Один чиновник ФБР показал мне список материалов, захваченных контрразведчиками в домах, служебных помещениях и тайниках фашистских агентов. Несколько цифр, взятых из него, показывают, с какой тщательностью готовила Германия свое наступление на Соединенные Штаты.

Было обнаружено 4.626 штук огнестрельного оружия, в том числе современные автоматы и пистолеты-пулеметы, 307.506 патронов, 2.340 палочек динамита, 2.800 динамитных капсюлей, 1.250 метров бикфордова шнура и 1.700 других предметов для подрывных работ, в том числе бомбы замедленного действия, акустические мины и мины-сюрпризы. Было найдено свыше 3.000 радиоприемников и коротковолновых передатчиков, а также 4.000 фотоаппаратов, навигационные инструменты, морские и аэронавигационные карты, десятки тысяч снимков побережья, портов, промышленных предприятий и аэрофотоснимков, тысячи метров микропленки, содержащей записи важнейших сведений, собранных агентами стран оси.

В своей книге «Нацистский шпионский заговор в Америке» один из выдающихся деятелей ФБР Леон Турру описывает предвоенные приготовления нацистов в Соединенных Штатах и в Латинской Америке. Автор отдает должное английской Секретной службе и отделу военной разведки, которые помогли разгромить пресловутую шпионскую организацию Румриха.

Эта организация была раскрыта как раз в то время, когда английские сыщики заинтересовались госпожой Джесси Джордан, заинтриговавшей почтальона из Данди обширностью своей корреспонденции. На письмах, которые почтальон просовывал в почтовый ящик госпожи Джордан, были марки Соединенных Штатов, Швеции, Голландии, Германии и полдюжины латиноамериканских стран.

Почтальон — безвестный герой предвоенного состязания разведок — напал на след одного из агентов той огромной организации, которую вскоре раскрыли английские следователи. Руководителям американской разведки было неприятно, что какой-то почтальон оказался бдительнее их контрразведчиков. Америка начала действовать, и в результате были арестованы Густав Румрих, Отто Герман Фосс, привлекательная госпожа Катерина, носившая некрасивую фамилию Муг, и тучный, средних лет, доктор Игнац Грибель, который, как это ни странно, был любовником этой дамы. Арест этих агентов разрушил планы Канариса, направленные на подготовку к войне, которая рано или поздно должна была разразиться в Европе.

Шпионская сеть в Америке оказалась прорванной во многих местах, и для восстановления ее немцам необходимо было проделать большую и спешную работу. В Южной Америке контрразведка не была такой энергичной, поэтому ответвления «пятых колонн» Канариса стали расти к югу от Панамы, а английская Секретная служба снова стала поддерживать тесную связь с ФБР и правительствами латиноамериканских стран, которые еще не научились распознавать нацистские методы.

Вплоть до того времени, когда более трех четвертей земного шара оказалось в руках правительств, воевавших с Германией, а флоты союзников стали господствующей силой на море, нацистская шпионская машина сохраняла свои посты во многих уголках мира.

Канарис тщательно и обдуманно подбирал места расположения этих постов и обслуживавших их агентов. Этой работой занялись за много лет до начала военных действий, но уже тогда Канарис допускал возможность физической изоляции рейха от не европейских стран в результате захвата крупными силами противника морских путей, связывающих Германию и эти страны. Канарис позаботился о том, чтобы даже в этом случае сведения поступали в главный центр германской разведывательной машины в Берлине.

Капитан 1 ранга фон Гадов, один из ближайших помощников Канариса и его друг, еще в 1936 году, предвидя будущее, писал в журнале «Милитервиссеншафтлихе рундшау». «Наша политика должна быть дальновидной. Успех грядущей войны будет зависеть от успехов великих морских держав. Германия не является великой морской державой и не может стать ею. Но мы в состоянии защитить свои интересы, создав эффективно действующие аванпосты, которые будут решать чрезвычайно важные задачи в области морской стратегии и нередко играть решающую роль в нашей внешней политике и экономической войне…»

Статья фон Гадова была напечатана в военном техническом журнале и предназначалась в основном для офицеров германского генерального штаба. Отсюда и такая откровенность. Назначение морского офицера, бывшего командира подводной лодки, начальником германской разведки указывало на характер будущей политики, но этого не поняли публицисты и писатели предвоенных лет.

