– Я даже сделаю это бесплатно, – прошептала Кристина Грей накрашенными губами.

– Нет, – твердо ответил он. Филипп резким движением снял ее руку со своей шеи и жестко отвел в сторону. Кристина попыталась обнять его свободной рукой, но Филипп, теперь уже раздраженно, схватил ее за запястья и отстранился. Он не хотел, чтобы она к нему прикасалась. – Что ты делаешь, черт возьми? – процедил он сквозь зубы.

Кристина лишь улыбнулась или усмехнулась. В желудке у него все скрутилось. Она слегка кивнула головой в сторону гравийной Дорожки, откуда послышались чьи-то шаги.

Филипп отпустил ее запястья и сделал шаг назад, но было уже слишком поздно.

Кристина вывернула одну руку, притянула его голову к себе и прижалась губами к его губам. Через мгновение он вырвался, но удар был уже нанесен.

Некогда он погубил ее, а сейчас она мстила ему.

Филипп моментально все понял, когда этот мерзавец Фрост сунул Анджеле в руку платок. Ему даже не пришлось доставать его из кармана, он пришел, держа его наготове, словно знал, что будут слезы. Или надеялся, что будут.

Филиппа подставили. Это была ловушка, чтобы опорочить его в глазах Анджелы. И только теперь он понял, насколько сильно Фрост хочет добиться ее. Филипп был так ослеплен своим собственным желанием, что недооценил соперника. Но он не потеряет ее из-за этого.

– Анджела, – начал он и сделал шаг к ней. Она отшатнулась.

– Это не то, что ты думаешь.

– Теперь я уже не знаю, что и думать, – сказала она холодно.

– Прошу нас извинить, – многозначительно сказала Кристина, – но у нас тут было одно незаконченное дело.

Ее намек был настолько ясен, что можно было уже и не проводить кончиком пальцев по галстуку и вниз до пояса брюк. Филипп отбросил ее руку, но это ее не смутило.

– Анджела, – начал Филипп.

Но Фрост прервал его.

– Пойдем, Анджела, – утешающе произнес он, норовя обнять ее за талию, в то время как Кристина пыталась обнять Филиппа. – Ты очень расстроена. Я провожу тебя домой, а эта парочка пусть заканчивает свои дела.

– Да, да, идите, идите, – легко сказала Кристина, словно обращаясь к ребенку. Чтобы подлить масла в огонь, она собственническим жестом поправила фалды его фрака. Она вцепилась в него, не позволив последовать за Анджелой, которая уже удалялась вместе с Лукасом, вежливо поддерживающим ее под руку.

Потом он увидел, как Лукас прижал Анджелу к себе: Кристина вцепилась в его жилетку.

Он видел, как Лукас губами коснулся лба Анджелы. Кристина ухватила его за лацканы.

Он видел, как Анджела попыталась уклониться от прикосновения Лукаса. Филипп оттолкнул руки Кристины.

Он больше не стал ждать, что будет дальше.

– Да прекрати ты, черт возьми! – проревел Филипп. – Ты уже добилась своего!

Она состроила недовольную гримасу, затем пожала плечами, признавая свое поражение.

– Можешь бежать за ними, – небрежно сказала она, хотя в этом не было необходимости, потому что Филипп был уже далеко.

Анджела танцевала с Лукасом. Вскоре Лукас прервал свой монолог о благословении судьбы, которая позволила им вновь встретиться, оказаться свободными, чтобы можно было вновь соединиться, и сказал:

– Надо же! Похоже, лорд Хантли очень торопится!

И он в очередном па развернул Анджелу, чтобы ей было видно, как Филипп нетерпеливо продвигается сквозь толпу в направлении террасы.

Не долго думая, она прервала танец и последовала за Филиппом. Если ее подозрения верны, она хочет увидеть его предательство собственными глазами. А ведь она постоянно о нем думала. Она была готова отдаться ему окончательно!

Лукас, не дожидаясь приглашения, последовал за ней в сад.

И тут ее глазам предстала сцена, которой она опасалась, и ее единственная мысль была о том, что она опять попала в ловушку. Она проклинала себя за то, что, не подумав, бросилась навстречу своему несчастью. Вновь.

