После смерти Вито Дженовезе в 1969 году, через десять лет после заключения в тюрьму за распространение наркотиков, его могущественная преступная империя в руках его преемников — исполняющего обязанности главы семейства Джерардо Катены, его заместителя Томаса Эболи и consigliere Майкла Миранды, была на грани распада.

После убийства Эболи в июле 1972 года положение банды еще больше ухудшилось. Номинальный глава империи Дженовезе — Энтони Салерно находился в тюрьме, осужденный за рэкетирство по делу 1986 года о комиссии, к заключению на срок в сто лет, как и другие Крестные Отцы остальных четырех наиболее опасных преступных семейств Америки.

Наследник Карло Гамбино — Пол Кастеллано был убит 16 декабря 1985 года у входа в ресторан «Спаркс Стекхауз» на западной стороне Манхэттана.

Но перед тем, как смолкло эхо выстрелов, Лжон Готти, который в год заключения Дженовезе в тюрьму был девятнадцатилетним уличным хулиганом, стал, когда ему исполнилось сорок пять, новым Крестным Отцом семейства.

Многие люди, как среди бандитов, так и среди сотрудников правоохранительных органов, полагали, что именно он, Готти, убил Пола Кастеллано.

Во всяком случае, Джон Готти взял в свои руки остатки банды Гамбино и поступал так же, как поступали новые руководители остальных преступных семейств, а именно: вел банду к дальнейшему распаду. Но ему удалось то, что не вышло у других руководителей банд. Он ушел от правосудия в результате длительного судебного процесса в бруклинском Федеральном суде, продолжавшегося семнадцать месяцев и окончившегося 13 марта 1987 года. Готти был привлечен к суду по обвинению в руководстве бандами рэкетиров на протяжении восемнадцати лет.

Как Крестного Отца образца 80-х годов его привлекли к суду с шестью сообщниками, которые вместе с Готти могли быть приговорены к сорокалетнему сроку тюремного заключения. Но присяжные заседатели — шестеро мужчин и шесть женшин, признали их невиновными. Это было сокрушительное поражение властей, первое поражение с момента начала действий министерства юстиции по уничтожению организованной преступности.

Такой стала мафия, которая еще недавно казалась несокрушимой. Прошлые авторитеты в новых условиях выглядели как карикатуры: престарелые крестные отцы, проживающие за высокими стенами своих поместий, участники тайных ритуалов из туманного прошлого, принимающие клятву отомстить врагам, направляющие убийц, чтобы прикончить своих соперников. Это были атрибуты приключенческих романов и кино — но все это действительно было.

Но в последние несколько лет главари организованной преступности и их подчиненные оказались под ударами наступавших на них властей. Вереница предателей и проникнувших в ряды мафии агентов правоохранительных органов парализовали руководителей и нанесли ущерб, какой просто невозможно было себе представить еще несколько лет тому назад.

Самые секретные сведения о преступном мире и его операциях оказались раскрытыми, чего не случалось никогда в прошлом. Сегодня мафия делится на старое и новое поколения, которые придерживаются различных взглядов. Новое поколение мафиози в большинстве своем родилось в Америке и не соглашается жить и работать по стандартам прошедших лет. Представители его хотят быть подпольными юппи и пользоваться славой мафиози начала 80-х годов.

Суд по делам о распространении наркотиков через пиццерии и о комиссии внес опустошение в мафиозную иерархию руководителей. Давление правоохранительных органов заставило бандитов изменить некоторые формы руководства. Члены комиссии теперь не собираются на большие ритуальные совещания для решения своих территориальных споров. ФБР так широко использует подслушивание телефонных разговоров и установку микрофонов (жучков), что совещания не стали самым лучшим вариантом встреч для обсуждения деловых вопросов. Даже совместные обеды и завтраки в ресторанах уходят в прошлое. Все чаше и чаше главари используют посыльных для передачи подчиненным своих указаний.