Ничто не могло помешать росту шпионской сети в странах, режим которых был построен по образцу фашистского. Наиболее эффективен германский шпионаж был в Испании. Организация, созданная в Аргентине, тоже почти не требовала улучшений. Аргентина была лучшим немецким шпионским аванпостом в Латинской Америке. Ее столица Буэнос-Айрес являлась центром шпионажа, причинившим немало вреда силам демократии. Из-за сведений, полученных из Буэнос-Айреса, погибли тысячи английских моряков и их товарищей-союзников.

И во многих других городах и портах Южной Америки немецкие агенты действовали в продолжение всей войны. Они записывали все: болтовню моряков в портовых тавернах, отрывочные сведения о прибытии и отбытии судов союзников, полученные от неосторожных или продажных портовых служащих, сводки погоды и морские новости, опубликованные местными властями, сведения о деятельности англичан — покупателей пшеницы и мяса. Затем агенты спешили в германское посольство, где господин Руперт Вейльхермер — начальник «политического отдела» и капитан 1 ранга Дитрих фон Нибуэр — немецкий военно-морской атташе с помощью своих экспертов изучали и сортировали эти сведения; наиболее важные сведения передавались по одному из двенадцати тайных радиопередатчиков, действовавших под немецким контролем с разрешения аргентинских властей.

Начальником этого крупнейшего нацистского шпионского гнезда за пределами Европы был германский посол барон Эдмунд фон Терман, дипломатическая карьера которого состояла из непрерывного ряда шпионских операций. Терман сумел создать себе и своим сообщникам довольно прочное положение: и он и они были в безопасности, даже когда Аргентина, истерзанная революциями и восстаниями, следовавшими друг за другом, получила что-то вроде демократического управления. В это время ранее процветавшая в Аргентине национал-социалистская партия (в стране существовала сильная колония немецких эмигрантов, члены которой были организованы согласно пресловутому нацистскому методу) была временно распущена правительством, но на самом деле нацистская организация продолжала действовать в течение всей войны под умелым руководством господина Вальтера Гизе — гаулейтера «Заграничной немецкой лиги».

Газета «Ла ора», выходившая в Буэнос-Айресе вплоть до запрещения ее правительством Рамиреса, опубликовала поразительные данные о деятельности огромной шпионской организации, контролируемой германским посольством. Более 78 тысяч аргентинских граждан, говорящих на немецком языке, причем многие из них родились в Германии, были насильно завербованы в различные германские «культурные лиги», нацистские клубы и организации гитлеровской молодежи. Тех, кто не вступал в эти организации добровольно, принуждали силой, шантажируя и угрожая репрессиями родственникам вербуемых, находящимся в Германии.

В Миссионесе — провинции, граничащей с Боливией, — большую часть населения составляли немецкие переселенцы. Она фактически стала немецкой колонией и почти полностью вышла из- под контроля центральных властей Аргентинской республики. В течение нескольких лет, предшествовавших войне, германское посольство ежегодно тратило около 50.000 фунтов стерлингов на субсидирование «культурных лиг». В 1942 году, когда аргентинское правительство приказало расследовать деятельность немецких «клубов», было обнаружено, что эта сумма возросла до 540.000 фунтов стерлингов, Нетрудно догадаться, на какие «культурные нужды» пошла разница в 490.000 фунтов стерлингов. И эта огромная сумма (она превышает средства, затраченные Англией в начале войны на ее Секретную службу в целом) представляла собой лишь небольшую часть средств, затраченных немцами на создание так называемого «опорного пункта», то есть на шпионаж и подкуп чиновников и политических деятелей.