Именно поэтому она просила свою наставницу не оставлять ее одну. Ей важно было чувствовать поддержку, а не полагаться только на свои желания и постоянно подводивший ее здравый смысл. Но где же сейчас ее тетушка? Почему ее нет рядом?

Ее любовь к Филиппу, смешанная с недоверием, заставила ее выйти в сад, где она стала свидетелем отвратительной сцены. У нее опять отняли надежды на будущее, разрушили все планы.

Став одной из героинь скандальной сцены, она видела все это как бы со стороны. Незамужняя женщина с сомнительным прошлым и мужчина, с которым она минуту назад кружилась в вальсе. Женщина с явно скандальной репутацией и известный повеса, которого часто заставали в подобных ситуациях. Они и она в укромном уголке сада – это просто скандал! Если только их застанут здесь… Ей придется вернуться в монастырь. Но как же восстает ее душа, когда она вспоминает об этом!

Или ей придется выйти замуж за Лукаса. Она не может любить его так, как любила когда-то. Она не собирается быть женой человека, который разрушил ее жизнь. Правда, иногда она пыталась убедить себя в обратном. Но тут вернулся Филипп…

Или ей придется выйти замуж за Филиппа? А он вновь и вновь будет причинять ей боль, потому что она его любит, но доверять ему не может. Только подумать! Он в объятиях другой женщины, в то время как совсем рядом его Анджела. Он даже не принял никаких мер предосторожности.

А потом Лукас попытался обнять ее, но она вырвалась и убежала, молясь о том, чтобы ее никто не увидел.

Но Лукас последовал за ней, схватил ее и прижал к себе. От его прикосновений ее бросило в дрожь – она безумно боялась, что их заметят, и изо всех сил пыталась вырваться из его объятий. Но было поздно: раздался скрип гравия, и на аллее появилась леди Палмерстон.

– Вы можете оставить мою племянницу? – ледяным тоном произнесла леди Палмерстон.

Лукас послушно опустил руки. Анджела тут же сделала шаг назад, потирая болевшее от его жесткой хватки плечо.

– Миледи, я хочу объяснить, – начал Лукас, но не успел продолжить, поскольку их внимание привлекли тяжелые шаги.

– Вы позволите? – обратился Филипп к Анджеле и леди Палмерстон. Анджела не поняла, а ее тетушке все стало ясно.

– Пожалуйста, – ответила леди Палмерстон, с любопытством взглянув на Филиппа.

Анджела вздрогнула, когда кулак Филиппа врезался в челюсть Лукаса. После второго удара тетушка взяла Анджелу под руку и повела ее в зал.

– Из-за тебя дерутся два кавалера. Как романтично! – размышляла леди Палмерстон.

– Да уж! – Так романтично, что я на грани обморока! – ответила Анджела, стараясь сдержать рвущиеся наружу рыдания.

Ясно различимый шум потасовки привлек внимание гостей, которые начали выходить из зала и с террасы, чтобы посмотреть, что происходит. К счастью, Анджеле и леди Палмерстон удалось остаться практически незамеченными, потому что они быстро двинулись в противоположном направлении.

Филипп присоединился к ним через несколько минут, когда они, стоя на подъездной дорожке, ожидали свою карету.

– Я провожу вас домой, – сказал Филипп, морщась и потирая руку. И снова, как в свое время в монастыре, Анджела почувствовала жалость к этому большому и сильному мужчине. Он повредил руку, защищая ее. Ей так хотелось взять его руку в свою, и не только для того, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

Но, черт возьми, он был с другой женщиной, а ведь еще сегодня днем она думала, что он принадлежит только ей. И вот сейчас она видела следы губной помады, которые оставила на его рубашке и галстуке эта недостойная женщина. Пятно бросалось в глаза и словно насмехалось над ней.

Опасаясь, что жалость уступит место гневу, и она просто задушит его этим перепачканным галстуком, Анджела отвернулась. Лакей открыл дверцу прибывшего экипажа. Анджела и Дора поднялись в карету. Филипп последовал за ними.

– А вы куда, хотела бы я знать? – строго спросила Анджела.

– В самом деле, Филипп, вы могли бы нанести нам визит завтра, как и подобает раскаивающемуся воспитанному джентльмену, – поддержала ее тетушка.