Командиры вскочили на коней и тронулись в путь, оцепив повозку со всех сторон. За каждым следовала его личная десятка.

Неспешно они притащились в городок и сдали Бай Ли груз. Чиркудай заметил, что на площади не тренируются и он спросил у Бай Ли, где воины.

– Ляо Шу захотелось прогуляться в горах, – пояснил Бай Ли. – Они его охраняют.

Через некоторое время к ним подбежал китаец, и что-то сказал своему командиру.

– Он говорит, что изготовлено пять тысяч кистеней. Их погрузят на вашу повозку и ещё на пятнадцать арб, которые потом нужно вернуть в городок.

– Мы вернем, – пообещал Джелме, так как был за старшего. – А кистени – это хорошо.

– Я посмотрю, как устроены крепостные стены изнутри, – сказал Чиркудай, – пока грузят, – и пошел по улочке, мимо каменных домов.

С ним увязался странно молчавший, и тихо улыбающийся Тохучар. Остальные командиры остались на пустой площади.

Осмотрев каменную кладку, высотой в пять сажен, Чиркудай, в сопровождении Тохучара, поднялся на деревянные помосты вдоль стен, на которых должны были находиться во время осады, защитники.

Спустившись вниз, он направился с молчаливым другом к площади, как неожиданно его внимание привлек китаец, что-то делающий у колодца. Чиркудай подошел к нему. Молодой парень, увидев кочевника, блеснул черными глазами, и снова принялся дергать за верёвку, свисающую в каменную трубу колодца. Немного погодя, что-то зацепил и стал быстро вытаскивать. Это было упущенное ведро. Чиркудай хотел отойти от него, как внезапно впился взглядом в инструмент, которым парень ловил ведро.

У Чиркудая в голове мелькнула какая-то догадка, но он не успел её уловить. Этот железный стержень, толщиной в палец, с тремя острыми загнутыми крючьями, его поразил.

Ухватившись за инструмент руками, Чиркудай потянул его к себе. Китаец растерялся, но свое орудие не отпускал, выкрикивая непонятные слова. Чиркудай потребовал, чтобы парень отдал ему железку. Но китаец, вцепился в неё мертвой хваткой, и ещё стал злиться. Ничего не понимающий Тохучар стоял рядом, не зная, что делать. Тогда Чиркудай, держа кошку одной рукой, поманил китайца за собой, к площади. Тот поколебался и пошёл.

А на поднятый ими шум уже спешил Бай Ли.

– Что произошло? – недоуменно поинтересовался он, с большим акцентом, чем всегда, очевидно, от волнения.

– Мне нужна вот эта... – Чиркудай не знал, как назвать инструмент.

Бай Ли сказал что-то по-китайски. Но паренька словно заклинило. Тогда Бай Ли властным тоном приказал что-то пареньку, и тот, наконец, отпустил инструмент.

– Зачем тебе она? – спросил Бай Ли.

– Я ещё не знаю... – медленно произнес Чиркудай. – Нужна.

Они направились к площади. Из дома Ляо Шу вышел старый библиотекарь и Бай Ли спросил у него, как по-аратски называется эта штука.

Библиотекарь почесал пальцем переносицу и неожиданно выпалил:

– Это – кошка. Есть такое животное, похоже на тигра, только маленькое. Вот его именем и называют это приспособление.

Бай Ли поблагодарил библиотекаря и они вышли на площадь, где их уже ждали загруженные кистенями повозки. Вместо ездовых сидели нукеры из охраны. Чиркудай намотал верёвку на стержень кошки, и сунул её в хурджун. Взлетев на своего Чёрного, он посмотрел на непонимающе качающего головой Бай Ли, и попрощался с ним. Бай Ли ему ответил тем же.

Караван выехал из ворот городка в степь.

Вечером Чиркудай пришел домой раньше Субудея, потому что Темуджин отменил совещание, а Субудей поехал по делам к Бельгутею и Джелме в их курень. Хоахчин опять не было, но она сварила еду. Чиркудай выволок из хурджуна кошку и стал вертеть её перед глазами.

Он напрягал память, мучительно вспоминая то, что у него мелькнуло при виде этого инструмента. И вспомнил! Решил завтра же проверить свою догадку. И если всё получится, предложить Темуджину.

