Вскоре после этого император обратился с воззванием ко всем врачам и исцелителям, обещая несметные богатства тому, кто достанет ему эликсир бессмертия. Врачи, мудрецы и шарлатаны стекались во дворец, уверяя, что могут с помощью корней жизни, чудотворных зелий, волшебных минералов, таинственных заклинаний, курений и заговоров даровать ему, посланцу божьему, вечную жизнь. Властелин, смотря по настроению, одних одаривал, других казнил.
Однажды Марко показалось, что настал момент обратиться к императору с просьбой. Марко только что вернулся из продолжительного путешествия по стране и рассказывал великому хану о своих впечатлениях: о нравах и обычаях населения, о состоянии финансов и об управлении тех областей, которые посетил. Император принял его в своих личных покоях и с большим интересом слушал его рассказ. Кроме Эсень-Тимура, председателя Совета цензоров, никто не присутствовал при этой беседе.
— Вы рассказали мне обо всем, что видели, — с удовлетворением заключил Хубилай-хан рассказ Марко. — Вы заслуживаете награды. А теперь идите домой и отдыхайте. Если вы мне понадобитесь, я пошлю за вами.
Круглоголовый монгольский князь издал какой-то неясный звук, выражавший, видимо, удовлетворение.
И тогда Марко Поло бросился к ногам императора и попросил выслушать его.
— Встаньте, — сказал император. — Скажите, чего вы желаете.
Марко Поло взволнованно попросил императора разрешить им возвратиться на родину.
Хубилай-хан слушал молча.
Капли водяных часов звонко падали в расписную фарфоровую чашу. Марко Поло взглянул на председателя Совета цензоров, словно ища у него поддержки, но лицо Эсень-Тимура осталось непроницаемым.
Наконец император спросил:
— Ты слышал, что он сказал, Эсень-Тимур?
— Дзе, дзе, — произнес монгольский князь.
Великий хан обратился к Марко Поло, устремив на него хитрый взгляд своих раскосых глаз:
— Сю Сян умер, а ведь мне нужны хорошие советники.
Марко невольно отступил на шаг.
— Сю Сян умер? — переспросил он.
— Да, — спокойно подтвердил повелитель. — Сю Сян умер.
Марко Поло был так поражен этим неожиданным известием, что едва не забыл о присутствии великого хана. Он был преисполнен печали, и вместе с тем его оскорбил тот холодный тон, которым Хубилай-хан сообщил ему о смерти старого ученого. Но Марко научился владеть своими чувствами. Он стоял опустив голову и ждал, пока император соблаговолит заговорить.
— Вы приходите ко мне и говорите, что желаете уехать. Вам что, больше не нравится мой дворец? Мне теперь предстоит война против изменника Кайду. Придется укротить его… А вам я вот что скажу: снаряжайте корабли и отправляйтесь в Индию. Вы должны добраться до большого острова Цейлон. Там властвует царь Сендемаин[39]. У него есть рубин длиной в пядь и толщиной в руку. Это самый крупный в мире рубин, так мне говорили. Рубин этот сияет, как пламя, и обладает магической силой. Вы скажете царю Сендемаину, что я, владыка земли, хочу иметь этот рубин. Я заплачу за него столько, сколько стоит целый город. Потом вы вернетесь сюда и поведаете мне обо всем, что видели. А о вашем возвращении на родину я больше слышать не хочу.
Марко Поло опустился на колени и трижды коснулся лбом ковра. Император благосклонно поглядел на венецианца.
Эсень-Тимур кашлянул.
— Теперь вы довольны? — спросил Хубилай-хан.
— Благодарю вас, ваше величество, за эту великую милость, которую вы нам оказываете, — ответил Марко Поло. — Я сделаю все, что вы приказали.
Марко покинул императорский дворец с двойным чувством. Император не исполнил его просьбы, но дал ему поручение, которое отвечало его тайным желаниям. Он часто с горящими глазами слушал рассказы отца и дяди об Индии и об островах Великого океана, — его неудержимо влекло туда.
