–?Я как раз собиралась тебе звонить.

–?Неужели?

–?Я пропала, Лина.

–?Куда?

–?Не задавай идиотских вопросов. Я влюбилась.

Что-то словно щелкнуло в мозгу Каролины, и она спросила:

–?В Никича?

–?Да! – не удивилась догадливости подруги Арина. – Как вошли мы тогда с тобой в его массажную, он посмотрел на меня и – все...

–?А я ничего не заметила.

–?Два дня до назначенного сеанса я была как сама не своя. Со мной такого еще не бывало.

–?С тобой всегда такого еще не бывало...

–?Я серьезно!

–?А потом?

–?А потом я пришла в назначенное время, стала раздеваться, а руки трясутся. И тут я вдруг поняла, что не хочу, чтобы он делал мне массаж.

–?Почему?

–?Неужели непонятно? Роман с массажистом... Но отказываться было уже поздно. В общем, взгромоздилась я на стол, он прошелся всеми пальцами по спине как пианист, и мне захотелось, словно собачонке, у его ноги, восторженно повизгивая, крутиться...

–?Подожди, подожди... собачонкой не надо. А он? Что он?

–?Чуть улыбнулся и назначил восемь сеансов.

–?Восемь – это хорошо. Вот если бы семь...

–?Перестань идиотничать, не то я с тобой рассорюсь на всю жизнь, окончательно, бесповоротно и навсегда... Почему твоя свекровь на меня волком смотрит?

–?Когда ты ее видела?

–?Сегодня встретились. Она выходила, я приехала. Знаешь, такие глаза, словно она меня убить хотела. Будто Никич ее собственность, а я покушаюсь. – Арина внезапно умолкла и задумалась. – А может, она так и считает?

–?Что ты, ей за шестьдесят.

–?В самый раз в массажиста влюбиться.

–?А тебе?

–?А мне в красивого мужика. Не сравнивай, обижусь! Я, собственно, чего звоню... Я несколько раз заикалась насчет того, что неплохо было бы вне массажного кабинета встретиться...

–?И что?

–?Улыбается и молчит. Он с тобой-то хоть разговаривает?

–?Иногда, хотя он не говорун.

–?У меня возникла идея. Не может ли Динка его под каким-нибудь предлогом в мой ресторан привести?

–?А ты не боишься?

–?Чего?

–?Что он на нее западет?

–?Не боюсь. Ты спроси, ладно?

–?Спрошу, – без особой уверенности ответила Каролина.

...Динка фыркнула, как рассерженная кошка, сказала, что и не подумает, и повесила трубку.

Но через час позвонила.

–?Мамик, я вот что подумала. Ты ведь обещала Никичу разузнать у Алекса, как попасть в Туринский госпиталь...

–?Конечно. Просто сейчас Алекс настолько занят картиной, что ему трудно сосредоточиться на чем-то другом, и я не хочу, чтобы разговор был чисто формальным. Нужны детали, подробное описание всех документов, направлений, не знаю чего... Я ведь сама ни во что не вникала, поэтому могу просто перепутать. Дней через восемь-десять, когда работа с картиной станет относительно рутинной для Алекса, я усажу его и все спокойно разузнаю и запишу.

–?У меня есть другая идея. Не надо расспрашивать Алекса. Я позвоню Светлане и все разузнаю. А ты пригласишь Никича в ресторан, извинишься, что долго молчала, и все ему по полочкам разложишь.

–?А почему я, а не Ариша?

–?Не впутывай сюда тетю Арину. Она не имеет никакого отношения к Туринской больнице.

–?Тогда лучше ты.

–?Могу и я, но ведь ты, а не я, ему обещала у Алекса узнать.

–?Ух ты, мой стратег, вот тебе и карты в руки.

–?Нет, я не могу.

–?Почему?

Динка долго молчала.

Ей вспомнился ее безумный роман с Никичем, безоглядная связь шестнадцатилетней девчонки и сорокалетнего красавца-тренера, о которой знали все в секции и все завидовали. Горы вранья, что ей пришлось нагородить матери. Ужас, когда он сказал ей, что им необходимо расстаться. А потом эта трагедия – перелом ноги. Нет, в сердце ее ничего давно не осталось от первого, замешанного на восхищении и ученической подчиненности чувства, может быть, только легкий, всех смущающий или удивляющий, вроде бы наигранный цинизм. Никича она вспоминала часто, обычно с благодарностью, иногда забегала к нему посплетничать о знакомых спортсменах, поболтать – он был мудрым, как и положено быть тренеру, но еще и начитанным, точнее было бы сказать, эрудированным не только в своей области, но и в широком смысле слова. Она искренне радовалась, что смогла рекомендовать его матери и что он понравился ей и как массажист, и как человек. Ее немного удивляло появление у него Инны. Судя по всему, та была давней и преданной клиенткой, не понятно, как она оказалась в мире Никича.

