным, как в больнице. И где-то там была Скиммер.
— Пластиковые двери не пропускают феромоны, — сказала Айви, заметив мой интерес.
— Ааа.
Я скучала по Дженксу, и мне хотелось, чтобы сейчас он прикрывал мою спину. В углах висели камеры, и держу пари, они не были подделкой.
— И как они дошли до того, чтобы нанять ведьм в качестве охраны? — спросила я, понимая, что единственным вампиром вне камер была Айви.
— Вампиры могут захотеть сделать что-нибудь глупое из-за крови, — сказала Айви, ее взгляд был отдаленным и замкнутым. — Оборотни могут потерять контроль.
— Как и ведьмы, — сказала я, заметив, что наш сопровождающий стал с интересом прислушиваться к разговору.
Айви посмотрела на меня искоса.
— Нет, если они встанут на линию.
— Да уж, — недовольно произнесла я. — Но даже ОВ не отправляет ведьм за немертвыми. Невозможно, чтобы я могла хоть немного приблизиться по силе к Пискари.
Мужчина, шедший позади нас, негромко фыркнул.
— Мы находимся над землей, и у нас тюрьма с режимом минимальной изоляции. Мы не держим мертвых вампиров. Только ведьм, оборотней и живых вампиров.
— И охрана здесь более опытная, чем ты, Рэйчел, — произнесла Айви, ее взгляд был прикован к номерам тюремных камер.
— Офицер Милктост, вероятно, имеет разрешение на применение здесь чар, которые не совсем легальны снаружи, — она улыбнулась ему, и мне стало холодно. — Не так ли?
— Моя фамилия Милтаст, — сказал он резко. — И если вас когда-нибудь укусят, — добавил он, глядя на мою шею, — вы мгновенно потеряете работу.
Мне захотелось подтянуть шарф повыше, но я знала, что для голодного вампира, мертвого или живого, это было все равно, что одеться в неглиже.