— Зачем? — непонятно переспросила я, и тут же уточнила, — Зачем им захватывать Велир?

Элдиве вдруг тепло улыбнулся:

— Не знаю, Айана. Мы ведь о них почти ничего не знаем, кроме старых легенд. В которых говорится в том числе и об их способности становиться людьми. Кроме, разве что горгон: у них и в людском образе остаются змеи вместо волос. А зельхи не умеют оборачиваться в юном возрасте. Зато кумо способны становиться чем угодно, это их главное умение. А грифоны всегда поддерживали связь с сильфами. Правда на счет их умения маскировать ауры ничего не известно. Ну а драконы вроде бы должны отличаться склонностью к Рух или Ша. А для маскировки могут использовать амулет. Не зря же их раса прозвана творящими.

Да, амулет. Подарок Кора. Большой палец, словно против моей воли касается кольца на указательном пальце левой руки. И ректор ведь сидит слева. Не мог не заметить! Ттан-хе! Порой тело отвечает на все вопросы вернее чем уста! Тэ! И что он мог ещё понять из этого разговора? Безразличное любопытство в начале беседы. Искренне удивление на счет захвата Велира старшими расами. И демонстрация маскирующего амулета. И, по его схеме, получается юная драконесса познающая мир! Как все точно! Лэ! Не могу не восхищаться. И не злиться тоже не могу. Почти ничего не сказала и, при этом, он узнал все, что хотел. Или почти все. Интересно а на первом сегодняшнем допросе он с этой же целью присутствовал?

Да чтоб он ничего не понял, мне нужно было бы его вообще не слушать!

— Хочешь ещё что-нибудь спросить? — мягко интересуется матте.

Конечно, хочу! И очень-очень многое. Но не буду: вопросы дают Вам слишком много ответов матте. Хотя, нет. Кое-что, все-таки спрошу:

— Вы считаете, что я — не человек, что я Вам лгала. И что дальше, матте Элдиве? Что Вы намерены предпринять теперь? — ну что ж, раз словами я Вам ничего не говорила, будем играть, будем делать вид, что Вы ничего не знаете. По тому, что стоит сейчас сказать правду и Вы не успокоитесь, пока я не расскажу все, что знаю. А человеку не место в интригах драконов. Если, конечно, он не хочет стать той самой игрушкой, которую ломают. Что бы посмотреть, как она устроена. Или просто так, от нечего делать.

— А что я могу предпринять. Да, мои догадки довольно пугающие. Да, я буду за тобой присматривать. Но не более того. Причинить тебе вред, лишить свободы — и это могут посчитать вызовом те, к кому ты принадлежишь. А это слишком опасно, — спокойно пожимает плечами, — Что-нибудь еще?

Вот значит как? Раз я всего лишь ребенок, то лучше его не трогать. А то потом придется с родителями объясняться.

— Как Шали? И как волк? — уточняю напоследок. Не то, что бы я совсем не волновалась, но…. Что изменится от того, знаю я или нет? Помочь чем-нибудь вряд ли смогу. А разволноваться и сказать что-нибудь лишнее — запросто. Хотя я и так много лишнего… наговорила? Ну, пусть будет «наговорила». Впрочем, раз ректор не стал сразу об этом сообщать, то, скорее всего, все нормально.

— Лучше, чем можно было бы ожидать. Шалхиншиаж носил, так называемую, «иллюзию разума». Довольно сложное заклинание. Зато нож убийцы ударил ниже сердца. А яд успели вовремя нейтрализовать. За пару дней поправится. У животного, конечно, ран побольше, но там только мышцы порезаны. Завтра уже бегать будет. Если хочешь, можешь их проведать. Я провожу, — ректор поднялся со стула, явно собираясь покинуть палату. Я без раздумий последовала за ним. Хотя, мне очень хотелось сперва узнать о ранах ещё одного существа: меня самой. Ну не могла же я ни с того ни с сего упасть в обморок! А сейчас чувствовала себя совершенно здоровой.

— Тебе повезло, что остаточная Рух в твоем теле сработала как щит и отразила осколки, — словно отвечая на мой вопрос, произнес ректор, едва мы вышли в коридор, — Было лишь несколько царапин. А вот внутренние повреждения от передозировки Рух ожидались гораздо более существенными. По этому Исианэль тебя усыпил.

Я молча кивнула, следуя за матте по светло-серым плитам пола. Таким же камнем были выложены и стены коридора. Или не камня? Здесь, наверное все должно быть живым. Через каждые пять шагов попадались двери. Около третьей справа целитель остановился, просто произнес:

— Они здесь, — и пошел дальше.

