– Да, я знаю, как им пользоваться.

– Нагрудный карман, – прошептал Фу Шэн. – Там еще три обоймы. По десять патронов в каждой.

Три патрона он истратил на рыбаков-японцев. Значит, осталось семь и еще тридцать в кармане. Тридцать семь патронов на двести противников. Финн вдруг ясно представила себе мальчика, которого у нее на глазах убили в каирских трущобах, и тело юноши, застреленного сегодня на пляже. Одно дело – уметь стрелять, и совсем другое – выстрелить в живого человека. Она снова поставила пистолет на предохранитель и засунула его за пояс. Стрелы из чащи больше не вылетали, а дождь уже затихал.

– Что это было? Случайный разведчик? – спросил Билли, не сводя глаз с джунглей.

Фу Шэн вдруг охнул от невыносимой боли, на мгновение привстал и схватился за грудь здоровой рукой, потом дернулся и замер. Финн нагнулась и нащупала сонную артерию на его толстой шее. Пульса не было. Он умер. Она взглянула на часы. Яд, попавший в кровь через небольшую рану, убил его меньше чем за три минуты.

– Нет, не разведчик. Они специально ждали нас у моста. Вероятно, слышали выстрелы и знали, что мы здесь появимся, – предположил профессор.

Финн отвела взгляд от тела Фу Шэна и повернулась к нему:

– Вы знаете, о какой деревне он говорил?

– Да, о самой большой из них. Я видел ее, правда с приличного расстояния. С трех сторон защищена стеной из бамбука, а с четвертой – рекой. В стене есть ворота.

– А стены высокие?

– Не очень. Может, футов пять, но перелезть невозможно. Колья острые, как эта стрела. – Он указал на валяющийся в траве окровавленный наконечник. – И скорее всего, тоже отравлены.

Финн осторожно подняла обломок и понюхала острие. Запаха не было, зато в мелких трещинках на бамбуке она разглядела какое-то густое белое вещество.

– А где они берут яд?

Профессор похлопал по узловатому стволу дерева, под которым они прятались.

– Прямо здесь. Сделайте разрез в коре, и скоро оттуда начнет сочиться жидкость молочного цвета, которую называют «упас». Сердечный гликозид. А дерево называется анчар ядовитый, если память меня не подводит. Их здесь много. Яд действует примерно так же, как огромная доза дигиталиса. Думаю, у нашего приятеля просто лопнуло сердце.

– Если яд жидкий, то он должен легко смываться дождем, – задумчиво сказала Финн. – Сомневаюсь, что они станут мазать им колья.

– Сомневайтесь сколько хотите, но предупреждаю, что через ограду я с вами не полезу, – заявил профессор.

– А если попробовать со стороны реки? – предложил Билли.

– Во-первых, в воде обитают очень недружелюбные твари. А во-вторых, вам придется проплыть не меньше трехсот ярдов – чего лично я сделать просто не в состоянии, – и в итоге вы окажетесь прямо посреди деревни. Насколько я успел заметить, вся их жизнь сосредоточена вокруг реки.

– Вы не в состоянии проплыть триста ярдов? – удивилась Финн.

– Вообще не умею плавать. Никогда не умел.

– И работаете морским биологом? – ахнул Билли.

– Не припоминаю, чтобы умение плавать требовалось при защите докторской степени, – сухо парировал Уинчестер.

– Но как же вам удалось выплыть, когда судно утонуло? – продолжал допытываться Билли.

– Взял себе за правило все время держать спасательный жилет под рукой. Остальные вечно надо мной потешались. Но выплыл-то только я один.

– Мы не можем бесконечно стоять здесь и спорить, – решительно заявила Финн. – Надо что-то делать.

– Я предлагаю вернуться в пещеру, – гнул свое профессор. – Численное преимущество явно не на нашей стороне, а благодаря этому Фу Шэну мы уже не сможем использовать фактор внезапности.

– Так ведь в том-то и дело! – горячо возразила Финн. – Теперь и японцы, и местные знают о нашем присутствии. Они станут нас искать и в конце концов обязательно найдут.

– Мы ведь даже не знаем, жив ли ваш голландец. Скорее всего, они убили его и этого Хана тоже.

– Кто-нибудь с нашего судна мог остаться в живых и попасть к ним в руки, – вмешался Билли. – Мы должны проверить.

