Фонарь мгновенно погас, и Ласситер вновь оказался в кромешной тьме.

– Где вы? – спросил он.

– Я позволила ему подержать фонарь…

– Это не важно.

В глазах Джо плавали цветные круги, но затем очень медленно из темноты начали проступать различные предметы. Подставка для катера, гора ловушек на омаров, развешанные по стенам рыболовные сети.

– С нами ничего не случится? – спросила Мэри.

Она забилась в дальний угол ангара, прижав к себе Джесси.

– Ничего, – ответил Ласситер. – Все будет в полном порядке.

– Вы в этом уверены?

«Какой смысл врать?» – подумал он и сказал:

– Нет, не уверен. Тропа идет прямо от дома. Если они по ней двинутся… нет ли какого-нибудь другого места?

– Нет, – немного поразмыслив, ответила Мэри.

– Но что-то должно быть.

– Это маленький остров… Может, они решат, что мы уехали?

Ласситер с сомнением покачал головой.

– Печь еще теплая. Они сразу поймут, что мы здесь. Во всяком случае, Джесси и вы.

Карманный фонарик то вспыхивал, то гас снова.

– Джесси, – прошептал Ласситер, – не надо.

– Извините, пожа-алуйста, – пропел мальчик.

Ласситер, не выпуская из рук винтовки, сел на пол под ближайшим к двери разбитым окном и думал о троице, на которую несколько минут назад смотрел в окуляр прицела. «Мне все же следовало застрелить одного из них, – мучился он. – Но кого? Делла Торре или Гримальди, Гримальди или Матраса?»

– Что вы собираетесь делать? – спросила Мэри.

– Пока не знаю, – покачал головой Ласситер.

Минуты ползли очень медленно, но они ползли. Ветер сделался почти штормовым, и стропила ветхого здания постанывали под его порывами. «Найти нас в ночной темноте непросто, – думал Ласситер. – Да еще при такой погоде. Если бы у делла Торре хватило ума, он отправился бы на материк, чтобы утром начать все снова. Это единственная разумная линия поведения». Затем он вздохнул и сделал окончательный вывод: если даже это и разумно, священник поступит иначе.

Вопреки здравому смыслу Ласситер продолжал надеяться. Но вскоре эти необоснованные надежды рухнули. В лесу послышались голоса. Вначале Джо не мог разобрать слова, а позже, когда разобрал, не смог понять.

– Franco? Dove sta?

Ласситер ждал, приготовив ружье. В дальнем углу, затаив дыхание и прижимая к себе Джесси, сидела Мэри.

– Не волнуйтесь, – прошептал Ласситер, едва услышав свой голос сквозь стук дождя и завывания ветра.

Трое убийц были совсем рядом. Они обходили ангар. Сердце Ласситера билось в груди как бешеное.

Неожиданно темноту прорезал луч фонаря, пробежав от стены до стены и рождая на своем пути огромные тени. Он шел из окна над головой Ласситера и через секунду упал на мать и ребенка. Мэри и Джесси словно окаменели.

Дверь с треском распахнулась, и в ее проеме появилась огромная фигура. Остановившись на пороге, Матрас не сразу вошел в ангар, видимо, желая полнее насладиться видом смертельно испуганной женщины и ребенка. Но когда он двинулся вперед, Ласситер негромко позвал:

– Эй, верзила!

Итальянец с ревом обернулся, и в этот момент Ласситер нажал на спусковой крючок. Пуля ударила гиганту прямо в лицо, чуть ниже скулы, пробила мозги и оторвала кусок черепа. Гром выстрела заполнил помещение. Мэри закричала, а Матрас плюхнулся на пол, как мешок мокрого белья.

Ласситер отшвырнул ружье и пополз к телу итальянца. Обшаривая труп в поисках пистолета – пистолет обязательно должен быть, – он взглянул в лицо покойника, на котором навеки запечатлелось выражение изумления. Но в следующую минуту удивляться пришлось ему самому.

– Чао.

Совершенно безразличный голос прозвучал чуть слева и сверху. Даже не глядя, Ласситер знал, кто это, но все же решил посмотреть. Гримальди с «береттой» в руке стоял за порогом разбитой двери, на его лице при всем желании нельзя было заметить чувства жалости.

«Это конец, – подумал Ласситер. – Это смерть для нас всех. Значит, вот какой конец мне был уготован».

