- Я больше не могу! - взмолилась девушка. - Куда бежать? Стрекозы летают быстрее всех! Оставьте меня, а?

- Видишь, у Люсьена на боку висит длинная острая железка? - тихо спросил ее Келвин.

Долла замолчала. Немного посидев, дав солнцу высушить пот, стражник поднялся. Теперь Люсьен опять вышел вперед. Некоторое время он вел отряд пешком, затем начал перемежать шаг с бегом. Никто не разговаривал, никто не смотрел на восток. Люсьен подумал, что был бы не против первым получить в спину стрелу, если уж стрекозы появятся. Умирать - так побыстрее. Но солнце поднималось все выше, а летучек пока не было.

- Думаю, они пока проверяют степь ближе к городу, - предположил Келвин. - Ведь с того места мы ушли, а куда - они не знают. Важнее всего не подпустить нас к свои драгоценным личинкам.

- Какая разница? - Люсьен заставил себя оглянуться. Небо было чистым. - Нет и хорошо. Но день только начался...

Он опять побежал и Келвин послушно затрусил следом. Солнце все сильнее припекало спины. Вокруг буйствовала степная жизнь: тысячи травоядных жуков пожирали траву, вокруг них будто дремали разнообразные хищники и стервятники. Среди них почти не было опасных для человека - самые страшные твари предпочитали почему-то охотиться ночью.

Паук-верблюд, огромный, нескладный, будто издеваясь над людьми обогнал отряд. Люсьен вспомнил, как скакал прежде на смертоносцах. Восьмилапые бегут не только очень быстро, но и удивительно ровно, в седле можно спать, вытянувшись почти во весь рост на плоской спине. Олаф говорил, что сравниться с хорошей гонкой может только полет на стрекозе... Все успел этот сотник. Люсьен опять оглянулся. Никого, в небе только мухи, шмели да осы.

- Полдень! - выдохнул Джани, когда отряд опять перешел на шаг.

- Лучше бы ты этого не говорил, - тихо бросил обернувшийся Келвин. - Вот они, вижу две... Нет, три эскадры.

Один клин надвигался почти прямо на людей, два других летели по сторонам. Люсьен подумал, что таких эскадр, вытянувшись в линию ищущих беглецов, сейчас в степи очень много.

- В кусты, в кусты!.. - прошипел он, хватая бессмысленно шагающую Доллу и заталкивая ее в случившиеся рядом заросли невысоких кустов.

Оттуда выскочил, яростно щелкая жвалами, шанта, маленький, с человеческую голову паук. Келвин успел подрубить храбрецу ноги прежде, чем тот прыгнул на вторгшихся на его территорию гостей. Еще одного подстрелил из арбалета Аль, третьего уже на лету сбил мечом сам Люсьен. Больше на них никто не напал, все замерли, тяжело дыша. Покачивалась на ветру паутина, в ней билась свежепойманная муха.

- Связать может над собой ветки? - предложил Джани. - Видно нас, а стрекозы еще далеко.

- Лежи и не шевелись, - попросил Люсьен. - Над нами паутина. Летучки твари зоркие... Одна надежда, что двигаются все же чуть стороной.

- Еще летят, - Келвину в просвет между ветками было видно небо на востоке. - Пять эскадр. Основательно прочесывают... Уверен, что они и на землю спускают людей, проверять заросли вроде этих. Но дойдет ли до нас очередь? Сперва ведь должны проверить все со стороны города, а уж потом...

- Заткнись, пожалуйста, - попросил Люсьен.

Первая линия стрекоз миновала их. Похоже, летучки ничего не заметили, продолжали так же ровно лететь к горам. Зато из следующих пяти эскадр средняя должна была пройти прямо над ними. Люсьен в глаза ударил солнечный зайчик, отразившийся от меча Джани. Воин заметил это и быстро сунул оружие в траву.

Вдруг, немного не долетев до отряда, все пять эскадр одновременно зависли в воздухе. Что-то кричали в высоте люди, размахивали руками.

- Заметили! - Келвин потянул из колчана стрелу. - Совещаются, как нас проще взять.

- Нет, - Аль смотрел на запад. - Они не нас заметили. Там кто-то еще и там что-то... Непонятное.

Осмелившись чуточку повернуть голову, Люсьен нашел просвет в дрожащих на ветру листьях. Вот промелькнула эскадра, одна из тех, что полетели к горам. И вслед ей вдруг прочертила небо белая линия, догнала одну из летучек, которая... Вспыхнула пламенем, оставив слепящую искорку на сетчатке стражника.