– А потом найти способ выбраться с этого острова, – добавила Финн.

– Я уже говорил вам, – устало вздохнул профессор, – никакого выхода нет.

– Есть, – отрезала Финн.

Дождь закончился, и на небе снова сияло солнце. От земли поднимался влажный пар.

– Есть. Должен быть.

Они поднялись к хребту, образующему кромку Чаши, только во второй половине дня, а реку отыскали еще часом позже, после чего, продираясь через джунгли, отправились вниз по ее течению. Далеко внизу между деревьями иногда проглядывала бирюзовая гладь моря. При иных обстоятельствах такая прогулка по тропическому раю могла бы показаться очень приятной, но сейчас впереди их ждала война.

– Все это может оказаться пустыми хлопотами, – ворчал профессор. – Ваш голландский родственник, скорее всего, давно мертв, а с судна никто, кроме вас, не спасся.

– А как же друг Фу Шэна? – напомнила Финн. – Не можем же мы бросить его.

– Я лично считаю, что выживает сильнейший. И к тому же мне-то он не друг.

– Фу Шэн спас вам жизнь, – сердито бросил Билли.

– Так неужели теперь я должен ею пожертвовать? – возмутился Уинчестер. – Это вам не шоу на телевидении, молодой человек, это реальная жизнь. И я сохранил ее только потому, что три года никуда не совался и не гонялся за несбыточными надеждами. – Он покачал головой и потыкал бамбуковой палкой в грязь. – Мы могли бы сейчас сидеть в уютной пещере и набивать желудок пищей, а не отравленными стрелами.

– Послушайте! – не выдержала Финн. – Нам ведь надо хотя бы взглянуть на тех, с кем предстоит столкнуться. И мне бы очень хотелось сделать это до наступления темноты. Поверьте, ни один из нас не хочет бродить по острову ночью.

Она пошла дальше, все время глядя под ноги, поскольку тропинка была еще скользкой после недавнего дождя. По расчетам Финн они сейчас двигались в сторону пещеры и прошли уже примерно полпути. Если идти напрямик, до дома можно будет добраться часа за полтора. Значит, в запасе у них целый час светлого времени – достаточно для того, чтобы взглянуть на деревню и составить план кампании. Финн старательно прятала глаза от своих спутников. Говорила-то она очень уверенно, но сама мало верила в свои слова. Она устала, и ей было страшно.

На минутку Финн отвлеклась от своих бед и вдруг с удивительной ясностью представила себе луковые кольца в кляре из ресторана «Пальчики оближешь», что в Крауч-Энде. Если бы лорд Билли и его предок Вильгельм ван Богарт не ворвались так бесцеремонно в ее жизнь, она сидела бы сейчас в своей крошечной квартирке, жевала сэндвич с говядиной и луковые кольца и смотрела бы какой-нибудь старый детектив по маленькому телевизору, подключенному к антенне нелегально.

Кстати, сэндвич и кольца, а еще стакан дешевого вина из магазинчика Эмира сейчас пришлись бы очень кстати. Но вместо этого она тащится куда-то по сырым джунглям на почти необитаемом острове посреди Тихого океана и гадает, кто там впился ей в левое бедро – гигантская пиявка или просто очень крупный москит, решивший выпить всю ее кровь. Мысленно Финн поклялась себе, что если только выберется из этой передряги живой, то покончит с приключениями навсегда. Пока же можно благодарить судьбу только за то, что до сих пор она не наступила на какую-нибудь ядовитую змею.

– Все еще впереди, – буркнула Финн себе под нос.

– Что ты сказала? – вежливо переспросил Билли.

– Ничего.

Изогнувшись, она хлопнула себя по бедру и пошла дальше, все еще чувствуя носом призрачный аромат луковых колец.

К деревне они подошли, когда уже начинало темнеть, но приметы близкого жилья стали попадаться гораздо раньше. Сначала они обнаружили в воде верши для ловли рыбы, сплетенные из узких полосок бамбука. Ячея была достаточно крупной для того, чтобы в ловушке оставалась лишь взрослая рыба, а мелочь спокойно выплывала из нее – дешевый и хитроумный способ защиты окружающей среды. На прибрежном камне, похоже, недавно чистили рыбу, а чуть ниже по течению на сваях стояла небольшая хижина, насквозь пропахшая дымом.