Розалия удалилась в кабинет. Постояв несколько минут возле Гликерии, Лизавета бросилась следом.

– Подождите меня. Мне надо с вами поговорить.

– Зачем пришла? – Свекровь остановилась у стола и с явным неодобрением посмотрела на Лизавету.

– Розалия Станиславовна, я хотела…

– Что ты хотела, стукачка?

– Вы на меня сердитесь из-за того случая, да?

– А ты как думала? Срубила с меня пятьсот евро, а потом выдала с потрохами. Предательница!

– Я нечаянно. Больше этого не повторится.

– Выйди из кабинета.

Лизавета поплелась в столовую. Сев за стол, она взяла блинчик и, повертев его в руках, возвестила:

– Кат, а мне мамка с папкой репетитора по русскому языку наняли.

– И как успехи?

– Теперь пишу практически без ошибок.

– Молодец. Я тобой горжусь.

Когда Катарина уехала по делам, Лизка откровенно заскучала. Сначала она вела непринужденную беседу с Натальей, потом перекинулась парой фраз с Гликерией, нагнала страха на персов, вывела из себя Арчибальда и вдруг поняла, что больше ей заняться решительно нечем.

Но вскоре занятие нашлось само собой. Лизка стала свидетельницей забавного шоу, устроенного Шухеровской. В коттедж пожаловали подруги Розалии, которых Гликерия Модестовна заставила встать лицом к стене, а сама начала проверять содержимое их сумок на предмет наличия режущих и колющих предметов. Сразу после обыска подружки вприпрыжку покинули «гостеприимный» коттедж Копейкиных. Лизавета складывалась пополам от хохота, а Розалия впала в ярость.

Обругав Гликерию последними словами, она закрылась в спальне и проорала:

– Убирайся с глаз долой! Сядь в свою комнату и сиди там до самого вечера.

Как только Шухеровская скрылась за дверью, Лизавета тенью прошмыгнула к спальне свекрови.

– Розалия Станиславовна, откройте.

– Я не хочу никого видеть.

– Откройте, не пожалеете.

Свекровь нарисовалась на пороге.

– Чего надо?

– Можно мне искупить свою вину?

– Интересно узнать, как?

Лиза юркнула в глубь комнаты.

– Гликерия Модестовна такая бешеная, потому что у нее мужа нет.

Розалия сузила глаза.

– Много ты понимаешь.

– Нет, серьезно, у нас соседка по этажу такая же ненормальная была. На всех кидалась, ко всем придиралась, точь-в-точь как ваша Гликерия. А потом вышла замуж и притихла. Веселой стала, хохочет постоянно, как идиотка.

– Куда ты клонишь?

– А давайте мы Гликерии Модестовне мужа найдем.

Розалия Станиславовна хрипло рассмеялась.

– Котенок, тебе удалось поднять мне настроение. Ой, не могу. Мужа! Гликерии! Мамочки, я сейчас умру от смеха.

– Чего смешного я сказала? Я ведь помочь готова.

Словно по команде, свекровь перестала смеяться.

– Помочь? Ты?!

– Ну да. Знаю способ, как выдать ее замуж.

– За кого?! Ты ее лицо видела?

– Так мы ей такого же «красавца» найдем.

– Где? В зоопарке?

Лизка надулась.

– Не хотите, как хотите. Живите и дальше с сумасшедшей теткой под одной крышей. Она скоро всех ваших подруг разгонит, а потом и Катку с Наткой из дома выставит. Тогда я посмотрю, как вы посмеетесь.

Розалия насторожилась.

– Куда пошла? Стоять!

Прежде чем повернуться, Лизавета хитро улыбнулась.

– Говори о своем способе.

– А сколько дадите?

– Пятьдесят подзатыльников!

– Не-е-ет, на таких условиях сотрудничать с вами я не собираюсь. А план у меня классный. Суперский! Я согласна на двести евро по курсу один к сорока. Идет?

– А тысячу долларов по курсу один к восьмидесяти не хочешь?

– Хочу!

– Чао, детка. Закрой за собой дверь.

– Сто евро, – пошла на уступку Лиза.

– Ауфидерзейн.

– Семьдесят.

– Бай-бай.

– Ну ладно, полтинник хоть дадите?

– По рукам.

Лизавета поудобней уселась на подлокотник кресла и пустилась в объяснения.

– Есть у моего папки давний знакомый – дядя Гриша. Ему около сорока лет, он холостой и никак не может найти себе подходящую жену.

