– Стамин! — раздался голос Акима, — вот видишь! Все так просто! Я же говорил, ищи простые решения. Знаешь самое простое решение? Хочешь, я тебе его открою? Купи ей бриллианты!

– Не надо здесь, — тихо сказала Хельга. — Купи их там. Там, — она показала рукой в небо. — Например, в Неаполе…

Разве купить бриллианты — решение?

– Нет, ты не понял! — голос Акима звучал внутри меня. — Простое решение очень близко… и ещё… Никогда не предавай себя.

И ещё….

Ну вот… Все вернулось. Мои сны. Отличие в том, что теперь я точно знаю, что это просто сон. Аким погиб давно. И меня не было рядом. Хоть это и была первая постоянная лунная база «ЭКСПЕДИЦИЯ». Готовая к первому контакту. Исчезнувшая бесследно.

Нет, я не предам. Спасибо, Аким. Я не предам тебя, Хельга. Не предам себя. Как только пойму, кто я. Как только пойму, кто ждет меня.

– Фарбер! Все в порядке?? — Испуганный голос Веры выдирал меня из сумрака.

– А?? — Мой голос как будто вылетел на октаву выше. Сердце ухало напуганным филином…

– Ты кричал во сне, — Вера каждым звуком произносимых слов возвращала меня в действительность… Самое ужасное, с возвращением в действительность улетало что-то очень важное. То, что я уже почти понял.

– Мне приснился страшный сон. Я там видел. Что-то важное. Теперь не помню, что…

– Вспомни, Фарбер, вспомни! Только сам! — неожиданно Вера заплакала. — Вспомни все, ведь это так просто!

– Вера, — я вдруг решился, решился так, что сердце ухнулось куда-то в темную глубину, — я все помню.

– ЧТО ТЫ ПОМНИШЬ?? — В голосе Веры услышалось что-то, сотворяющее мир.

– Я помню, что я не только Фарбер. Я помню себя в слипинг-моде.

– Да? — Почему-то Вера произнесла это спокойно. Как вопрос учительницы в школе. — И что же ты там?

– Ну… я там так себе… какая-то мышиная возня.

– И больше ты ничего не помнишь? — тихо, с надеждой проговорила Вера.

А что я мог помнить ещё?? Что за дурацкие вопросы задают женщины, когда ты им доверяешь самое главное…

– Фарбер, твоя миссия с инспекцией земной базы, на этой, как ее.? Планета — забыла название?. Мы эту акцию на инструктажах учим, как классику. Вот почему ты тогда, плюнул на все и остался вне бункеров колонии. Зачем ты, ставя под угрозу всю акцию, стал девочку спасать? — Вера вдруг переменила тему.

– Я и сам не знаю. Вдруг показалось, что следуя правилам, ничего не узнаешь.

– А если бы по правилам получалось — ты бы не стал этого делать? — Вера, по-моему, провоцировала меня.

– Понимаешь, тут нет сослагательного наклонения. Если бы можно было действовать по правилам, то не надо было бы идти напролом, рискуя. Но там правила игра были таковы, что выбирать не приходилось. Ты же знаешь сама, что было в итоге.

– Нет, известна только внешняя сторона той операции. Как ты неординарно поступил и добыл ценнейшие сведения, изменившие в будущем подход к внеземным колониям…

Тронутая Верой струнка завибрировала, возвращая меня в то давнее дело.

…По хорошо отрепетированному плану, выпрыгивая из кузова машины, люди выстраивались в цепь. Вооружение их состояло из узких длинных палашей, привязанных к широким кожаным поясам. Оно не вязалось с тяжелым армейским грузовиком.

– Сейчас начнут лазить по нышпоркам, — прошептала девочка, прижимая к груди котенка, — и нас найдут.

– Ну, это мы еще посмотрим. Кто кого найдет! — не очень внятно успокоил я. — Ты тут посиди, я разберусь.

– Не надо, дядя! Они вас съедят, — девочка вцепилась в мою руку.

– Ничего, если съедят — на всю жизнь изжогу заработают, — пошутил я какой-то цитатой.

Не скрываясь, я пошел в сторону по-деловому двигающейся цепи.

– Эй, молодые люди, вы не меня ищете? — мой голос прозвучал дико в этой рабочей тишине.