- Дети Фольша, - прохрипел Люсьен. - Что это?

- Может, и дети Фольша, - не понял смысла его слов Келвин. - А может, и Олаф-сотник, от него таких штук запросто можно ожидать.

- От этой эскадры только четыре стрекозы осталось, - сообщил Аль, которому лучше других было видно. - Они удирают. И другие тоже уходят!

Те стрекозы, что зависли не долетев до отряда, наконец сдвинулись с места, чуть отлетели к югу. Туда же подтянулись и остальные летучки, потом по очереди стали снижаться.

- Людей ссаживают, - прокомментировал их поведение Келвин. - Хотят с земли подобраться.

- Может быть, атакуем? - предложил Джани. - Как ударим им в бок! Поможем.

- Кому? - осадил его Люсьен. - А если там повстанцы? Пусть убивают друг друга. У Олафа никаких огненных стрел не было, точно вам говорю. Остаемся здесь и сидим тихо. Нам нужна ночь, чтобы идти дальше.

- Я боюсь туда идти, - тихо сказала Долла.

Ей никто не ответил.

1

Ночью Олаф остановился перед кустами, стал ломать ветки, одновременно мысленно приказав убраться прочь притаившемуся за зарослями скорпиону. Со временем это умение давалось ему все легче.

- Ты решил остановиться? - немного опешил Фольш. - Но до гор совсем близко, завтра мы могли бы уже дойти, если не появится стрекоз.

- Я устал и хочу есть. И пить. Разведу огонь. Поохочусь, потом посплю. Не хочу предстать перед твоими божьими глазами невыспавшимся.

- Ладно... Только охотиться тебе ни к чему, воспользуйся шаром.

- Как?

- Ты прогоняешь насекомых, но так же просто можешь подозвать их.

Олаф покрутился на месте, но все находившиеся поблизости твари уже расползались в разные стороны. На ветвях покачивалась небольшая муха - без шара Фольша он бы даже не заметил ее в темноте. Подманить ее к себе сотник пытаться не стал, просто мысленно попросил сидеть на месте. Медленно вытянув меч, он рубанул ее со всей мочи, насекомое не пошевелилось. Поднимая с земли две половинки туши, чивиец почувствовал на руках теплую кровь.

- Как ты можешь это есть? - поморщился Фольш.

Несмотря на темноту, его Олаф видел отчетливо. Что же странного, ведь на самом деле никакого бога здесь нет...

- А что ты ешь?

- Рыбу, - неожиданно просто ответил лжебог. - Ну и, конечно, некоторые другие вещи... Тебе этого пока не понять. Хочешь огня? Я могу легко восламенить этот хворост.

- Я тоже.

Несмотря на обещание, сотник довольно долго чиркал кремнями, разжигая промасленную паутину. Наконец костер разгорелся. Муха оказалась мясистой, с толстыми лапками. Олаф опалил волосы, подвесил над огнем половинки тушки, не разделывая.

- Ты чувствуешь запахи?

- Нет, - признался Фольш. - Хотя это поправимо. Для меня нет почти ничего невозможного. А что, муха хорошо пахнет?

- Восхитительно. У меня есть соль и корень джа-чмина. Я вкусно поем и лягу спать, - сотник начал копать землю, чтобы добраться до воды - маленький бурдюк на поясе давно опустел. - А что будешь делать ты? Охранять мой сон? Неужели ты не голоден?

- Нет, не голоден. Я умею перекусывать незаметно для тебя. Как именно - скоро объясню.

- Если успеешь, - предупредил Олаф. - Может быть, я и не вернусь обратно, но если ты окажешься передо мной - посмотрим, кто ударит быстрее.

- Ты передумаешь, - пообещал лжебог. - Нелюбопытный Олаф... Все бы тебе убивать да мучать. Как ты думаешь, что сейчас делают твои друзья?

- Что ты о них знаешь? - встрепенулся сотник.

- Ничего. Просто спросил: как ты думаешь? Им еще, наверное, далеко идти до Хажа, - Фольш захихикал. - Муха не подгорит? Ты и питаешься, как паук. Странно еще, что поджариваешь мясо... Почему бы тебе не научиться разжижать плоть и всасывать ее? Как аппетитно! Чмок-чмок!