Поглощенный ослепительными картинами, которые ему уже рисовала его фантазия, он забыл о своей тоске по родине, еще так недавно владевшей всеми его мыслями. Он живо представил себе, как после нескольких месяцев пути по океану им вдруг откроется зеленый остров. Волны с шумом разбиваются о прибрежный песок, белые языки лижут стволы пальм. Он слышит странную чужую музыку, которая доносится из храмов чужих, внушающих страх богов, и видит, как несутся в танце изящные фигуры баядерок… Он уйдет в глубь острова Демонов, чтобы узнать все его тайны. Огромные птицы парят между скалами, потом камнем падают, вонзают острые, как копья, когти в мирно пасущихся коней и взмывают в воздух со своей добычей.
Чужие страны имели над ним все такую же волшебную власть, как в детстве. Но что скажут Николо и Маффео Поло, когда узнают о предстоящем путешествии? Марко оттолкнул от себя эту неприятную мысль. Однако пестрые картины, рисовавшиеся ему фантазией, оттеснились трезвыми соображениями о подготовке путешествия. Он думал о кораблях, которые надобно снарядить, о том, что корабли эти должны быть пригодны для такого длительного плавания по океану, и о том, что необходимо набрать опытную и послушную команду. В Индию вместе с ним поедут солдаты, купцы и целая свита богатых бездельников со своими слугами, ибо посланцев императора всегда сопровождает толпа ловких, тщеславных придворных.
Только когда Марко свернул с шумной главной улицы, он вновь вспомнил о той печальной вести, которую услышал: «Сю Сян умер». Император сказал это без волнения и без сожаления. Но Марко Поло знал, что, как только весть о смерти старого ученого распространится по стране, миллионы сердец погрузятся в печаль. Марко не мог понять, как это Хубилай-хан, который сам испытывал панический ужас перед смертью, так равнодушно отнесся к тому, что умер один из наиболее близко стоящих к нему людей. Император был солнцем, не излучавшим тепла. И Марко Поло понял в эту минуту, что готов возненавидеть Хубилай-хана, хотя тот и осыпает его милостями.
Погрузившись в размышления, Марко долго сидел в своей комнате, прежде чем отправился к Ашиме и старикам, чтобы рассказать о приказе императора. Он говорил и незаметно наблюдал за выражением их лиц. Наступил уже вечер, слуга закрыл окна и зажег свечи. Ашима тревожно постукивала пальцами по столу. Маффео Поло подпер подбородок кулаком. Николо выпрямился и, сжав губы, глядел куда-то мимо Марко.
— Ну что ж, в Индию так в Индию, — сказал Маффео и пожал плечами. — Раз император приказывает…
Глаза Ашимы расширились и лихорадочно заблестели. Пламя свечи отражалось в зрачках.
— Я не останусь здесь одна! — воскликнула Ашима. — Мне страшно без тебя, Марко.
— У нас будет большой корабль, — успокоил ее Марко. — Ты отправишься с нами, Ашима.
Испуг ее сразу рассеялся, но она не могла радоваться предстоящему путешествию — она заметила, что на лицах Николо и Маффео написано немое неудовольствие.
— Мы собрали большое богатство, — сказал Николо, как бы нехотя разжимая губы. — Если нам повезет, мы приумножим его в Индии. — Он опустил плечи и беспомощно поглядел на сына. — Но я не понимаю, какой в этом смысл.
— Видно, нам до конца дней суждено быть странниками, Николо.
Слова стариков глубоко тронули Марко. Только теперь он почувствовал, как сильна их тоска по родине. Ему нечего было сказать им в утешение, но он поклялся себе, что это будет их последнее путешествие на службе у великого хана.
Вскоре после этого разговора Николо и Маффео Поло отправились в южный порт Зайтона[40], чтобы снарядить корабли и набрать опытную команду. Марко Поло и Ашима остались пока в Ханбалыке, и только три месяца спустя они в сопровождении двух тысяч человек покинули столицу. Фань Гунн-ду и Ю тоже отправились с ними в путь, чтобы ухаживать за господами во время путешествия.
Марко Поло торопился. Придворным, которые отправились вместе с ним, он разрешал делать лишь короткие привалы. Как всегда перед большим путешествием, он был охвачен лихорадочным беспокойством. Ему не терпелось дожить до той минуты, когда они отчалят наконец от берега. Но радость предстоящих открытий, во власти которой он был, казалась ему едва ли не преступной, когда он думал о своих стариках.