Гримальди бросил через плечо несколько слов по-итальянски, и к нему подошел делла Торре с мощным фонарем в руке.

– Но почему, Джо? – начал священник, направив слепящий луч ему в глаза. – Какое счастье вы здесь нашли?

Луч фонаря медленно обежал помещение. Вначале он выхватил из темноты лежащий в луже крови и разбрызганных мозгов труп Матраса. Делла Торре изящным движением руки осенил покойника крестным знамением и вошел в ангар. Он неторопливо повел фонарем дальше и вскоре высветил прижавшихся в угол Мэри и Джесси.

– Вам известно, кто они? – спросил священник и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Вы угодили в очень скверную компанию, Джо. Ну да ладно. Всем встать! – скомандовал он. – Возвращаемся в дом, там гораздо теплее, чем здесь.

Гримальди спросил что-то по-итальянски, делла Торре отрицательно покачал головой, и уже через несколько секунд все пятеро шагали по узкой тропинке.

Первыми шли Мэри и Джесси, путь им освещал фонарь делла Торре. Следом, чуть опережая Гримальди и священника, плелся Ласситер, чувствуя, что ему в спину смотрит дуло «беретты». «Если я брошусь в лес, – думал он, – они убьют меня сразу. Если пойду с ними в дом – то чуть позже. В любом случае Мэри и Джесси обречены. Выхода нет».

Если, конечно, убийцы не совершат какую-нибудь ошибку. Это было маловероятно, но оставалось единственной надеждой, поэтому он продолжал шагать.

К тому времени, когда они добрались до дома, все успели промокнуть насквозь. Гримальди обвел пленников вокруг кухонного стола и, указав пистолетом на стулья, велел им сесть; делла Торре запалил керосиновую лампу и разжег печь. Через некоторое время он подошел к столу и занял место напротив Мэри и Джесси.

– Что же, – произнес священник, сложив перед собой ладони, – вот мы и на месте!

Покосившись в сторону Гримальди, он пробормотал что-то по-итальянски, кивая в сторону стены, где на крючке висел моток веревки. После этого он посмотрел на Мэри, на коленях которой примостился Джесси, и произнес:

– Скажите мне, Джо, вам известно, кто такая Лилит?

– Нет, никогда о такой не слышал, – покачав головой, ответил Ласситер.

Гримальди подошел к столу, передал «беретту» священнику, который тут же навел оружие на Ласситера, затем обернул веревку вокруг талии Мэри и начал привязывать женщину к стулу. Она попыталась встать, но убийца схватил ее за руку и с силой швырнул обратно, прорычав несколько слов, не нуждавшихся в переводе.

Когда Гримальди закончил, Джесси вновь вскарабкался на колени матери, нежно приговаривая:

– Все будет хорошо, мамочка. Все будет хорошо.

Делла Торре прокашлялся и сказал:

– Лилит была супругой Адама. Еще до Евы.

– Послушайте, – произнесла Мэри, – если вы оставите Джесси в покое, я сделаю все, что вам угодно.

Делла Торре обернулся к ней:

– А вам следует внимательно слушать то, что я говорю, ибо это прямо касается вас. – Затем, вновь, сосредоточив внимание на Ласситере, священник продолжил: – Когда Лилит бросила Адама – это позабавит вас, Джо, – они не могли прийти к согласию, кто будет верховодить, ангелы умоляли ее вернуться.

Ласситер в это время напряженно думал: «Керосиновая лампа дает определенную возможность». Вслух же он спросил:

– И она вернулась?

Делла Торре с сожалением покачал головой.

– Нет, – сказал он, – не вернулась. Она была настолько недовольна Адамом и Богом, что отправилась жить с Сатаной. И в итоге даже принесла ему детей. – Священник протянул руку и с улыбкой коснулся головки Джесси. – Это были, конечно, демоны.

– Да, их теперь сколько угодно, – согласился Ласситер. – Но я виню в этом музыкальный канал ТВ.

Делла Торре поцокал языком и, наклонившись вперед, процитировал:

– «И десять рогов, которые ты видел на звере, сии возненавидят блудницу, и разорят ее, и обнажат, и плоть ее съедят, и сожгут ее в огне». – Откинувшись на спинку стула, он добавил: – Откровение святого Иоанна Богослова, глава семнадцатая, стих шестнадцатый.