Ночью примчался Субудей и увидев, что Чиркудай не спит, наклонился к его уху и возбужденно зашептал:

– Снятые Темуджином тысячники ушли от нас прошлой ночью и увели с собой почти три сотни нукеров. У них произошла перестрелка с дальними заставами. Есть раненые, среди наших и у них. Но они все равно ушли.

– Плохо, – неодобрительно покачал головой Чиркудай и спросил. – А что ты шепчешь?

– Так это не всё! – вновь зашипел Субудей. – Я сначала подумал, что Темуджин решил их прогнать для того, чтобы они сообщили по всей степи о нас. Но, оказывается я ошибся, – он замолчал, хитро блестя глазами.

Чиркудай вопросительно смотрел на него.

– Ты знаешь, куда они ушли? – тихо хихикнул Субудей. – Нукеры, которых они увели, проболтались перед уходом, – один тысячник направился к Ван-хану, другой к меркитам, а третий – к Джамухе... Тебе это ничего не напоминает?

– Нет, – пробормотал Чиркудай, стараясь угадать, что узнал Субудей.

– А помнишь, ты мне рассказывал о том, что вам говорил про разведку Ляо Шу, в то время, когда я ездил за нашими. В самом начале?

Чиркудай задумался на минуту и спросил:

– Ты думаешь, что Темуджин договорился с тысячниками и отослал их как разведчиков к нашим будущим врагам?

Субудей молча кивнул головой. Поковырявшись в котле, он хитро посмотрел на Чиркудая и с завистью сказал:

– Если это так, то я мальчишка против Темуджина. Он во сто крат хитрее меня.

Чиркудай помолчал, недовольно мотнул головой и произнес:

– Значит, они станут там ругать Темуджина и жаловаться на него. Потом расскажут, где будут его войска во время нападения...

– Нет, – Субудей отрицательно повертел головой. – Скорее всего, дело в другом. Нам ещё рано думать о войне. Да и не нужна она никому в Степи. Нам нужны минимальные потери. Нам нужны нукеры, а не мёртвые тела. Мне кажется, что они успокоят Ван-хана, меркитов и Джамуху. Скажут, что Темуджин, никуда не годный. Отведут от нас глаза. Зато теперь Темуджин будет знать, что готовят его соперники.

– Да, – согласился Чиркудай, – я тоже не верю, чтобы после всего, что с нами было, эти тысячники предали Темуджина. Да, он часто их ругал. Но они могли уйти раньше, а не ждать, пока он их выгонит. Они ушли непонятно...

– Вот, вот, – подтвердил Субудей, помотав костью с мясом в воздухе. – Да я их знаю. Неплохие ребята. Только последний месяц стали вдруг лениться и пьянствовать.

– Значит скоро, – начал Чиркудай: – Скоро будет сабантуй.

– Будет, – согласился Субудей, раскрывая шахматную доску.

Разбойники продолжали пополнять войско Темуджина. Но оно увеличивалось не так быстро, как хотелось бы нойону. Во всех полках, кроме чиркудаевского, количество нукеров уже перевалило за три тысячи. Чиркудай попросил Темуджина не присылать к нему больше мужчин, он хотел научить каждого нукера полка тому, что умел сам. А с новенькими пришлось бы всё начинать сначала.

Командиры полков, наблюдавшие за действиями воинов Чиркудая, восхищенно цокали языками на совещаниях. Но однажды, Темуджин в приказном порядке велел Чиркудаю принять третью тысячу, отчислив новеньких из других отрядов. Чиркудай пытался уговорить нойона не делать этого. Однако Темуджин был неумолим. Чиркудай понимал почему: в будущем придется командовать десятью тысячами нукеров – туменом. И этому необходимо учиться сейчас. И он смирился.

Чиркудай начал осваивать кошку. Привязав её на длинную волосяную веревку к седлу, он зацеплял кошкой старые обрешетки от юрт, выброшенные за пределы стойбища, остатки арб, и таскал их своим Чёрным по земле. Затем Чиркудай растащил завал из жердей и старых телег, имитировавший заграждения противника.

Нукеры сначала не понимали, зачем командир усердно разрушает кучу хлама. Но когда Чиркудай посадил воинов за барьер и, с одной сотней, расшвыряв рухлядь, врезался в наблюдателей, все сообразили: так можно победить врага, спрятавшегося за укрытием, полагающего, что он в безопасном месте.