- Даже Гвендаль? - слабым голосом спросил Элиа.

Он ехал на лошади позади демона и всю дорогу от самого Болотного города подремывал, склонившись на его плечо. Вчерашняя битва с марви отняла у него много сил.

- Конечно, - самоуверенно заявил Юн, - Ты ведь знаешь, о чем я! Хотя, это, конечно, большой секрет.

- Странный большой секрет, - заметил Евглен, которого похвальба Юна раздражала, - Кто-то ничего не должен знать о нем, а кто-то уже в курсе.

- Потому что он очень большой, - язвительно добавил Кадо и с подозрением посмотрел на Колдуна, но тот отвернулся и полез в широкий рукав своего плаща, где была спрятана стеклянная скляница с одолей-зельем, сваренным ночью в городе жаболюдов.

Орн вдруг придержал поводья лошади и спрыгнул на землю. Он подошел к одному из могучих старых дубов, росших поблизости, и провел рукой по его стволу, счищая снег.

- Что с тобой, Эзельгер? - удивилась Тарилор, оглянувшись через плечо.

- Вы разве не чувствуете? - словно очнувшись от какого-то наваждения, с недоумением глядя на спутников, спросил мнимый эльф, - Деревья не спят, они смотрят на нас, они словно хотят что-то сказать.

Еще раз проведя ладонью по шершавой древесной коре, он вернулся к своей лошади. Остальные обменялись озадаченными взглядами. Тарилор покачала опущенной головой.

- Тебе почудилось, сударь, - грустно молвила она, - Давно уже потерянный лес не говорит.

- Это он от Элиа заразился, - убежденно заявил Ронф, а Юн бросил на демона предостерегающий взгляд, чтобы тот не вступал в разговоры с Тарилор.

- Но я чувствую, - задумчиво глядя на снег под копытами лошади, возразил Орн.

- И я чувствую, - вдруг низким голосом откликнулся Элиа у него за спиной, - Я чувствую, что мы здесь не одни.

В этот момент путники выехали на широкую поляну, по краям заросшую кустарником. Среди нее в ложбине было укрыто снегом русло сухого ручья. Над ним белым бугром возвышались развалины небольшого каменного мостика, некогда служившего дверью. Одновременно с путешественниками на другом конце поляны показался отряд вооруженных, одетых в доспехи гоблинов.

Хотя Итэри и Арника ждали с нетерпением, когда же на горизонте покажутся таинственные земли Нумара, они все равно пропустили этот момент. За несколько дней пути повозка Южной Колдуньи, запряженная крылатыми быками, останавливалась на ночлег лишь несколько раз. Да и то лишь в самых пустынных местах и лишь для того, чтобы нюкты могли отдохнуть. К концу путешествия сами седоки повозки были так утомлены, что валились с ног от усталости. Только Южная Колдунья правила нюктами, не смыкая глаз и не выказывая признаков утомления. А ее молодые спутницы крепко уснули на заднем сидении, забившись в разные уголки, как раз в тот долгожданный миг, когда далеко внизу показались скованные льдом берега реки Калумад. Широкая лента реки извивалась с запада на восток, служа границей между Нумаром и Нехоженой землей. На мелководье она была покрыта кромкой льда, но срединную глубину не тронул мороз, и быстрые воды неслись, переливаясь на солнце тяжелой маслянистой синевой. От воды шел парок, инеем оседая на опорах мостов, перекинутых через реку. Они изгибались полукруглыми арками соединяя один берег с другим, и их было бесчисленное множество. Нюкты пронесли повозку прямо над одним из этих мостов, Великие Колдуньи оказались в стране Нумар, и их окутал туман, пронизанный лучами зимнего солнца.

Когда Арника открыла глаза, туманная дымка вокруг нее уже начала редеть. Только внизу, под колесами повозки, еще плавали облачка, похожие на пар. А впереди, позади, справа и слева вставали горы, высокие, суровые, седые от снега, одетые дремучими лесами. В чаше горной долины мерцало на солнце озеро, которое уже начало замерзать от холода. Тонкие корочки льда стягивали его поверхность, и лишь кое-где открыто серебрилась студеная вода. Прозрачная дорожка такой воды струилась к берегу, где виднелись расчищенные от снега деревянные причалы. Потерев глаза, Арника увидела, что по открытой воде к причалам медленно плывет ладья с зеленым парусом. На носу ее украшала деревянная голова лебедя на длинной, красиво изогнутой шее, а правили ладьей жутковатые существа, похожие на ожившие лесные деревья. При виде них молодая Западная Колдунья испуганно поежилась. Хозяйка же Туманного острова, Адиари встала на козлах и радостно улыбнулась.

- Ну, вот, - сказала она, вдохнув морозный воздух гор полной грудью, - почти добрались!

Два отряда замерли по разные стороны поляны, во все глаза глядя друг на друга. Раньше других очнулась Тарилор, единорог которой с тревожным ржанием поднялся на дыбы. Эльфийка проворно сняла с плеча лук и выхватила из колчана стрелу с длинным серо-белым оперением. Она прицелилась в толпу гоблинов, и те сразу же громко, злобно загалдели. Их нестройные ряды ощетинились клинками коротких мечей и кривых армаисских сабель.

- А, людишки! - зарычал низенький кривоногий гоблин, предводительствовавший отрядом, - Эльфы? Гномы? Откуда только занесло сюда такую нечисть? Как вы посмели появиться в нашем лесу!

Гоблин был одет в богатые позолоченные латы явно с чужого плеча, а во рту у него торчало два золотых зуба.

- Стой, где стоишь, а то продырявлю и тебя и остальных, - холодно молвила Тарилор, а ее спутники один за другим обнажили мечи, - Нам ничего не нужно в вашем лесу, мы только проедем через дверь. Драться с вами мы не хотим.

- А мы хотим! - задиристо возразил главарь гоблинов, - И с чего вы взяли, что можете вот так просто пройти через нашу дверь?

- Даже если мы не сможем пройти через нее, это все равно скажется на численности твоей банды, - заметил Эзельгер, - После войны дела у гоблинов из замка Марал обстоят не слишком хорошо, верно? Добыча попадается редко, воинов мало. Ты ведь не хочешь, чтобы их стало еще меньше?

- Хм, - гоблин насупился и запустил корявую пятерню в бороду, торчавшую клинышком на подбородке, - Хитрющий эльф, ты прав. Тогда давайте-ка платите дань!

Его приспешники одобрительно загомонили, потрясая оружием.

- А жирно не будет? - сварливо выкрикнул Ронф.

- Это что такое? - удивленно протянул гоблин, разглядывая королевича из страны Пан, и брезгливо сплюнул на снег, - Фу, полукровка! Не мудрено, что ты обретаешься в такой компании. С тебя стоит потребовать двойную цену.

- Сначала я подарю своему отцу твою голову на серебряном блюде! - тут же взъярился Ронф, одной рукой поднимая меч над головой, а другой выхватывая из-за пояса кинжал.

Гоблины насмешливо захохотали. От их хриплого смеха задрожал воздух в лесу и с ближайших деревьев полетели хлопья снега.

- И кто же твой папаша, интересно знать? Любитель человечины? - фыркнул предводитель, отсмеявшись.

- Мой отец - Фракнорк Подземный, повелитель Пангории, - гордо раздувая ноздри, объявил Ронф, - Пожалуй, не стоит дарить ему твою голову, собака безродная.

От этих слов главарь разбойников глухо по-волчьи зарычал, и в его глазах появился недобрый блеск. Остальные гоблины злобно заворчали, точно стая голодных бродячих собак, и подступили ближе к своему предводителю.

- Мы погибли, - став белее снега, негромко проговорил Восточный Колдун, - Теперь они и дани не возьмут.

- А мы и не станем им ничего платить, - также не громко отозвалась Тарилор, - Пока они ссорятся, ты должен открыть дверь.

- Я? - испуганным шепотом вскричал Колдун.

- А кто же? - невозмутимым кивком головы подтвердила эльфийка, - Слезай с лошади и крадись к мосту. Евглен, прикрой его светлость.

- Да, прикрой меня, - живо согласился Юн.

Он побледнел еще больше, хотя это и казалось невозможным, и стал потихоньку сползать с седла. Гоблины, возмущенные словами Ронфа, не заметили движения Восточного Колдуна. Они вопили, выкрикивая ругательства, оскорбления, и рвались в бой.

- Минутку, минутку! - крикнул Эзельгер, видя, что дело принимает опасный оборот, - Это все патетика. Не забывай о моих словах, почтеннейший. Народу-то у вас мало, и останется еще меньше.