Ближайший из прибывших, не особо раздумывая, направился ко мне. Он на ходу вытащил свой клинок, очевидно, намеревался меня освежевать. Если, конечно, верить тому, что говорили о местных перед этим.

Никогда со мной ещё не обращались, как с козлом на закланье. Местный совершенно спокойно подошел ко мне и без всяких обиняков или там рассусоливаний махнул клинком от плеча. С целью снести мне голову. Удар у него получился точный и быстрый. Но прошел на два сантиметра выше моей головы. Я, в общем, тоже тренировался. Раньше. Не испытывая судьбу, я шагнул влево, захватил кисть туземца, еще продолжающую своё бессмысленное движение с зажатым в ней клинком, и, резко вывернув, вывалил из разжатых пальцев клинок. Конечно, это бы не получилось так ловко, не добавь я резкий удар коленом между ног. Клинок не успел упасть на землю, как я подхватил его. Вроде теперь я вооружен. Хотя все это похоже на какой-то бред! Станция, оснащенная так, что может смести все живое с поверхности этой планеты, боится каких-то пижонов с длинными ножами. Точно, бред!

Мой неудачный соперник не утихомирился, а вдруг, все ещё кривясь от боли, ринулся на меня с невесть откуда вытащенным ножом. Уже нормальных размеров. Но не дотянулся до моего горла, напоровшись на свой собственный клинок. Я его уж очень неудачно, с точки зрения нападающего, выставил вперед острием.

Особенно радоваться победе в спокойной обстановке не пришлось. С десяток соратников поверженного бежали ко мне с ужасающим сопением. Но если они так же искусны, как их приятель, то это не проблема. Да, судя по тому, как они летели кучей на меня, та же фигня. Но помахать придется. Толпа налетела, как рой пчел. С той разницей, что сразу много фехтовальщиков на одного напасть не могут. Тем более бездарных. Привычных воевать с теми, у кого парализована воля. Пока половина из нападавших окружала меня с флангов, мне удалось разобраться с теми, кто пошел в лоб. Не надо никаких умопомрачительных па, сложных вольтов или круговых вращений клинком в обратном хвате. Хотя обратный хват пригодился. Именно им, плавным движением снизу вверх, удавалось одновременно и отбивать резкие удары лезвий, и вспарывать животы нападающим.

Громкий гортанный окрик вернул всех на исходные позиции. Всех, кто мог возвратиться. Из-за спин тяжело дышащих туземцев вышел один. Наверное, начальник. Этот, судя по всему, уже не дилетант. Не побежал, не стал размахивать железом. Не оборачиваясь, жестом приказал своим не двигаться. Изящным движением, показывающим руку высоко тренированного бойца, он вытащил свой клинок и встал в боевую позицию в нескольких метрах от меня. Смотрит, не мигая, в глаза. Лицо сковала непроницаемая маска — такой не выдаст мимикой своего следующего движения. Крадучись, щупая почву ногой в мягком сапоге, начал он двигаться по кругу, заходя справа. Также, глядя ему в глаза, я стал двигаться в противоположную сторону. Остановился, потому что дальше нельзя, подставлю спину этим деятелям — они быстро чего-нибудь в неё воткнут. Противник начал обратное движение. В какой-то момент, который ему показался удачным, он вдруг, как молния, метнулся на меня. Я отстал от него только на мгновение, и встретились мы в центре круга, который только что очерчивали шагами. Только раз соприкоснулись клинки. Его, несущийся мне в живот, и мой, описывающий крутую дугу снизу вверх. Резко крутнувшись на месте, противник успел блокировать удар, который я на возврате в исходное положение моего клинка назначал его спине.

Через мгновение мы были на исходных позициях. Да! Не такой он тривиальный, этот туземец. Опять топтание по кругу, опять непроницаемое лицо напротив. Ах, какая неудача. А он меня достал. Из слегка рассеченного лба струйка крови подло поползла на глаза. Этой моей секундной мысли о постороннем хватило, чтобы спровоцировать новую атаку. Уже уверенный в своей победе местный метнулся, заранее входя в финт, поставленный именно против моего обратного хвата, нацеленный точно в печень. Только перехватывать клинок из обратного в обычный хват я умел очень быстро. Одновременно с уходом в сторону. Выставив острие так, что оно становилось совершенно не доступным для блока.