Но одно остается неизменным: нравы и обычаи участников организованной преступности. Члены банды называют друг друга «Уайз Гайз» (умники), и правила этих «умников» строго определяют нормы их поведения. Например, члена банды, поручившегося за кого-нибудь, кто впоследствии становится предателем, организация убивает, обычно даже перед тем, как будут приняты меры против самого предателя. Или продавец наркотиков, получивший кредит, должен вернуть то, что он обещал. Он не может оправдываться или предлагать компенсацию.

Это только два из многочисленных старых правил, которые все еще в моде. Многие другие среди новой мафиозной элиты больше уже не действуют. Но в целом бандиты в конце концов начали возвращаться к старым правилам, которые так хорошо себя зарекомендовали в прошлом.

Эта трансформация была совершена родившимися на Сицилии головорезами, которые начали въезжать в Соединенные Штаты толпами. Такая практика была начата еще в 1970 году старомодными руководителями, такими, как, например, Карло Гамбино и Стефано Магаддино. Сотни сицилийских мафиози были секретно переправлены в Соединенные штаты через канадскую и мексиканскую границы, чтобы влить жизненную силу в загнивающих мафиози нового поколения, добавив к ним носителей старых крепких традиций.

Описывая то, что происходило, окружной прокурор района Носсо на Лонг-Айлэнде Ленис Диллон, возглавлявший объединенную группу по борьбе с организованной преступностью в Бруклине, перед тем как стать прокурором, заметил:

«Я не могу сказать, что происходит у них в головах, но кажется, старые руководители не считают, что второе поколение итальянцев достаточно надежное. В бандах возникли проблемы с дисциплиной, и новые мафиози из Сицилии будут способствовать их сплочению, потому что так они были воспитаны на своей прежней родине».

На первых порах дисциплина укреплялась насильственными методами такими сицилийскими мафиози, как Томазо Бушетта, которого привезли в Соединенные Штаты и дали carte blanche для внедрения жесточайших правил во всех пяти мафиозных семействах в районе Большого Нью-Йорка. С тех пор от девятисот до тысячи сицилийских мафиози, многие из которых скрывались от итальянской полиции, были нелегально переправлены не только в Нью-Йорк, но и в Чикаго, Кливленд. Канзас-Сити, Лас-Вегас, Лос-Анджелес, Сан-Франциско и в другие города — оплоты американской мафии.

Так называемые «Zips», эти импортированные мафиози, постепенно укрепляли свои позиции в преступных семействах по всей стране. По настоянию старых мафиози они брали на себя уличные операции, такие, как проведение политических кампаний, ростовщичество, угон автотранспорта, вымогательство, рэкет вокруг сбора бытового мусора, и многие другие.

Эти нелегальные иммигранты-мафиози взяли на себя роль киллеров в бандах и показали возрастающее мастерство в осуществлении убийств. Они никогда не оставляют после себя улик.

Первым указанием на то, что в Соединенных Штатах сицилийские убийцы приступили к работе, был обнаруженный возле тела Томаса Эболи автомат с глушителем. Были ли на нем отпечатки пальцев? Нет, так как, вероятнее всего, из него стрелял один из нелегальных иммигрантов, отпечатки пальцев которых вряд ли имеются в картотеке ФБР.

Успешность, с какой пришлые мафиози перехватили власть у молодого поколения местных бандитов, объясняют главным образом тем, что пришлым были предоставлены широкие возможности для операций на территориях, где молодые, родившиеся в Америке члены организованной преступности, уже имели прочные позиции. Но иностранцы имели явное преимущество по сравнению со своими местными соперниками. У полиции не было никаких данных на них: не было ни номера карточки социального страхования, ни военных билетов, никаких школьных друзей, разочаровавшихся жен или завистливых соседей, которые могли бы донести в полицию или в налоговую службу.

Эти импортированные рекруты были как раз такими, каких искали старые руководители мафии, серьезные, без глупостей, старательные рэкетиры и умелые убийцы. И, самое главное, они трудились, скрываясь от общества. Вы не найдете их среди лиц, проинтервьюированных Тедом Компеллом для его программы «60 минут», среди помогавших Алу Рудди создать кинофильм «Крестный отец», или среди побеседовавших с Гэем Талезе с целью помочь ему написать книгу «Чти отца своего», или с Николасом Пиледжи о книге «Уайз Гайз».