Что пишут вам из Москвы и из прочих подобных «отдаленных» мест?

Ваш Л. Сосновский.

Барнаул,

Никитинская, ПО,

Л. Сосновскому

[Июль 1928 г.]

Уважаемые товарищи!

XV съезд ВКП(б) исключил нас из партии. Немедленно после съезда мы были через ГПУ сосланы в отдаленные районы Союза (Сибирь, Среднюю Азию, север Европейской России).

Вслед за ссылкой нас начались аресты и ссылки наших единомышленников, которые продолжаются до настоящего времени. Ссылают нас по 58-му параграфу Уголовного кодекса за действия, ставящие своей целью низвержение и подрыв сов[етской] власти.

Отправляясь в ссылку, мы обратились в ИККИ[484] с протестом против этих решений и с требованием их отменить. Расширенный пленум Коминтерна[485] одобрил репрессии против оппозиции, даже не выслушав нас. Мы обращаемся к VI конгрессу Коминтерна с просьбой вызвать нас в Москву для дачи подробных объяснений. Настоящее письмо может дать картину наших разногласий только в самых общих чертах. Любое из наших утверждений мы можем подтвердить перед конгрессом или его комиссией фактическим материалом из партийных и советских изданий.

Основными документами, выражающими взгляды оппозиции, являются платформа[486] и наши контртезисы XV съезду партии. Напечатаны были в партийной печати только наши контртезисы. Наша платформа же была объявлена антипартийной, и за ее распространение наши едномышленники исключались из партии. Таким образом мы были лишены фактической возможности бороться за свои взгляды в пределах устава партии. Однако только беспристрастный разбор может восстановить действительную картину наших разногласий с большинством партии и наметить пути к восстановлению единства партии.

1. Резолюция XV съезда обвиняет нас в неверии в социалистический характер Октябрьской революции и в возможность социалистического строительства в СССР[487]. Это обвинение мы отвергаем со всей решительностью. Существо наших разногласий в этом вопросе состоит в том, что мы отвергаем как немарксистскую и неленинскую теорию полного построения полного социалистического строя в одной стране, без победы пролетарских революций в нескольких решающих капиталистических странах. Мы убеждены, что при правильной ленинской политике пролетариат СССР будет развивать достигнутые уже успехи в деле социалистического строительства и вместе с мировым пролетариатом сокрушит капиталистический строй и построит коммунистическое общество.

2. Далее резолюция обвиняет нас в отрицании необходимости союза рабочего класса с крестьянством. Это обвинение мы также категорически отвергаем. Действительные разногласия состояли в том, что мы указывали на рост кулачества в деревне, на необходимость организации для этой борьбы союза бедноты и усиления позиции сельскохозяйственного пролетариата. Только борясь с кулаком и опираясь на бедноту, можно сохранить союз со средним крестьянством.

3. Нас обвиняют в отрицании существования пролетарской диктатуры в СССР. Это обвинение смехотворно. Мы говорили о росте термидорианских элементов в стране, о влиянии этих элементов на некоторые звенья нашей партии. Мы подчеркивали вытекающие отсюда опасности для диктатуры пролетариата и предлагали ряд мер для борьбы с этими опасностями.

4. Нам приписывается отрицание социалистического характера нашей государственной промышленности. Это неверно. Мы считаем нашу государственную промышленность предприятиями последовательно социалистического типа, основной командной высотой социалистического строительства.

5. Резолюция обвиняет нас в связи с мелкобуржуазными слоями, связанными, в свою очередь, с контрреволюционерами. Со времени этого обвинения прошло более полугода, но никто не слыхал о судебном процессе, на котором предстали бы перед судом большевики-ленинцы, мелкие буржуа и контрреволюционеры.

6. Наконец, нас обвиняют во фракционной работе и пользовании средствами борьбы, выходящими за рамки советской легальности. Мы признаем, что в борьбе за наши взгляды мы стали на путь фракционности и нарушали дисциплину партии. В то же время мы должны сказать, что внутрипартийный режим не оставлял для нас другого пути. Мы стояли перед альтернативой — или молчать, что при глубине наших разногласий было бы невозможным для большевиков-ленинцев, или нарушить дисциплину партии, несмотря на то, что мы отдавали себе полный отчет в опасностях, таящихся во фракционности. Нормальный партийный режим исключает фракционность. Это основное положение, как и другие, нами разделяются полностью. Мы с негодованием отметаем, как совершенно недопустимый прием борьбы, обвинение нас в антисоветских выступлениях.

Шесть месяцев миновало с момента нашего исключения из партии. События развивались с чрезвычайной быстротой как внутри партии, так и в СССР. Такой быстрый темп событий объясняется как нарастанием хозяйственных затруднений внутри СССР, так и подготовкой империалистами военного выступления против страны пролетарской диктатуры. Развитие классовой борьбы в этих условиях дает ясные ответы по всем основным вопросам наших разногласий.

1. Одним из основных разногласий является вопрос о темпе индустриализации нашей страны. Оппозиция утверждает, что недостаточный темп развития нашей промышленности является основной причиной наших хозяйственных затруднений. Факт отставания промышленности от запросов, предъявляемых к ней со стороны народного хозяйства в целом, лежит в основе нашей безработицы, диспропорции между спросом и предложением на товарном рынке и слабости позиции обобществленного хозяйства в деревне. Мы настаивали на такой политике распределения народного дохода, которая в наибольшей степени обеспечивала бы социалистические элементы нашего хозяйства, в первую очередь, промышленности. Нас за это упрекали в сверхиндустриализме. Хлебные заготовки этого года полностью подтвердили наши указания на затруднения, связанные с недостатком промышленных товаров. Для того чтобы добиться даже тех скромных результатов на хлебном рынке, какие мы имеем в этом году, при третьем вполне удовлетворительном урожае, пришлось оголить городские рынки, что означает ухудшение положения пролетариата. Увеличение единого сельскохоз[яйственного] налога, проведение самообложения в деревне, признание недостаточности обложения городской буржуазии — все это говорит за то, что перераспределение народного дохода в духе наших требований было вполне возможно. Это признают теперь сами руководители большинства. Индустриализация страны, связанная с широким капитальным строительством, вообще связана с большими трудностями. Но эти трудности во много раз увеличиваются при отсутствии правильной политики распределения народного дохода и при наличии ряда строительных панам.

2. Хлебозаготовки этого года дают яркий ответ на вопрос о том, что собой представляет наша деревня и какой должна быть политика пролетарского государства по отношению к ней.

Первое. Росла ли за последние годы экономическая и социальная мощь кулачества, или кулаки и бедняки постепенно превращались в середняков — так стоял вопрос в предсъездовской дискуссии. Первого взгляда держалась оппозиция, вторая точка зрения нашла свое официальное подтверждение в резолюции XV съезда.

Центральный] о[рган] партии «Правда» от 15 февраля принужден был признать угрожающий рост кулака и, что более важно, признать: «что касается борьбы с кулачеством и кулацкой опасностью, то в этой области нашими парторганизациями сделано было далеко не все то, что они должны были сделать. Этим, между прочим, объясняется тот факт, что в наших организациях, как партийных, так и иных, народились в последнее время известные чуждые партии элементы, не видящие классов в деревне, не понимающие основ нашей классовой политики и пытающиеся вести работу таким образом, чтобы никого не обидеть в деревне, жить в мире с кулаком и вообще сохранить популярность среди всех слоев деревни». Это обвинение ЦО повторяет со всей силой генсек партии тов. Сталин в речи своей, напечатанной в «Правде» от 2 июня[488], в которой он говорит: