Через три дня я сидел в баре, за Кордоном. Бар, с которого началось мое знакомство с Зоной. Я ел жареную картошку и запивал все настоящим терпким квасом. Категория людей, посещающих бар не сменилась. В углу, ближе к дверям сидели два молодых парня. Военная форма была скрыта на них длинными куртками с капюшоном. Под столом лежали вещмешки армейского образца. «Дезертиры», — подытожил я.

Мой путь до Кордона прошел без приключений. Сидорович очень удивился, что я еще живой. И очень огорчился, узнав про артефакт, который я оставил Тайсону. Я соврал торговцу и сказал, что не нашел наемников. Но его горечь сменилась на благодарность, когда я отдал ему все, найденные мной артефакты. Отдал даром. Себе я оставил только «Мамины бусы» и моих маленьких «гусеничек». Я так и не нашел им названия. Но они были очень похожи на лохматых гусениц. И я продолжал называть их «гусеничками».

Целью моего визита в бар был Борисыч. Он приехал сегодня утром и со своей охраной расположился в доме через два двора. Я уже проходил там и выявил слабые места. Кроме личной охраны Борисыч договорился с военными и те оцепили периметр вокруг двора дома. Я мог бы легко пройти через всю охрану, но был и другой вариант. Я перекусил и направился к Борисычу.

Воронин сидел в доме, напротив бара. Он шел за сталкером и скрыто вел наблюдение. Он уже понял, что визит сталкера состоится к человеку, который прибыл сегодня утром с кучей бойцов охраны. Воронин усмехнулся, вспомнив реакцию и быстроту Тигра. Когда Тигр вышел и пошел к гостю, Воронин пошел соседней улицей и скрылся в доме, присмотренном им с утра. Он стоял напротив избы, в котором гостил прибывший из города. Воронин осторожно влез на чердак и через щель стал наблюдать за соседним двором. Почему-то Воронин был уверен, что Гриф скоро объявится.

Я стоял у оцепления и мирно беседовал с лейтенантом. Я уже сказал ему, чтобы он передал Льву Борисычу, что к нему гость. Тот отправил рядового в дом и сейчас я ждал сотрудника личной охраны. Скрипнула калитка и на улицу вышел телохранитель. Черный костюм, светлая рубашка и галстук. «Когда-то я ходил в такой же одежде».

— Вы ко Льву Борисовичу? — вежливо обратился телохранитель. Слева под мышкой под пиджаком выглядывала рукоять пистолета.

— Да. Передайте ему, что это Игнат. Я работал раньше у него.

— Хорошо. Я доложу. Подождите. — Телохранитель смерил меня взглядом и направился в дом.

В ожидании я посмотрел по сторонам, запоминая каждую мелочь, которая может спасти жизнь. Мои исследования прервал голос вернувшегося телохранителя:

— Проходите. Лев Борисович ждет вас, — охранник отошел в сторону дав понять, чтобы я следовал впереди. Мы зашли в избу. На входе меня встретили изучающие взгляды охраны. Меня проводили к двери в зал. Я взялся за рукоять двери, и замер на мгновение. Краска уже облупилась местами, обнажив сосновые доски. Я глубоко вдохнул и открыл дверь. Борисыч важно сидел за массивным столом и явно был удивлен моим появлением. Его брови взметнулись вверх, и он ошеломленно произнес фразу, от которой я впал в еще большее ошеломление:

— Гриф? Какого черта ты прикинулся Игнатом? Мы же договаривались. Придешь как продавец артефакта.

— Я Гриф? — сказать, что я был шокирован, значит умолчать.

— Гриф, посещение Зоны сказывается на тебе, — Борисыч налил себе в рюмку дорогой виски и предложил мне.

Я, молча, отодвинул стул и упал в него. Голова лопнула от калейдоскопа нахлынувшей информации и воспоминаний. Своих и чужих.

Красноярск. Май 2011 г.

— Лев Борисович, напишите на бумаге срок исполнения и цену, — я сидел на дорогом стуле с кожаной обивкой и изучал фотографии Тайсона.

Лев Борисович, хозяин офиса, сидел напротив. Я не боялся прослушки и записи разговора. В моей сумке находилось оборудование, подавляющее все радиоволны. В том числе и сотовую связь.

Лев Борисович быстро написал цифры на листке бумаги и протянул мне. Срок до августа. Цена имела шестизначное число в евро. Это вполне соответствовало уровню работы. Я убрал документы в папку и поднял с пола сумку.

— Вы возьметесь? — неуверенно спросил Лев Борисович, — Мне больше не к кому обратится, а вас рекомендовали как отличного исполнителя. Этот человек… Которого надо наказать… В общем, я ему не верю.

— Ваши причины обращения ко мне меня не интересуют. Да, я возьмусь. Оплата пятьдесят процентов сразу, — я протянул свою визитку, — вот на этот счет.

Подойдя к двери, я остановился и обернулся к заказчику:

— Я надеюсь, вы понимаете, в какую игру вы играете? Правила этой игры диктую я, и советую их не нарушать.

— Да. Да. Конечно. Я все понимаю, Гриф. — Лев Борисович вытер платком пот со лба и проводил меня взглядом.

Я вышел из офиса, сопровождаемый охраной. Я никогда не являлся на получение задания лично, но определенные негативные моменты в моей жизни заставляли идти на встречу с клиентом, плюя на осторожность. К тому же дело вызвало интерес у меня. Требовалось не только ликвидировать объект, но и доставить артефакт. Тем не менее, я предусмотрел все и принял все меры к своей безопасности.

Через месяц я изучал дело парня, который выполнит мою работу. Бывший телохранитель Льва Борисовича. «Совпадение? Работу выполняет человек, который год назад работал на моего заказчика. Или просчет»? — было над чем задуматься. Я тщательно прочитал содержимое папки. После досконального изучения и пары звонков, я откинулся в кресле и усмехнулся своей догадке. «Ай да Лев Борисович. Никак у вас еще в одном деле рыльце в пушку». В голове созрел план. Осталось обработать его до мелочей.

Еще через месяц я стоял у стеклянного здания аэровокзала Киев. Раннее утро прохладой встретило рейс с Москвы. Я высматривал среди прибывших пассажиров Игната. Мы договорились, что я буду ждать его на улице у выхода, слева. Он вышел с легкой сумкой. Быстро осмотрелся по сторонам и оценив обстановку безошибочно направился в мою сторону. «Парень не промах. Справится», — успел подумать я. Игнат подошел и я всверлился в него взглядом. Парень выдержал взгляд и произнес:

— Надеюсь, до поцелуев не дойдет?

Я засмеялся.

— Молодец. Эмоционально, ты устойчив. Такие в Зоне живут подольше. И мы обменялись крепкими рукопожатиями.

— Игнат, — представился он

— Владимир. Не Владимир, а Владимир, — я сделал ударение на последней гласной.

Намеренно делая акцент на своём имени, я добился того, что отвлек его внимание. Теперь первое впечатление будет для него редкое имя. Мы подошли к моему уазику. Игнат обошел машину и похлопал по брезентовому верху.

— Владимир, можно я за рулем? Развеюсь после дороги?

— Садись. Тут в принципе недалеко. Несколько часов до Кордона.

Авария. Выброс Зоны. Я вспомнил, как пришел в сознание на капоте уазика. За рулем сидел Игнат. И он был мертв! Был мертв Игнат, а не Владимир! Был мертв я! Это мое тело лежало у руля! Это свое тело я закапывал на кладбище в деревне! Я схватился за голову. Я ничего не понимал. Мысли разбивались друг о друга, чужие воспоминания всплывали в сознании, и вдруг… все встало на свои места. Каждая мозаика встала в свое гнездо. Я ужаснулся от ответа на свои немые вопросы, и холод проник в тело. Я был и сталкером Тигром и киллером Грифом. Но находился в теле Грифа, потому что тело Игната погибло в аварии. Желание мести было так велико в душе Игната, что каким-то образом его сознание ворвалось в тело наемного убийцы и зажало его в угол, в подкорку мозга, подчинив своим законам. Наверное, Выброс сыграл свою роковую роль, в этом слиянии двух разумов… Я увидел себя, профессионально разрезающегося горло бойцам «свободы». Я увидел себя, ликвидирующего наемников на болоте. Я вспомнил как перебил ребром ладони японскую катану. Это все был я! Когда спал Тигр, просыпался Гриф и выполнял задание. «Господи!.. Зона убила мое тело, но оставила душу. Душу мертвеца»!