А я, почему-то с легкой дрожью, открыла дверь.

— Я уже устал тебя ждать, Элди, — ворчливо произнес закутанный в бардовую мантию старик, сидящий в бледно-пурпурном кресле.

Ректор удивленно застыл в дверях своего кабинета. Нет, ничего неожиданного в присутствии здесь некроманта не было, но…. Как он посмел занять его любимое кресло!!!

— Анги, тебе не кажется, что ты немного ошибся? — сладковатым, не предвещающим ничего хорошего, голосом пропел целитель, подходя к своему столу и опираясь кончиками пальцев о светлую древесину столешницы.

— Ошибся? В чем? — удивленно переспрашивает старик. А в следующий миг Эль прыгает через стол, метя ногами в голову некроманту. Но тот успевает вывернуться из-под удара и нанести ответный. Однако кулак, вместо лица попадает в пустоту…

Впрочем, уже через хои драка заканчивается. Ректор спокойно садится в отвоеванное кресло, а некромант занимает один из стульев и участливо спрашивает:

— Полегчало?

— Немного, — грустно кивает в ответ ректор, — Пожалуй, эта разминка и впрямь была необходима. Спасибо.

На эвел в комнате царит молчание. Лишь лучи солнца задорно скользят по корешкам расставленных на стеллажах книг.

— Она предпочла молчать. Но, судя по всему, дракон, — наконец тихо произнес Элди и, разозлившись, вскрикнул, — Ттан-хе! Опять эти ящеры не следят за своим молодняком!

— Ну, если так, то ничего страшного, Элди. Конечно дракон под боком ничего хорошего не сулит, но она хотя бы на нашей стороне, — некромант попытался успокоить своего друга, но вместо этого….

— Ничего страшного?! — взревел ректор, — Её пытаются убить! И, если это получится, то уже через месяц от Лиарн останется лишь выжженное пятно! А, может быть, и от всей Ассиды, — уже почти шепотом закончил он, — Драконы не прощают смерти своих детей.

— Но ты же сам предполагал, что на неё откроют охоту, — как-то растерянно ответил Анги.

— О да! — грустно согласился целитель, — Так что для меня они устроят отдельный костерок, а не сразу испепелят. Чтоб было время подумать кого втягиваешь в свои интриги.

— Так что ты хочешь? Снять наблюдение? — удивленно спросил некромант.

— Нет. Разумеется, нет, — ректор мотнул головой, заставляя покачнуться короткие светлые волосы, — Наоборот — усилить. За ней должны следить те, кто способны будут защитить.

— И кому ты собираешься это доверить? — скептически поинтересовался некромант.

— Для начала — ребятам из нашей внутренней безопасности. А потом, когда завершатся мутации, то используем этого их волка. Не плохо ребятки постарались….

— Так, вроде, это волк телепата, разве нет? — чуть удивленно спросил Эр.

— Нам важна дракон. А с телепатом разберемся. Тем более, что мутации закончатся не раньше чем через пять дней. Время есть.

Алые отблески разогретых кииле падали на пентаграмму вызова. Закутанный в темно-синий плащ юноша, раскачиваясь в такт слышной ему одному музыке, медленно тянул заклинание:

— За-а-а-а-Си-и-и-и-Ру-у-у-у-Ша-а-а-а-За-а-а-а.

И, в ответ, в центре пентаграммы появилась сплетенная из световых жгутов фигура. Глаза вызывающего вспыхнули радостью. Но, увы, она было преждевременной. Не дожидаясь конца ритуала, призванный рванул к магу, разбивая щиты. Мощным ударом крыла он отбросил юношу к стене и, не оглядываясь, покинул зал. Сегодня у него слишком важное дело, чтоб тратить время на вызывающего. Если повезло, он даже может выжить. Особенно если здесь кто-нибудь появится в ближайший этин.

Визит к телепату не принес ничего нового. И Шали и волк спали. В соседних постелях. Как ни трагична причина, но волк, лежащий на больничной койке, весь опутанный сетью сверкающих амулетов, словно девчонка впервые добравшаяся до родовой сокровищницы и решившая все-все примерить, смотрелся довольно забавно. А Шали просто лежал. Только кожа побледнела и черты лица заострились. А через хои тамошние целители меня выгнали, чтоб не добавляла колебаний в магические поля. Так что я со спокойной совестью покинула башню Эль.