Капитан. Чего вам надо?

Воспитатель. О вас начальник спрашивал. Он с вами, кажется, собирается поговорить.

Капитан. Опять… опять вы пришли царапать мою душу!

Митя. Друг, я ведь тоже был преступником.

Капитан. А я был и буду преступником… Я не хочу быть честным. Я убийца.

Митя. Ну? К чему это?

Капитан (рвет на себе рубаху и ранит себя в грудь, в плечи, в руку). Я не буду работать… я не буду… я не буду! (Со слезами.) Уйдите!.. Вас порежу… себя!.. Я не буду работать!

Воспитатель. Врача!

Лимон что-то говорит на ухо воспитателю, тот уходит.

Капитан (Лимону). Отойди!.. (Другому.) Отойди!.. (Один.) Глоток спирту — и могила.

Входит врач.

Слушайте, медик, я за себя не отвечаю.

Врач. Вы истечете кровью.

Капитан. Медик, отойдите, медик.

Врач. Свяжите его.

Лимон. Вы наивный человек.

Угрюмая немая сцена. Вбежала Соня, за нею воспитатель.

Капитан (Соне). Пока они крови не увидят, они не отстанут от меня. Если еще я…

Соня (строго). Ты меня знаешь?

Капитан. Тебя знаю.

Соня. Мне веришь?

Капитан. Тебе верю.

Соня. Ты сейчас — дурак.

Капитан (удивленно). Неужели?

Соня (врачу). Перевязывайте… не бойтесь.

Врач указал на нож в руке Кости-Капитана.

(Взяла нож.) Перевязывайте. (Окружающим.) Я думаю, здесь нечего смотреть.

Те расходятся.

Капитан. Соня, я не понимаю, чего они хотят от меня? Зачем они выдумали этот канал? Зачем им надо, чтобы жулики работали?

Соня тихо ушла.

(Между прочим, одной рукой вытаскивает у врача папиросу и спички, закуривает.)Слушайте, медик, зачем они выдумали этот канал?

Врач. Лежите спокойно.

Капитан. Медик, у вас есть какие-нибудь капли?

Врач. Сейчас накапаю.

Капитан. Зачем капать? (Взял, отлил в стакан, выпил, сплюнул.) Идите, медик, пожалуйста, идите.

Врач отходит.

(Лег.) Зачем им надо, чтобы жулики работали?

Кабинет Громова. Макет шлюза на столе. У макета работает Боткин. Входит Садовский.

Садовский. Гражданин начальник здесь?

Боткин. Как видишь.

Садовский. Ну, я подожду.

Боткин. Садись.

Садовский. Спасибо.

Боткин. Поговорим, Юрий Николаевич.

Садовский. Табак весь вышел.

Боткин. А ты знаешь, кто решил эту идею сделать технически живой?

Садовский. Не интересовался.

Боткин. Канал этот — часть огромного плана. Подумай, почему его не строили год или два тому назад и почему строят теперь?

Садовский. Ничего не знаю… Не знаю, и что будет дальше.

Входит Громов.

Громов (Садовскому). Инженер, когда реки замерзнут?

Садовский. Когда погода покажет.

Громов. Значит, вы не знаете?

Садовский. Я не метеоролог.

Громов. А я кто?

Молчание.

Знаете вы, что проекты инженера Боткина прошли научные испытания?

Садовский. Слыхал.

Громов. А сколько вам лесу надо?

Садовский. Можно прикинуть.

Громов. Поздно.

Садовский. Дело новое.

Громов. А для меня?

Молчание.

А вы знаете, где получить лес?

Садовский. Вокруг.

Громов. Значит, вы не знаете, сколько вам надо лесу, где его взять и когда сплавить? Мне не о чем с вами говорить.

Садовский ушел.

Боткин. Я проекты сдал. Что мне делать дальше?

Громов. Поедете ликвидировать скалы. Рвать породу на месте шлюзов.

Боткин. С кем?

Громов. С ворами. Смешно? Проекты проектами, но у нас через неделю реки станут. Лес лежит готовый вверх по реке на острове. Сегодня поедете, инженер, на подрывные работы. Садитесь. Сейчас я вас свяжу с массой. (Звонит.)

Входят воспитатель и Митя.

Воспитатель. Все исполнено, как приказали, товарищ начальник.

Громов (Мите). Подведут, сукины дети!

Митя. Нипочем. После такой подготовки нипочем.

Громов (Боткину). Вы знаете этого человека?

Боткин. Лично не знаю, но слыхал: специалист по перековке жуликов.

Громов. У этого человека биография — граф Монте-Кристо.

Митя. Какой там граф, просто жулик.

Громов. Ты расскажи, как вы в Ростове банк ограбили.

Митя. Прошлое дело.

Громов. Расскажи, не стесняйся.

Митя. Зашли, конечно, днем, в масках, и крикнули: «Ложись!» Они и полегли. Штатские люди, конечно, кооператоры разные очень масок боятся. Они бы нас могли чернильницами перебить, потому что у нас был один испорченный браунинг. Психологическое дело.

Громов. А с вами поедет зверь пострашнее.

Митя. Да, тот будет повыше маркой.

Громов. Выздоровел он?

Митя. Выходили. Молчит. Осунулся.

Громов. Ведите его ко мне. Пусть войдет один. Скажите командиру, чтобы принес снаряжение на двух стрелков. Быстро! Некогда!

Воспитатель и Митя ушли.

Видали! Прекрасный водолаз, цены нет. В Эпрон готовлю.

Боткин. Неужели он работает? Трудно поверить.

Громов. А почему? Вы, например, тоже работаете.

Боткин. Я не вор.

Громов. А он не вредитель.

Боткин. Положим, это верно.

Входит Костя-Капитан. Снял шапку и надел. Стоит. Пауза.

Громов. Это ты на девушек в карты играешь?

Капитан. Прошу мне не тыкать, с заключенными полагается вежливое обращение.

Громов. А я с тобой хочу поговорить неофициально.

Капитан. Вы начальник.

Громов. Тебе ровесник. Какого года?

Капитан. Девяносто восьмого.

Громов. А я девятого.

Капитан. Мало ли кому ромбы дают.

Громов. На девчонку в карты играешь, садишься… за что? Мелкое хулиганство. Умный человек, а как упал! Ты посмотри на себя. Босяк, пародия… Вот сидит инженер, мне стыдно за тебя.

Капитан. Расстреливай… Веди — и долой.

Громов. Жизнь для пули? Дешевый азарт. Играем в двадцать одно на молодость. Копеечная рисовка. Ничего нет… радости, чести, друзей, родины. Грязь, водка, проститутки. А у тебя кипят энергия, воля, ум, талант. Чем ты хуже меня?

Капитан. Оставьте, начальник. Задавайте вопросы.

Громов. Садись…

Костя-Капитан сел, как на допросе.

Ты назначен начальником экспедиции на большие подрывные работы. (Боткину.) Покажите ему, зачем нам нужны подрывные работы.