– Да он не клюнет на Гликерию и за миллион баксов.

– Клюнет, – уверенно закивала Лизавета, – еще как клюнет. Их потом друг от друга не оттащишь. Я же не сказала вам главного. Дядя Гриша редкостный урод.

– По жизни?

– Нет, по лицу. Смотрели фильм «Зомби на каникулах»?

– Ага.

– Главного героя помните? Вылитый дядя Гриша.

– Жесть!

– Не то слово. На такого ни одна дура не взглянет, а ваша Гликерия очень классненько будет смотреться рядом с ним. Но и это еще не все. Рост дяди Гриши около двух метров, как и у Модестовны. У Розалии загорелись глаза.

– Я чувствую, их знакомство может перерасти в нечто большее. Только как ты собираешься подсунуть ему Гликерию?

Лиза посмотрела на свои пальцы.

– План гениальный.

– Я это поняла, но как их свести?

– Как нечего делать.

– Ну, не выводи меня. Говори!

– Нет.

– Что нет?

– Не скажу. Ввязываться в это дело за полтинник я не собираюсь. Лишняя головная боль. Короче, передумала я.

Но Розалия уже загорелась идеей познакомить Гликерию с неведомым ей холостым гигантом Григорием.

– Лиза, я даю тебе семьдесят евро, как ты и просила.

– Мало.

– Сто!

– Скупой платит дважды.

– Маленькая вымогательница! У тебя совесть есть?

– Есть, но она попала в плен к жадности, и чтобы ее выкупить, жадность требует двести евро.

Розалия Станиславовна погладила Волкову по голове.

– Как хорошо, что ты не моя родственница. В противном случае я бы тебя давно прибила.

– Время – деньги. Пока вы раздумываете, счетчик тикает.

– Двести евро, говоришь?

– И ни евро меньше.

– Крохоборка! – Свекровь достала две хрустящие ассигнации и протянула их Лизавете. – Довольна?

– Вполне.

– Но учти, если план не сработает и твой дядя Гриша не увезет отсюда Гликерию в ближайшее время, деньги придется вернуть.

– Сработает, Розалия Станиславовна, сработает. – Лизка спрятала купюры в карман. – Вы имеете дело с профи, у меня осечек не бывает. Значит, слушайте внимательно. Для начала надо привезти из нашей квартиры телефонную книжку, там записан номер дяди Гриши. У меня есть ключи, если Катка согласится меня подвезти, можем смотаться сегодня вечером.

Свекровь обнажила белоснежные зубки.

– Она согласится, не сомневайся.

– Потом я позвоню дяде Грише и под каким-нибудь предлогом попрошу приехать к вам в коттедж. А дальше думайте вы, как действовать.

– Главное, чтобы он согласился приехать, обратно я его не выпущу. С пустыми руками не уйдет.

Лиза победоносно посмотрела на свое отражение в зеркале.

– Ну и замутим мы с вами, Розалия Станиславовна! Кстати, я могу называть вас просто тетя Роза?

– Нет.

– Хорошо.

В пять вечера, не успела Катка попросить Наталью приготовить крепкого чая, как к ней подбежала Лизавета.

– Катусик, отвези меня домой. Я забыла взять книги, которые нам задали прочитать за лето.

– Лизок, я устала, давай отложим поездку на завтра.

– Нет, поехали сейчас.

– Ты слышишь, о чем тебя просит ребенок, – прочеканила Розалия. – Ей надо читать, а книг нет. Немедленно отвези ангелочка домой.

– Катусик, ну, пожалуйста, я же выбьюсь из графика. Каждый день перед сном я прочитываю по две главы.

Копейкина сдалась.

– Ладно, собирайся. Какие хоть книжки читаешь?

– Э-э… хм… «Облапошенная».

– Облапошенная? Впервые слышу. А кто автор?

– Э-э… Иван Иванович, – заметив выглядывающую мордочку Парамаунта, Лизка выдала: – Персидский. Иван Иванович Персидский.

– Странно, никогда его не читала.

– Конечно, не читала, ты же не ученица пятого класса, – злилась свекровь.

– Кат, поехали, – Лизавета потянула ее за руку.

На пороге Волкова обернулась и, подмигнув Розалии, выскочила на крыльцо.

В машине Катка пыталась выяснить у Лизки, о чем именно пишет незнакомый ее писатель Персидский. Лизавета нагло врала прямо с ходу.