–?Хорошо. Если ты не можешь, скинем этот разговор на Арину, тем более что она меня вот уже неделю умоляет привести Никича к ней в ресторан, – предложила Каролина.

–?Разве она сама не способна пригласить?

–?Она-то способна, но Никич не соглашается.

–?Почему?

–?Она и сама не понимает. Он благодарит и отказывается...

–?Скажи, она действительно им увлечена или это очередной взбрык тети Арины?

–?Кто ее знает... Но тебе удобно? Он отказывает ей, а ты его заманишь?

–?Вот поговорю с ним и решу. И все же, мам, проще всего было бы тебе взять все в свои руки: позвони сама Светлане, все точно разузнай, запиши и, как обещала, растолкуй Никичу.

–?Я не могу разговаривать с ним во время массажа.

–?Поговори после, что за проблема!

–?Ты же знаешь, что у него один пациент наползает на другого, просто нет ни минуты продыха.

–?Ну так пригласи его в ресторан, – посоветовала Динка.

–?Так мы с этого и начали. Я так и сделаю.

Но как часто случается, жизнь повернула все по-своему.

На следующий день около двух часов, как раз перед семейным тягостным обедом, Каролина услыхала, как фыркнула машина Инны, въезжающая в гараж. «Значит, будет восседать за столом», – подумала Каролина с привычной неприязнью, но в этот момент в дверь ее будуара постучали, и сразу же, не дожидаясь ответа, вошла Инна.

С первого взгляда Каролина поняла, что та на грани истерики.

–?Скажите, зачем вы привели к Никичу свою подругу? Чего вы добиваетесь?

–?Ничего. Ей был нужен хороший массажист, и я...

–?Она ломает мое расписание!

–?Она или Никич?

–?Он – из-за нее! Сегодня он вообще отменил, перенес мой сеанс на завтра... Я требую... нет, я прошу вас, поговорите с ней, с Никичем... я не могу так...

–?О чем?

–?Он изменился ко мне! – Инна тут же спохватилась, что у нее вырвались неосторожные слова, и добавила: – В смысле пунктуальности... – Она резко повернулась и, не сказав больше ни слова, вышла.

К обеденному столу Алекс пришел прямо из мастерской, извинился, что в халате, сел, потирая руки. Катя принесла супницу с наваристым, как любил Алекс, мясным борщом, Инна налила первую тарелку и передала ее сыну. Ритуал, немного нарушенный появлением Алекса в рабочем халате, заработал.

Каролина не спускала глаз с Инны. Действительно, та была явно не в себе. Неужели только из-за того, что Никич перенес сеанс на другой день? Вырвавшиеся у свекрови слова «он изменился ко мне» не выходили у нее из головы. Так не говорят только потому, что отменен массаж. Она явно испугалась, что проговорилась, и попыталась прикрыться другими словами. Неужели она влюбилась на старости лет в массажиста? А что тут такого? Могла же влюбиться в него Ариша... Да, но Инна знает Никича не первый день, она его давнишняя клиентка. Вопросы возникали и оставались без ответа.

Обратил внимание на состояние матери и Алекс – даже он, погруженный в мысли о картине, заметил, что та сидела бледная, с остановившимся взором, поджатыми губами и практически ничего не ела.

–?Мама, у тебя все в порядке? – заботливо спросил он ее.

–?Немного голова болит...

–?Может, выпьешь бокал вина? Я с удовольствием составлю тебе компанию, Каролина нас поддержит.

–?Нет. Впрочем, я согласна...

Маша проворно поставила бокалы, Алекс тем временем достал из бара бутылку очень хорошего «Саперави», привезенного из Тбилиси еще до того, как начались все эти винные глупости с подачи санитарного врача, ловко открыл, разлил сам, опять же нарушая традицию, сказал: «Чтобы у тебя никогда не болела голова» – и выпил маленькими глотками, смакуя вино, которое считал одним из лучших столовых и ставил его впереди многих итальянских и французских вин.