У кораллов цвет довольно разнообразен, однако они не столь ярки, как в Красном море. Судя по всему, они не пострадали от загрязнения вод. Человек здесь еще не бывал, и все, похоже, сохранилось в первозданном виде. Какая удача!

В сторону открытого моря к большим глубинам плавно сбегает коралловая отмель. Она усеяна мадрепорами в виде башен и великолепными букетами горгонарий. Чуть ниже раскинули свои ветви золотистые древовидные акропоры. Раскрыв рты, выглядывают из нор мероу. Зияют зевы крупных тридакн, которые попадаются тут чуть не на каждом шагу. Едва аквалангист подплывает к ним, створки их затворяются, но довольно медленно. И я снова убеждаюсь, что существа эти совершенно не способны ущемить ногу даже самого рассеянного пловца, как об этом часто рассказывают.

Проход на противоположной стороне соединяет море и лагуну с песчаным пологим дном. Изобилие и разнообразие рыб, обитающих тут, поразительно. Здесь плавают довольно крупные ставриды и "рыбы-старухи", водят свои хороводы рыбы-бабочки.

Длина самого большого из островов архипелага около двух миль, ширина около мили. Длина наименьшего не превышает полмили при ширине от 500 до 600 метров. Он значительно отличается от первого. С большим островом он соединяется коралловым плато. Соблазнительно посетить этот островок, но глубина тут мала для моторной лодки. 14 ноября доктор, Серж и Филипп попробовали было пробраться туда, но попали в историю. Дело в том, что начался отлив, и когда друзья вернулись на берег, то обнаружили моторку на коралловой глыбе, расположенной далеко от воды. Пришлось целых четыре часа тащить лодку на руках к воде, раня ноги об острые края мадрепоров. Эту вынужденную прогулку они, полагаю, запомнят на всю жизнь.

Маленький островок произвел на них угнетающее впечатление. В сущности, это нагромождение камней. И тем не менее когда-то он был обитаем. Какой-то Робинзон оставил тут сложенную из камней лачугу и посадил дерево. Дерево так разрослось, что наполовину разрушило постройку. Кто он был, этот одинокий мореплаватель, потерпевший кораблекрушение и посадивший манговое дерево? Ныне остров принадлежит грызунам и огромным красным крабам, которые затевают между собой жуткие потасовки.

Мы делаем все, чтобы подружиться с рыбами, обитающими вблизи острова, который нам хочется превратить в райский уголок, где бы животные и люди жили в мире и согласии. Бернар Делемотт ежедневно спускается под воду и в огромном количестве доставляет своим подопечным пищу. Это похоже на заискивание. Бернара тотчас окружают сотни ставрид, скорпен, рыб-бабочек. Это как при кормлении голубей в Люксембургском саду в Париже или белок в Нью-Йоркском Централ-парке. Бывают минуты, когда появляется так много рыб, что из-за них не видно Делемотта. Рыбы смелеют с каждым днем. Чтобы определить, насколько они к нему привыкли, Бернар Делемотт решает положить кусочки мяса к себе в маску. И рыбы кружат вокруг его головы и остервенело тыкаются носами в стекло маски.

Как и близ Коэтиви, тут множество мероу, и я решаю воспользоваться этим и благожелательным отношением рыб, чтобы осуществить один опыт. Но нам потребуются приспособления, которых не найдешь на Глорьез. "Калипсо" направляется в Диего-Суарес, ближайший порт Мадагаскара, — мы хотим купить как можно больше… больших зеркал. Шовлен, наш баталер, умевший как никто другой добывать самые разнообразные товары в самых бедных местах, у какого-то торговца мебелью находит шесть зеркал, которые предназначались для шкафов. Исполненные надежды, мы отвозим их к прежней стоянке близ островов Глорьез, где ждут нас мероу, еще не догадывающиеся, какой им приготовлен сюрприз.

Зеркала, приобретенные в Диего-Суарес, нужны для опыта связанного с "проблемой жизненного пространства" у мероу. Тут понадобится кое-что объяснить. Дело в том, что многие обитатели суши территорию, примыкающую к их жилью, считают принадлежащей им по праву и это свое жизненное пространство защищают ожесточенно, а иногда и погибают, сражаясь за него. Это одинаково верно и для соловья, и для носорога. Но как именно ведут себя рыбы, защищая свою территорию, известно очень мало. Опыты делались лишь в лабораторных условиях, в аквариумах; в естественных же условиях, в открытом море, экспериментов не проводилось. Особенно интересно провести опыт с рифовыми рыбами и мероу, которые ведут оседлый образ жизни и почти никогда не удаляются от своего жилища.

Борьба за неприкосновенность территории чаще всего сводится к запугиванию соперника, а не к столкновению с ним. Настоящая стычка случается редко. Во время конфликта пришелец обычно отступает, не слишком стараясь настоять на своем. Даже соседи не вправе появляться на территории мероу, если этого не разрешает хозяин, но ведь и у мероу бывают свои слабости и капризы.

Однако к чему зеркала? Воды Индийского океана — не очень удобное место для экспериментов, которые требуют столь хрупкого оснащения. Мы уже знаем, что мероу, столкнувшись с собственным отражением, принимает его за агрессора, посягающего на чужую территорию. Полагая, что нападает на противника, рыба тычется в стекло.

Во время первых опытов с мероу средних размеров зеркала у нас были чересчур толстыми, и рыбе не удалось их разбить. В другой раз зеркало оказалось непрочным и раскололось при соприкосновении с коралловым рифом. Третье зеркало разлетелось на части от удара забавного маленького мероу, которого не предупредили о нашей программе, и в фильме он получился не очень удачно. Пришлось прекратить опыты, потому что в своем рвении мы могли расколотить все зеркала, висящие в каютах "Калипсо".

Намереваемся повторить и заснять этот сюжет у берегов Глорьез.

Но нас продолжают преследовать неудачи. Правда, мы нашли мероу нужных размеров, который входит в раж в нужный момент и успевает дважды разбить зеркало. Видя подобную старательность, решаю усложнить опыт.

Мероу владеет гротом, но присвоил также коридор, второй вход и прихожую. Настоящая крепость, у которой несколько ворот. Устанавливаем вокруг рыбы четыре зеркала, и она оказывается словно бы запертой в призрачном замке. Мероу передвигается от одного зеркала к другому… Это храбрая рыба; несмотря на дезориентацию и осаду со всех сторон, мероу поворачивается к каждому из воображаемых противников и атакует его. И всякий раз выходит победителем: все зеркала разбиваются под его ударами. Должен получиться превосходный кадр.

Но, увы, обнаруживается, что камеру заело. Придется начинать все сначала.

Нужно поставить на место новые зеркала. Мишель Делуар и Раймон Колль уже четыре часа в воде. Экспериментом они сыты по горло. Мероу тоже сыт им. Он знать ничего больше не хочет. Из-за недостатка воздуха несколько пловцов уже выбрались на поверхность. Делуар и Колль тоже собираются последовать их примеру. И тут мероу решается снова напасть на "врага". Он налетает на зеркало, разбивает его вздребезги и в ярости принимается пожирать осколки. Дело сделано. Великолепно. Но увы! Наутро видим, что мероу плавает кверху брюхом: куски зеркала переварить не удалось. Мишель Делуар, успевший привязаться к рыбе, искренне огорчен.